Особые полномочия на любовь (СИ) - Рам Янка "Янка-Ra". Страница 10

— Брейк, пацаны! Ничья.

Но наши тела еще продолжают друг друга убивать. Шлепок по полу ринга.

— Брейк!

Отпускаю первым. И сразу становится легче дышать. Горло рвет от боли.

Отдышавшись, Терёхин скатывается.

И я, тяжело дыша, со звездами в глазах поворачиваю лицо в сторону Диляры.

Улыбается…

— Ты где была?… — хриплю я, пытаясь улыбаться. — Меня тут злые дядьки убивают.

Вытираю предплечьем кровь под носом.

— И оплакать некому.

— Не симулируй, — протягивает мне влажную салфетку.

Присаживаюсь. Пожимаю протянутую лапу Терёхина, прижимая салфетку к носу.

— Молодец, Зольников, — шлепает меня по плечу.

— Аха… Ты тоже ничего… — бормочу я, усмехаясь.

Ухожу на ближайший тренажер.

Ринг за нами занимает следующая пара бойцов. Диляра забирает мои вещи с ринга и подходит ко мне, покачивая бедрами. Развожу свои чуть шире, приглашающее стреляя ей взглядом. И она встает впритык, принимая это приглашение.

— Не сломал? — наклоняется, ведя пальцем по носу.

— Нет, — с шипением отстраняюсь я.

Хочется усадить ее к себе на колени и потискать. Но блять… Не место.

— Ты почему так поздно? — надеваю протянутые часы на запястье и смотрю на время.

Пиздец… Вот и пообщались. Времени осталось — забежать в душ и сразу в тир.

— У меня инструктаж для стажеров через двадцать минут.

— А я знаю… — ухмыляется она мне, медленно моргая ресницами.

— Да-а-а? Ваше внимание к моему расписанию вдохновляет, девушка.

— Я записалась на твой инструктаж, капитан. Хочу… — облизывает она пухлые бордовые губы, — … подержать в руках ствол.

Воу!! Давление подскакивает одновременно с членом.

— А-ха-ха… — закрываю я глаза, качая головой.

Вот провокаторша!

— В любви уже пора признаваться?

— Повремени пока… — прикусывает губу. — Давай, дуй в душ.

В паху болезненно тянет.

И, блять, он теперь не упадет, пока она будет рядом.

А в душе расправляться с этой проблемой в одиночку как-то не вдохновляет.

— Пойдем со мной? — сглатываю я ком в горле. — Ты же… хотела… подержать в руках ствол.

— А-ха-ха… — теперь закатывается она, качая головой. — Зольников, ты — чудо.

— Хватай и беги!

— Возможно, так и сделаю.

Встаю, наклоняясь поближе к ее ушку.

И столько хочется всего ей сказать… и пошлого… и нежного… и просто человеческого, мужского… Что я помешался на ней к чертям! Но… Просто целую незаметно в кромку.

— Увидимся в тире.

И, делая над собой усилие, отрываюсь от нее и сваливаю в душ.

Мда…

Пятнадцать минут на сполоснуться и передернуть.

Иначе загну ее в тире прямо при всех!

У меня сегодня шестеро стажеров, и, поглядывая на Диляру, я на автомате читаю им установочную инструкцию, которую они уже давно должны знать.

— Для целевой стрельбы из огнестрельного оружия тиры оборудованы рикошетным каналом и пулеприемником за линией мишени.

Один из бойцов поднимает прицел к лицу и, заваливая ствол на бок, ловит в прицел потолочные прожектора. Забираю из его рук «Грача».

— Ни первое, ни второе не поможет, если целиться не в мишень! Не сваливайте ствол набок, как крутые перцы в боевиках. На кучность стрельбы влияет большое количество факторов. Угол сваливания, например, рассеивает эллипс в горизонтали. Короче, это все вы должны были уже сдавать на экзаменах в академии, моя задача — напомнить про технику безопасности. Цельтесь только в свою мишень. Отрабатывайте первые три обоймы, каждую на отдельную мишень. Буду править технику по факту кучности и меткости стрельбы. Вперед, на позиции.

Возвращаю ствол стажеру. Все направляются к своим точкам. Незаметно ловлю Диляру пальцем за ремень, притормаживая ее.

— А Вас, лейтенант, я еще не отпускал.

— Персональный инструктаж? — не оборачиваясь, снимает предохранитель и досылает пулю.

— Ты хорошо владеешь стволом? — снижаю я голос, позволяя себе игривые интонации.

— Я все делаю хорошо или не берусь.

Ооо… Возьмись уже!

Занимает место на точке. Стрелков отделяют друг от друга перегородки. Встаю позади нее.

— Шире бедра…

Моя ладонь скользит по внутренней поверхности ее упругого рельефного бедра выше в пах. Сжимаю его…

— Поза должна быть удобной и устойчивой. Центр тяжести на опорную ногу… Прямой угол в локте… — прижимаюсь к ней сзади, играя в то, что правлю ее позу. — Учитываем отдачу… Ну давай, красота моя, порази меня.

Едва заметно целую в висок. Надеваю на нее наушники. Отталкивает меня слегка плечом, шаг вперед — и шесть быстрых выстрелов. Стягивает наушники. Мишень едет к нам.

— Две восьмерки, но в целом кучно. Неплохо!

— Сбит прицел! Я не мажу, — недовольно.

— Нет, — ухмыляюсь я. — Прицелы все пристрелены. Четыре ты выбила в яблоко.

— Это уже поправка по первым двум, что вошли в восьмерку.

— Хорошее зрение!

— Не жалуюсь.

— И все же — это твои косяки, — дразню я ее. — Прицел ни при чем.

— Нда? Давай сам, капитан. Порази меня теперь ты!

Ай, зацепил…

С улыбкой заряжаю ствол. Надеваю наушники. Первый пристрелочный. Реально — прицел сбит. Мажу в девятку. Делаю поправку и остальные пять всаживаю в десятку. Мишень едет к нам. Разворачиваюсь к довольно ухмыляющейся Диляре.

— Ну что? Как прицел?

— Терпимо, — дразню ее, получая возмущенный и опасно прищуренный взгляд.

— Ладно… — сдаюсь я. — Немного был сбит. Иди, я тебя похвалю…

Мы синхронно оглядываемся, чтобы никто не спалил наши игры и… качнувшись навстречу друг другу, замираем губы в губы. Дыхание срывается… Прикусываю ее верхнюю губку и отпускаю, чуть оттягивая. Нетерпеливо простонав, делаю это еще раз. Целовать не вариант. На губах яркая густая помада, мы будем как два клоуна, если сорвемся сейчас! И страдая от такой необходимости, я оставляю в покое ее губы.

— Когда я тебя получу? — шепчу я на фоне грохота от выстрелов.

— Ты хочешь опорочить девушку, капитан? А как же с семьей познакомить, с родителями?

— Черт… — опускаю взгляд.

— Оо… — с досадой. — Извини! Неудачная шутка.

— Ты уже и это выяснила?!

— Я же «фейс», забыл? Мы — фейсы — такие. Пробиваем всю инфу про интересующего персонажа! — посмеиваясь.

— Да ты не меньше, как замуж за меня собралась! — подшучиваю в ответ.

На самом деле растекаюсь лужей от удовольствия, что моей персоне уделено столько внимания.

— Возьмешь? — пытливо.

— Пойдешь? — также пытливо спрашиваю я.

Наклоняется к моему уху:

— Если своим стволом владеешь не хуже, серьезно подумаю.

— Вот это уже разумный взрослый разговор. Объявляю тест-драйв! — притягиваю ее за ремень ближе.

Выстрелы прекращаются.

— …Товарищ полковник, учебные стрельбы… — слышу обрывки чьей-то речи, замечая, как нахмуривается Диляра. — … Кого-то конкретного, Виктор Алексеевич?

Дядька?…

— Я скоро вернусь, — вдруг дергается она от меня.

— Да нормально все, перестань, — удерживаю ее за руку, вылетая из-за перегородки следом за ней. — Ты чего напряглась-то так? Ты же хотела в его отдел. Так ты наоборот больше отсвечивай, зачем убегаешь?

Краска бросается ей в лицо, часто и нервно дышит.

— Да что с тобой? — недоумеваю я. — Конфликт у тебя с ним, что ли?

Дядька недовольно смотрит на наши невнятные разборки в нескольких метрах от него.

— Да нет, — обмахивает лицо руками, — просто голова заболела резко.

Сдергивает с косы черную резинку и быстро распускает волосы.

— Вот так уже лучше!

Черты ее лица с чуть вьющейся роскошной копной сразу же становятся мягче.

— Капитан Зольников! — окликает меня дядька.

Подхожу к нему.

— Да, товарищ полковник…

И мы оба наблюдаем за тем, как в этот же момент Диляра смывается.

— Ты чего устроил тут? — снижает он голос. — Что за тисканья?

— Извините, товарищ полковник, но у лейтенанта Владо резко заболела голова, стало нехорошо, — привираю я немного на ходу. — Побоялся отпускать одну…