Рожденная на рассвете (ЛП) - Девис Кристина. Страница 3

Она слышала шум, оповещавший, что гвардейцы собрались в обледенелом дворе прямо под ней.

Как только Нева достигла уровня третьего этажа башни, в ее голове родился план побега. Она оказалась в зоне обстрела лучниками, и даже при сильном ветре, точный выстрел из арбалета легко нашел бы свою цель. Нева сменила направление движения и, толкнув со всей силы ряд смертоносных сосулек, спрыгнула на арку, расположенную в саду. Ледяные копья обрушились на группу гвардейцев и разлетелись на мелкие осколки среди кряжистых кустарников и ледяных скульптур.

Нева изо всех сил старалась удержать равновесие на крыше обледенелой арки. На земле перекрикивались гвардейцы, большинство из которых все еще находились в саду, когда она добралась до противоположного конца арки, но все же они были слишком близко.

Соберись! — снова приказала она себе, и сделав сальто, спрыгнула с края арки. Слыша, как гвардейцы несутся на нее с двух сторон, Нева вскочила на ноги и стремглав бросилась прочь, отдаляясь от звуков музыки и шума празднества, доносившихся из главного зала. У нее не было возможности ускользнуть через ворота: оба прохода ревностно охранялись Гвардией. Понимая это, она рванула дальше — в недра Замка.

Соблазн применить заклинание невидимости буквально не давал ей покоя, но протокол гласил, что чем быстрее Гвардия потеряет ее из виду, тем скорее они побегут за помощью к одному из магов Замка и предупредят городскую Стражу. Прикрыться защитным заклинанием нужно будет на улицах города, пока маги и Стража еще в неведении, иначе все пойдет прахом.

Нева толкнула массивную дверь, ведущую в библиотеку, проскользнула внутрь и, запирая ее, опустила балку, которая всегда служила засовом во время непогоды. Она слышала крики гвардейцев: голосов становилось все больше, но она сосредоточилась на поисках наиболее удобного выхода. Она успела промчаться мимо возвышающихся над ней книжных полок и проскочить в боковую дверь, когда гвардейцы показались у противоположного входа.

Нева прыжком преодолела два лестничных пролета. Она неслась через все двери, открывающиеся перед ней, постоянно меняя маршрут, до тех пор пока не оказалась в архиве библиотеки. Это был ее путь к свободе.

Она сдвинула мраморный бюст — памятник великому мыслителю, почившему много веков назад — и в стене открылся проход. Нева пробралась туда, попутно возвращая статую на ее прежнее место.

В кромешной темноте она медленно спустилась в недра Замка, двигаясь в веренице подземных туннелей по памяти. Отец Невы, а еще раньше и дед Невы использовали эти туннели, чтобы удрать от погони. Она считала большой удачей — знать их секретные ходы. Конечно, порой они казались ей неоправданно сложными, но теперь эта их особенность не стала помехой, а наоборот пришлась очень кстати.

Наконец Нева добралась до самого края земель Замка. Снег лежал здесь ровным полотном и доходил до верха ограждения, очерчивающего городскую границу. Сетуя на отсутствие другого пути, она выбралась наружу через заброшенный коллектор нечистот, проскользнув через отверстие в решетке, окруженное льдом и грязью.

Оказавшись наверху, она прижалась к земле за сугробом и лежала так до тех пор, пока не убедилась, что вокруг нет ни души. Нева закрыла глаза, снова окутывая себя чарами невидимости, и принялась тереть ссадину на шее, ощущая как по телу проходит волна, похожая на зудящий ожог. Затем она поднялась на ноги и двинулась дальше.

За пару кварталов до места назначения Нева прошептала заклинание, известное только нескольким избранным людям Флинна. Заклинание действовало медленно и не подходило для активной работы, но оно могло укрыть ее от чужих глаз, когда ей необходимо было исчезнуть. После активации такой магии ни человек, ни собака, ни даже маг уже не могли обнаружить Неву на городских улицах. Маг, работавший на Флинна, каждый год по новой рисовал нужные руны, благодаря чему магия не ослабевала, и Нева никогда не пренебрегала такой защитой, возвращаясь домой после очередного дела.

На этот раз она не замедлила шага. Тяжело дыша, она добралась до таверны своего отца — здания, построенного из камня и дерева. На первом этаже таверны располагались кухня и трапезная, а на втором — жилые комнаты для постояльцев и для членов ее семьи. Нева вошла в дом через кухню, вдыхая дурманящий воздух, наполненный ароматами чеснока и тимьяна. Ее тетя Маргарет стояла возле плиты и помешивала что-то в кастрюле. Это была высокая женщина с моложавым лицом, и только седые пряди, разбросанные по рыжим волосам, выдавали ее истинный возраст.

— Быстрее закрывай дверь! — не оборачиваясь, проговорила Маргарет. Карие глаза тетушки были обращены в пустоту, будто все ее мысли блуждали в совсем ином времени и месте. С ней такое нередко случалось после смерти ее мужа Авеля.

Нева последовала ее совету и поднялась по черной лестнице прямиком в свою комнату. Вздохнув с облегчением, она сбросила с себя чары невидимости и тяжело опустилась на пол, обхватывая голову руками.

Ограбления всегда были нелегким делом. За это Нева и любила эту работу. Но с такими трудностями, как в этот раз, сталкиваться приходилось нечасто. С этого дня Флинну лучше начать предлагать ей самые выгодные дела, ведь она не только доказала, что сможет проникнуть в Замок Трэскони во второй раз, но и украла вещь прямо из башни герцога.

Нева отвязала свою поясную сумку и, не раздумывая, забралась на кровать. Держась одной рукой за потолок, чтобы не упасть, она отогнула кусок обоев в углу комнаты и с легкостью разместила черную сумку и окутанную чарами перчатку внутри стены. Затем она вернула обои на прежнее место и спрыгнула вниз. Она изо всех сил пыталась абстрагироваться от назойливого ощущения, что что-то не так. Что мучающие ее тошнота, головокружение и лихорадка указывают на что-то.

Нева зажгла свечу. Теперь при свете она смогла активировать привычное заклинание маскировки, делающее ее кожу и волосы более тусклыми и позволяющее скрыть маленькие, едва выступающие рожки на голове. Повседневные маскирующие чары были сокрыты в подвеске, которую Нева носила на шее. Подвеска позволяла избежать боли и сильнейшего зуда, возникающих при произнесении заклинания, и делала ее неотличимой от простых людей, которые могли подметить ее необычный цвет кожи, не будь она укрыта заклинанием. Когда Да’Валиа собирались вместе, люди не представляли для них никакой опасности, но одиночка мог быть воспринят людьми, как источник зла. Вот почему Неве было так важно соблюдать осторожность и только ее семья знала тайну ее происхождения.

Не теряя ни минуты, Нева надела рабочую форму: коричневое платье из тяжелого муслина было дополнено сеточкой для волос и широким кожаным браслетом, скрывающим постыдную метку преступницы на ее правом запястье. Попадись она еще пару раз, и она бы уже плыла в сторону Острова Литлориан, где ей было бы суждено прожить остаток дней под присмотром драконов-надзирателей.

Она немного подтянула платье спереди и взглянула в зеркало, чтобы убедиться, что волосы скрывают кончики ее заостренных ушей. Она всматривалась в свои вымытые с мылом голубые глаза и чувствовала, что должна выглядеть как-то иначе. В висках у нее стучало, но зеркало упрямо отражало ее привычный облик. Вспышки видений из заколдованного кубка мелькали в голове Невы и наводили ужас, но она старалась не поддаваться и не позволять страху завладеть ею. Она надеялась, что работа сможет помочь ей отвлечься.

— Нева! — приветственно прокричал ее отец, снискавший дурную славу Шон Робертс, как только она спустилась по лестнице. Он улыбнулся во весь рот и это движение оживило его большие голубые глаза, наполовину укрытые кустистыми рыжими бровями. — Сегодня полно работы! Хватай кувшин с медовухой и помоги старику, ты ведь поможешь, а?

Нева взяла два полных кувшина с прилавка и улыбнулась в ответ.

Шон усердно трудился, чтобы поддерживать таверну на плаву, но возраст уже играл против него. Годы, проведенные в беготне по крышам и лазанье по коллекторам, взяли свое, подарив взамен лишь слегка поседевшие волосы и покалеченную ногу. В последнее время хромота приносила все больше страданий его тучному телу. Именно поэтому им так нужны были деньги, которые Нева добывала воровством: они позволяли оплачивать услуги лекаря, давали возможность мальчишкам учиться в школе и заменяли доходы от работы таверны, когда во время Файерсайда перевал был завален снегом. Флинн ссудил им половину тех денег, которые были нужны для открытия таверны, и они до сих пор были должны ему кругленькую сумму.