Тайный брак 2 (СИ) - Мишина Соня. Страница 56

Патроны Анналейсы, квелл и квелла Лёре, стали главными помощниками нового командора Ордена Молчунов. Вместе с королем и королевой они начали открывать мужские и женские школы для магов из народа во всех провинциях, в пяти крупнейших городах Лантерры.

На удивление, школы эти и пансионы при них не пустовали. Вдруг выяснилось, что безродных магов ― сотни сотен по всему королевству, и все они готовы развивать свои Дары!

Лейса с подругами и сама записалась в первую столичную магическую школу.

Эйлерт хотел бы учить ее сам, но не имел ни времени, ни навыков обучения. Зато у жены появилось еще одно важное дело, которое сближало ее с народом, отчего любви к молодой королеве среди простых людей становилось только больше.

И лишь одно тревожило Эйлерта с каждым месяцем все больше. Амулет-ограничитель, что носила на груди Анналейса, приходилось менять каждые десять дней, так много магической силы испускал растущий в чреве жены наследник. Похоже, ему предстояло родиться великим магом. Только как оно будет ― когда настанет Синеглазке время разрешиться от тягости?

Этого Эйлерту никто не мог сказать: ни лучшие целители Лантерры, ни сфера истины, ни сами Столпы…

25. Эпилог

Три месяца зимы с ее холодами и три месяца весны с праздником возрождения солнца пролетели как один миг. Впрочем, нет, не миг ― за три года столько всего не сделаешь, сколько успел Эйлерт за полугодие при помощи и поддержке жены, побратимов и нового Совета. Да и Ордена Темпларов и Молчунов в стороне не остались.

А потом настал первый месяц знойного лета, и округлившаяся Лейса, до последнего не оставлявшая занятия в школе, как-то вечером, выйдя из купальни и отпустив прислугу, присела за стол, чтобы разделить с мужем ужин, и вдруг охнула ― низко, протяжно.

Ухватилась руками за живот.

― Что? ― испугался Эйлерт. ― Неужто начинается?..

― Похоже. О-ох!.. Не стой, зови кого-нибудь!

― Кого звать? ― Эйлерт заметался по гостиной, вдруг забыв, где лежит амулет связи. ― Давай я стражей кликну, они скорее приведут кого надо!

Он подбежал к дверям, выглянул в коридор:

― Зовите… целителя! А лучше ― целительницу! Королева от бремени разрешиться надумала! ― крикнул во весь голос.

Вид у короля был такой испуганный, что стражники мигом рванули с места в разные стороны: один ― в целительское крыло, другой ― к побратимам его величества. Ведь мощнее целителя, чем мор Дэгри, в Лантерре теперь не было!

Эйлерт бросился обратно к Лейсе. Подбежал, встал перед ней на колени, схватил за тонкие запястья, заглянул в глаза:

― Что для тебя сделать, родная? Чем помочь?

― Помоги до купальни добраться. Водой горячей ванну наполни. В народе говорят, в воде от тягости разрешиться проще.

Эйлерт подхватил Лейсу на руки, понес в купальню, вздрагивая каждый раз, когда она испускала новый стон. Устроил на лавке возле ванны, пустил горячую воду и признался вдруг:

― Мне ни в Гнездовье, ни на площади в бою с монстрами так страшно не было, как теперь!

Анналейса усмехнулась, потирая бока сжатыми кулачками:

― Не думаешь же ты, что я монстром обернусь и пламенем в тебя плеваться стану?

― Да лучше б пламенем!..

Лейса как в воду глядела. Монстром она, правда, не обернулась, зато амулет на ее груди вдруг разлетелся осколками, неспособный удерживать магическую силу, которая внезапно хлынула от живота королевы, попутно превращаясь во всевозможные заклятия ― от неясных иллюзий до шаров небесного огня.

Эйлерт, по счастью, все эти заклятия перехватить и погасить успел раньше, чем сообразил, откуда они взялись. Боевой опыт оказался как нельзя кстати.

Тут в купальню скорым шагом вбежал мор Дэгри, а с ним ― и главная повитуха Лантерры, мора Милейна.

― Ваше величество, вы, может, оставите нас? ― предложила повитуха. ― Мы тут сами справимся.

― Боюсь, не справитесь, ― отказался Эйлерт. ― Не знаю, как такое возможно, но наше дитя, еще не родившись, уже заклятиями мощными бросается, да не от одного Дома, а от разных!

― Ох, это ж как так выходит?! ― поразилась мора Милейна.

― Ну-ка, проверим! Позволишь, Лейса? ― мор Дэгри на правах ближайшего друга семьи обращался к королеве на «ты» и по имени.

― Что хотите делайте, только помогите от тягости разрешиться! ― отмахнулась Анналейса, снова испуская долгий низкий стон.

Рассветник приблизился, прижал руку к ее круглому напряженному животу, прислушался.

― Дитя здорово. Но силы в нем и в самом деле немеряно. Будто все четыре Столпа его одарили! Боюсь подумать, какой силы магом наш принц вырастет. Вот только…

― Что? ― насторожился Эйлерт.

― Пошли, мой король, пошепчемся в сторонке, пока мора Милейна поможет королеве одежды скинуть да в горячую ванну улечься.

Дэгри увел Эйлерта почитай к самому порогу, склонился, почти прижимаясь лбом ко лбу своего друга-короля.

― Не знаю, как переживет королева роды. Сложными они будут. Как бы дитя королеву не сгубило ― оно ведь не понимает, что происходит, напугано, вот и бросается всеми заклятиями, которые ему доступны. А доступны почти все Дары ― видать, оттого что тебе пришлось через жену в том бою на площади магичить. А может, и близко крутившееся завихрение так повлияло ― теперь не узнать.

Эйлерт, не отвечая, бросился обратно к Анналейсе. Подбежал, уселся в головах ванны, положил ладони ей на плечи.

― Ни на шаг от тебя не отойду! ― процедил сквозь зубы.

Сказал так, а сам мысленно воззвал к Столпам, в который раз прося их о милости. Нет, не готов он потерять Синеглазку! Не теперь, когда они ближе близкого стали, срослись сердцами!

Лейса только зажмурилась, заныла тихо на низкой ноте ― ее опять пронзило болью схватки. Горячая вода немного помогла, да и усилия моры Милейны и мора Дэгри ― тоже: боль чуть отпустила Лейсу, хотя схватки с каждой четвертью хвали делались все дольше и сильнее. И с каждой новой схваткой и потугой заклятия, которые порождало дитя, становились все мощнее и опаснее. Они больше, чем физические усилия, истощали Лейсу, выпивали и выжигали ее собственную магию.

Эйлерт, как ни старался, а перехватить заклятия мог только тогда, когда они уже начинали над заполненной водой ванной разворачиваться. Так что ни дворцу, ни целителю с повитухой ничего не угрожало, а вот любимая Синеглазка слабела у Эйлерта на глазах.

― Держись, моя королева! ― видя, как закрываются запавшие светло-голубые глаза жены, Эйлерт склонился, поцеловал покрытый холодным потом лоб Лейсы. ― Только держись! Совсем немного осталось!

Лейса слабо улыбнулась.

― Я люблю тебя. Помнишь? ― спросила едва слышно и согнулась, зарычала, последним усилием давая жизнь их ребенку.

Эйлерт подхватил ее под плечи, помогая, как научила мора Милейна. Увидел, как появляется на свет его дитя, и одновременно ощутил, как обвисает на его руках тело жены.

― Свершилось! ― торжествующе воскликнула мора Милейна. ― Мальчик!

Она совсем непочтительно хлопнула по ягодицам новорожденного принца.

Младенец скривился, вдохнул, закричал ― очень громко и очень обиженно. Эйлерт опустил голову Анналейсы на бортик ванной, сам вскочил, подбежал, перехватил сына у повитухи. Вовремя!

Малыш решил, видно, разметать обидчиков ледяными копьями. Но Эйлерт не позволил: перехватил заклятье, погасил его. Прижал мальчика к груди ― кожа к коже, обернул, укутал собственной нижней рубахой, влажной от пара и пота, зашептал тихо:

― Все хорошо, сынок! Ты уже здесь, с нами! Успокойся! Отец тебя в обиду не даст!

Ребенок и правда затих, услышав родной голос и почуяв знакомое тепло. Будто доверяясь, уронил головку Эйлерту на плечо.

Эйлерт тут же обернулся к ванне, в которой лежала Анналейса.

― Что с ней? ― спросил, чувствуя, как мертвеет сердце при виде бледного лица и синих опущенных век, которые даже не подрагивали.

― Всего лишь целительный сон, мой король, ― отозвался мор Дэгри. ― Не пугайся. Роды истощили королеву, но магии не лишили, как я опасался. К утру очнется твоя жена ― живая и бодрая. А в следующий раз рожать ей намного легче будет!