День дурака (СИ) - Матуш Татьяна. Страница 54

- Там Митя, - объяснила она, - доволен как слон, но чем – не колется. Нам нужно к воротам.

- Но пятнадцать минут у нас еще есть?

- Думаю, у нас есть даже двадцать, - решила Лиза, - если бы там случилось что-то серьезное, так и будить нас прислали бы кого-то серьезного. Логично?

- Логично, - согласился колдун, утягивая девушку на постель и нежно, сладко целуя.

В итоге, к воротам они попали только через час. Но могли бы и не торопиться. За ночь произошло много событий, но, для разнообразия, все – хорошие. Во-первых, тройственный союз против Арса, похоже, развалился. Объединенная армия трех городов приказала долго жить. Ночью, под прикрытием темноты, войска доблестных союзников герцога Игора собрали вещи и ушли. И большая половина армии самого герцога последовала хорошему примеру. Видно, вчерашний выстрел летающей крепости оказался сильным пи-ар ходом. На сегодняшнее утро в лесу оставалось человек триста, и Шели уже планировала, как их выловить и утопить в Ресе.

Второй хорошей новостью оказалось возвращение Вязова. Степан прилетел утром (реально, прилетел, на «кукурузнике») и сел на широком мосту через Ресу, в полулиге от города.

Третья новость больше всех порадовала герцогиню – со смертного ложа встал барон Нортунг.

На этом фоне более мелкие события: нашедшийся мальчишка – менестрель и прибывшая ко двору официальная делегация Безымянных прошли как-то без ажиотажа. А, между тем, и то и другое были событиями значимыми, с далеко идущими последствиями.

Но об этом пацанам… и леди еще только предстояло узнать.

Что ж, жизнь хороша как раз тем, что непредсказуема.

эпилог

Закатное солнце готовилось вот-вот нырнуть за край окоема и горы, поросшие редким лесом, на фоне быстро темнеющего неба напоминали дагерротип. Двойная вершина тонула в плотных серых облаках. Конечно, разглядеть, или даже просто увидеть там хоть что-нибудь, было совершенно невозможно.

- Она там, - сказал Трей. Колдун сидел на поваленном дереве. Он держал в левой руке обжаренное на костре бедро местной птицы, а правой аккуратно обколачивал с него глину.

Костер горел ровным рыжим пламенем, освещая лица и руки самого Трея, непривычно тихой Шели, Степана в кожанке и джинсах, Лапина, который сменил имидж, радикально ассимилировал и теперь ничем не отличался от аборигенов. Даже короткий, легкий меч в простых деревянных ножнах лежал рядом, у правой руки, так, чтобы схватить быстро – и выглядел как-то очень уместно.

Лизу скрывали тени. Она облокотилась на спину Трея и смотрела вдаль серьезными темными глазами.

- Проход работает, - вставил Степан, - в обе стороны.

Колдун напрягся. Он знал, что с дипломатией у Степана туго, но заставил себя промолчать. Только тихонько, едва ощутимо, сжал узкую, прохладную ладонь Лизы. Та ответила ему таким же легким пожатием.

- Лиза? – позвал Лапин, - ты можешь вернуться.

- А вы?

Валера поворожил палкой угли, сноп искр взметнулся вверх, но никто не отстранился, даже Шели, которая сидела ближе всех. Но стайка рыжих огоньков словно обогнула девушку и растаяла в чернильной темноте.

- Крепость может появиться в любую секунду и сжечь твой дом. Или дом твоих родителей. Противопоставить ей мы ничего не можем: она слишком быстрая.

- Значит, риск одинаков, - рассудительно проговорила Лиза, - и для тех, кто в Арсе, и для тех, кто в Калинове.

- Риск одинаков, - согласился историк, - но, может быть, тебе будет лучше дома? Спокойнее?

- Война с Медведем закончилась, - Лиза пожала плечами и легко улыбнулась.

- Да уж, - хихикнула Шели, - бежал Его Светлость быстро, даже не все догнали! Остатки его воинства до сих пор по кустам прячутся, не знают, как через мои кордоны просочится.

- Для лесорубов они не опасны? – уточнил Степан.

- Наши лесорубы сами опасны. Поймают, одежку снимут, лесину в семь локтей в рукава засунут и обратно оденут. Да еще и пояском привяжут, чтобы не простудился. И пусть попробует с таким довеском из леса выйти…

- Жестко, - хмыкнул Лапин. Впрочем, хмыкнул скорее одобрительно.

Они еще помолчали, раскусывая и разжевывая сочное, но жестковатое мясо и запивая ягодным взваром из фляги, которая пошла по кругу. Ночь была хороша. Даже комары не мешали, зудели где-то за пределами поляны. Вероятно, колдун позаботился. Или Шели. Та, хоть и необученная, но много чего умела и могла. Правда, о своих талантах не распространялась: ни дядя, ни Даянире герцогиню-магичку не одобряли и терпели лишь потому, что, во-первых, других не было, а во-вторых, опасные штуки лучше держать поблизости, под руками. Чтобы те случайно в чужие руки не попали.

Все это Шел прекрасно понимала и не обижалась. Она вообще была девушкой необидчивой и на редкость здравомыслящей, без подростковых комплексов типа: «Ах, никто меня не понимает, пойду – утоплюсь с горя…» Видимо, командиров спецназа с подростковыми комплексами все-таки в жизни не бывает, ни на Земле, ни в Сопределье.

- Нам придется выяснить, что задумала эта штука. Как она мотается через границу, по какому принципу выбирает цели и что нужно тому, кто ей рулит, - озвучил историк. Голос его звучал спокойно и раздумчиво, словно он предложил поутру сходить на Ресу, искупаться.

- Выяснить – как?

- Встретится.

- С Вечными Королями? – опешила Шели.

Колдун подобрался, глаза его сощурились жестко и предвкушающее. Пожалуй, тут Лапин попал в десятку. Идею встретится с Вечными Королями и помочь им навернуться со своих облаков куда-нибудь в ущелье поглубже Трей был готов одобрить не глядя. И уже записался добровольцем.

Оставалось надеяться, что таких крезанутых больше не найдется.

- И как мы туда попадем? – спросила Шели, - баллиста не достанет.

- Про вашу артиллерию ты, герцогиня, даже не напоминай, - Лапин скривился, словно у него разом схватило все зубы, - так хорошо сидели!

- Долетим, - выдал Степан. – На самолете. Только надо из Калинова керосину подогнать.

- Ну, вот и определились, - кивнул Лапин. – Давайте доедать птичку и… ну, песни, что ли, попоем.

Кто заржал первым, так и не поняли, но через мгновение вся компания едва не стонала, держась за животы.

А то! Война кончилась, все живы, расставаться с друзьями в ближайшее время не придется. Что еще делать? Только песни петь.