Мистер Ивнинг - Парди Джеймс. Страница 18

Потерялся я навек,

Твое яркое окошко

Затворилось предо мной

Ты ушла, и я пропал.

Тут лапы Голубого Котика задрожали, голос сорвался. Он узнал мадам Ленору. Поднявшись с сияющего серебряного стульчика, он воскликнул:

— Мадам Ленора, неужели это вы? Скажите мне, что глаза меня не обманывают.

Мадам Ленора не могла себя сдержать. Она вскочила и бросилась к сцене. Кот и певица обнялись и разрыдались.

— Ты должен немедленно отправиться со мной домой, дорогой Котик, — мадам Леноре с трудом удалось выговорить эти слова.

Но в этот момент они услышали ужасающий голос такой силы, что люстры маленького театра дрогнули и закачались.

— Вы ничего подобного не сделаете, мадам Ленора — ведь это вы, верно? Уберите руки от моего звездного исполнителя, а ты, Голубой Котик, марш в свою гримерку!

Разумеется, это был Герберт из Старой Вены.

— Как ты посмела прерывать представление! — завопил он.

Мадам Ленора не могла припомнить, чтобы он когда-нибудь был так взбешен. Но и она больше не была раболепной ученицей в студии Герберта.

Мадам Ленора чуть было не плюнула на великого чревовещателя, завопив:

— Голубой Котик мой, а не твой. Это подарок кронпринца, и у тебя на него нет никаких прав.

— Если посмеешь притронуться к этому коту, — громче прежнего заорал Герберт, — вас обоих по моему приказу арестуют и сошлют на Остров. Ты в моем театре, и посему тебя по-прежнему могут обвинить в том, что ты сбежала от меня много лет назад и задолжала мне тысячи фунтов стерлингов и золотых гиней. Тебя посадят в тюрьму, и ты будешь сидеть там, пока не рассыплешься в прах!

— Посадить в тюрьму? Ты ничего подобного не сможешь сделать, ты, жалкий фигляр! — крикнула мадам Ленора.

Мадам Ленора жила в опасном городе и всегда носила с собой пистолет с перламутровой рукояткой. И теперь она извлекла этот пистолет из складок платья.

Герберт до полубезумия боялся огнестрельного оружия, потому что и третья, и четвертая его жены стреляли в него и серьезно ранили.

Когда он увидел, что мадам Ленора направляет на него пистолет, он упал на колени и совсем не по-мужски принялся причитать.

Не спуская с него пистолета, мадам Ленора попятилась назад, выбралась за кулисы и вошла в гримерную. Она увидела, что Голубой Котик спрятался под пианино. Заслышав голос певицы, кот кинулся к ней в объятья.

Они поспешили в служебную часть театра и выбежали через дверь, за которой по счастливому совпадению стояла карета, дожидавшаяся Силача. Они запрыгнули внутрь. Поскольку мадам Ленора по-прежнему сжимала пистолет с перламутровой рукояткой, кучер не посмел прекословить, и они покатили к роскошному обиталищу певицы.

Герберт сумел отчасти побороть страх и помчался за ними, но тут мадам Ленора пальнула в воздух, и, услышав выстрел, прохиндей замертво свалился на мостовую, уверенный, что в него попали.

Карета умчалась прочь и через несколько минут подкатила к резиденции примадонны.

Утомленного испытаниями Голубого Котика не было нужды уговаривать расположиться на удобном месте в просторной постели мадам Леноры, однако о сне не могло быть и речи. Да и певице не терпелось услышать рассказ о злоключениях кота.

Но прежде чем он начал, новые слуги (мадам Ленора рассчитала всю прежнюю прислугу, обвинив ее в пренебрежении безопасностью и нуждами Голубого Котика) принесли его любимый десерт — засахаренные креветки по-креольски с клубникой в коньяке и анисовым кремом.

Только он начал лакомиться, как все двери залы распахнулись, и вошел кронпринц, прослышавший о спасении кота.

Принц был обрадован не меньше, чем его подруга-певица, и от избытка счастливой признательности они бросились друг другу в объятья.

— Котик только что начал рассказывать мне, как он потерялся, — сообщила мадам Ленора принцу.

— Я позабыл, ваша светлость, — обратился Голубой Котик к Его величеству, — что мне воспрещено разговаривать с обычными кошками.

— И судя по тому, что я слышал, — подхватил принц, — вряд ли можно было выбрать худших собеседников, чем пресловутый Котяра и его сообщник Одноглазый, которые, могу с радостью сообщить, теперь до конца своих дней отправлены в тюрьму.

Голубой Котик не смог сдержать улыбку.

— После того, как Котяра украл мою серьгу, меня спас молодой театральный агент, которого Герберт из Старой Вены послал искать многообещающие таланты.

— Еще бы не знать этого агента, — негодующе заметил принц. — Кирби Джерихо — вот как его зовут.

Голубой Котик кивнул:

— Он привез меня в свой тренировочный зал, — продолжал кот, — и шесть недель я был его пленником, пока он наставлял меня и обучал искусству игры на гитаре, элоквенции и танцам в мягкой обуви, а затем передал Герберту из Старой Вены.

Принц не мог сдержаться и прерывал эту повесть криками возмущения.

Мадам Ленора поеживалась от мысли, что ее возлюбленный кот так страдал в ее отсутствие.

Хотя трагические приключения доставили Голубому Котику немало страданий, и мадам Ленора, и принц признали, что испытания, выпавшие на долю кота, только прибавили ему авторитетности и обаяния; более того, он приобрел почти неистощимый репертуар.

— Прежде, дорогой Котик, — так высказался принц, — ты был превосходным товарищем и безукоризненным наперсником, но после тренировки порочного, но великолепного Герберта из Старой Вены и Кирби Джерихо, ты не имеешь равных во всем мире.

Засим принц встал и скрестил руки на груди.

— Я хочу пригласить вас, мадам Ленора и Голубой Котик, в кругосветное плавание, которое начинается завтра в полдень. Примете ли вы мое приглашение?

Ожидая их ответа, принц добавил:

— Думаю, вам обоим необходим долгий отпуск, а этот круиз продлится семнадцать месяцев.

Мадам Ленора обратила взор к любимому коту.

Голубой Котик, охваченный восторгом при мысли о кругосветном путешествии с королевским покровителем и величайшей певицей на свете, закивал, принимая предложение.

Пока длилось это плавание по морям, все трое стали неразлучными друзьями. И почти каждый вечер, по велению принца, Голубой Котик развлекал всех рассказами о своих похождениях, перемежая их игрой на гитаре, пением и танцами в мягкой обуви. Его повесть чуть менялась от вечера к вечеру, в истории появлялись новые детали, дополнения, не рассказанные ранее, и это так развлекало принца и мадам Ленору, что в пути они не скучали ни минуты. Они стали знаменитым трио, славным на долгие времена.

ENCORE ^[5]

перев. В. Нугатова

— Он каждый вечер пропадает в греческом ресторане. Я думала, ты об этом знаешь, — сказала Мерта брату.

— Что он там делает? — с усталой заботливостью спросил Спенс.

— Я не хожу по греческим ресторанам и не шпионю за ним.

— Тогда почему ты уверена, что он пропадает там каждый вечер?

— Как я могу быть уверена? Его не любят в колледже. Он говорит, что ему нравится беседовать о живописи со Спиро — сыном владельца ресторана. Я не знаю, чем они там занимаются!

— Ну так и не говори, если не знаешь, — сказал брат. Он встал и взял шляпу, намереваясь уйти.

— Разумеется, — в волнении продолжала она, шагнув навстречу, чтобы его задержать, — в этом виноват не только Спиро, понимаешь? С Гиббсом тоже что-то не так. Я же сказала, его не любят в колледже. Его не пригласили вступить в братство, понимаешь? И, наверное, ресторан это компенсирует. Его двери открыты круглые сутки.

— Возможно, тебе следует обустроить дом, чтобы он мог приводить друзей? — как-то холодно и невыразительно произнес Спенс.

— Скажешь еще, — возразила она почти бесстрастно. — Наверное, ты совсем не представляешь себе этот дом. Не дом, а квартира, да и я — незамужняя женщина.