Девочка для Маршала (СИ) - Драч Маша. Страница 23

Несколько долгих минут я никак не могла набраться смелости, чтобы открыть глаза и вновь встретиться с этим акульим взглядом. Рассудок прояснился, пелена сексуального возбуждения рассеялась.

— Ты мне подходишь, — услышала я вердикт Кира.

На чем основывался его вывод, я могла лишь догадываться и вряд ли мои догадки хотя бы немного приблизились к истине. Я открыла глаза. Маршал выпрямился и окинул меня напоследок всё тем же нечитаемым холодным взглядом.

— С тобой будет удобно, — добавил он и поднявшись с постели, ушел из спальни.

Я услышала, что Киру кто-то позвонил и он ответил на беглом английском, что уже выезжает. Закутавшись в тонкое одеяло, я еще долго просто лежала в кровати, рассматривая высокий светлый потолок. Мой интерес к загадочной фигуре Маршала стал сильней и глубже. Познавая его, я, кажется, смогу познать и себя, чтобы в конечном итоге дать чёткий ответ на вопрос: чего на самом деле я хочу от собственной жизни?

Глава 19

— Что у вас там произошло? — спросила мама, выйдя со мной в видеосвязь.

Я сидела во внутреннем дворике на небольшом диване и просматривала фотографии, сделанные во время прогулки с Еленой по Центральному парку. В Нью-Йорке было еще раннее утро, когда мать мне позвонила.

Со сменой часовых поясов у меня нарушился режим сна и голову, будто ватой набили. Поэтому мамин повышенный тон неприятно резал слух, хотя я и так убавила звук на телефоне.

— Ничего особенного, — сонно ответила я. — Ева просто, как всегда, всех вокруг считает участниками своей дурацкой игры.

— То, что ты укатила в Нью-Йорк — это еще полбеды. Но ссориться с сестрой — это кошмарно. Вы два взрослых человека, а ведете себя как дети.

— Алина, отстать от дочерей. Они сами во всём разберутся, — слышу голос дяди Егора на заднем плане.

— Нет, не разберутся, — безапелляционно заявляет мама и в этот момент я особенно отчётливо увидела ее сходство с Евой. — Свяжись с сестрой и извинись перед ней.

— За что? — вся моя сонливость одномоментно расселась, и я уже удивленно посмотрела в экран телефона. — За то, что я у нее жениха перед росписью увела? — не знаю, откуда во мне возникло столько иронии. — Это же бред! Ведь ничего подобного я не делала.

— Извинись и на этом мы закончим наш разговор.

Я себя почувствовала дурой. Давно уже не маленький ребенок, а по указке матери должна просить у сестры прощения непонятно за что. Ерунда какая-то! Впервые я искренне порадовалась тому, что нахожусь на максимальном расстоянии от дома. Все вот эти семейные перипетии уже порядком мне надоели. Кто кого обидел, кто на кого не так посмотрел.

Оставив телефон на низеньком столике, я сделала несколько пробных фотографий внутреннего дворика. Его пространство было залито ленивым ранним солнцем. Вообще прелесть этого дворика заключалась в том, что сюда практически не доносились звуки проезжающих мимо машин. Здесь тихо и уютно.

Откинувшись на спинку дивана, я закрыла глаза и вспомнила тот необыкновенный вечер, что состоялся два дня назад. Каждый раз, когда я вспоминала взгляд Кира, вспоминала его ту опасную близость, внутри меня всё начинало возбуждаться. Моя сексуальность, моя женственность… Они активизировались, пробудились от глубокого сна и теперь плавно и незаметно становились частью меня. Кир практически ничего не сделал, но пробудил во мне ту Ляну, о существовании которой я никогда не подозревала.

— Лилиана! Ты где?! — вдруг донесся до меня голос Елены.

Я вынырнула из своих размышлений, даже не успев окунуться в них с головой. Через несколько секунд стройная фигура Елены уже возникла в дверном проеме, что вёл во внутренний дворик.

— Проснулась? Отлично! Собирайся. У тебя сейчас СПА-процедуры. Затем укладка, макияж. Платье и прочее привезут уже сюда, — Елена глянула на свои смарт-часы, затем порылась в сумке. — И почему мы всё еще сидим?

Я поднялась, одёрнула край майки.

— А к чему всё это?

— Кира Георгиевича пригласили на вечеринку. Ну как вечеринка. Для тебя вечеринка, а он, как обычно, урегулирует дела. Так что торопись.

Мы выехали на машине Елены и попали в бесконечный поток жизни, пульсирующий в венах Нью-Йорка. Людей вокруг было просто немерено. Огромное количество автомобилей. О тишине можно было смело забыть. Ночной Нью-Йорк и дневной — два абсолютно разных существа. Этот город был многолик, как и любой человек, проживающий в нем. Сотни невероятно огромных рекламных вывесок, плакатов, ситилайтов и билбордов искушали яркостью и разноцветностью. Всё танцует, двигается, мигает.

Стеклянные высотки ошеломляли своими размерами. Я вновь ощутила уже знакомое чувство своей крошечности в этом бескрайнем неспокойном океане деловой жизни. Елена была моим личным проводником в этот океан. Белый лёгкий парусник, что уносил меня всё дальше и дальше от берегов моей привычной безмятежной повседневности.

У меня буквально зудели руки, потому что одержимо хотелось запечатлеть каждый кадр, что выхватывал мой завороженный взгляд. Но зеркалку и прочую технику пришлось оставить в квартире.

СПА-процедуры заняли просто какое-то непозволительно огромное количество времени. Я никогда не тратила на себя столько времени. Привыкла всё и всегда делать быстро, потому что работа не позволяет придаваться флегматичности.

— Это же настоящий ритуал красоты! — заявила Елена, когда после СПА мы отправились перекусить в ближайший итальянский ресторанчик. — Во время него нужно просто расслабиться, довериться рукам мастера и получать наслаждение.

— Я не привыкла к тому, чтобы вокруг меня суетилось столько людей, — честно призналась я.

— Понимаю. К такому нужно еще приспособиться. А когда сделаешь это уж точно не пожалеешь.

После завтрака Елена отвезла меня к косметологу, а затем к стилисту по волосам. Это была какая-то карусель, локации вокруг меня менялись просто с невероятной скоростью. Но я не чувствовала себя Золушкой, которую готовили к предстоящему балу. Скорей, моё преображение было вынужденной мерой, чтобы максимально безболезненно влиться в круг Кира. Меня готовили к тому, чтобы я получила пропуск в мир, полный денег, бизнес-рутины и совершенно другого менталитета. Боялась ли я это погружения? Совсем немного.

Бешеный ритм Нью-Йорка не оставил в моей душе ни местечка для обширной и надоедливой тревоги. Я для себя всё твёрдо решила еще пару дней назад. Поэтому по возвращению в квартиру, я полностью избавилась от любого волнения.

В зеркале на меня смотрела очень даже хорошенькая Лилиана. Женственная, с красиво уложенными набок волосами. Во взгляде зелено-карих глаз затаилось нечто новое. Уверенность? Заинтересованность? Озорство? Не знаю. Но я себе нравилась. Эти нетипичные изменения в моей личной жизни неожиданно положительным образом отразились на моем внешнем виде. Что это, как не чудо?

— За тобой приедет машина, — объявила Елена. — Вечеринка пройдет на крыше высотки. Она посвящена влиятельному толстосуму. Он родом из России. Надеюсь, ты не боишься высоты?

— Нет, ни капли.

— Вот и хорошо, — Елена внимательно осмотрела меня с разных сторон.

Я стояла перед зеркалом в красивом длинном платье глубокого винного цвета. Глядя на него, у меня на языке возникало лишь одно определение — благородное. Не пошлое, не ультракороткое, не слишком открытое, не вычурное. Всё в этом платье было умеренным, а главное — лишенным официальной помпезности, будто я собралась на поклон к королеве.

— Как туфли? — спросила меня Елена.

— Удобные.

— Отлично. Если бы я была мужчиной, то непременно попыталась к тебе подкатить.

Я смущенно улыбнулась и еще раз посмотрела на свое отражение.

— Будь готова, что к тебе могут подходить знакомые Кира Георгиевича. Не пугайся. Никто тебе не причинит вреда. С английским как?

— Ответить смогу.

— Вот и славно.

Когда за мной приехала машина, то Маршала я в ней не обнаружила. Молчаливый водитель привёз меня к стеклянной высотке, где я уже встретила Кира. Он был одет в неизменный черный костюм-двойку и белую рубашку. Мой взгляд неожиданно выцепил в нагрудном кармане пиджака «язычок» носового платка, что был идентичного моему платью цвета. Эта крошечная цветная деталь очень удивила меня.