Под защитой твоей тьмы (СИ) - Островская Ольга. Страница 57

− Ты такой твёрдый везде, − шепчу зачаровано, задев кончиками пальцев плоский сосок.

Мартан, шумно втянув воздух, запрокидывает голову на подушку.

− А ты мягкая и нежная. Жду не дождусь, когда смогу тебя съесть, − улыбается хищно и клыкасто.

Съесть, значит? Не знаю почему, но мне тоже хочется попробовать его кожу на вкус. Так сильно хочется, что я больше не могу себе в этом отказывать. Склонившись, целую Мартана в грудь. И совсем осмелев, трогаю кожу языком. Вкусно. Опять целую… трогаю… Руки теперь скользят ниже, снова лаская его живот, такой напряжённый. А грудная клетка так часто и взволнованно вздымается…

Пьянея от дарованной мне вседозволенности, от собственных ощущений, от того, как откровенно Мартан реагирует на каждое действие, я уже не могу остановиться, осыпая поцелуями и ласками весь его торс. Пока вдруг не натыкаюсь рукой на то, что с самого начала привлекло больше всего внимания. Замерев, обхватываю пальцами твёрдый ствол. О-о-ох.

Это похоже на сталь под мягким бархатом. Подняв голову, я смотрю туда, на свою руку. Медленно провожу от основания вверх, потом повинуясь порыву, обратно вниз… и по телу Мартана пробегает самая настоящая дрожь, а из груди вырывается рычащий стон.

− Тебе не нравится? Мне прекратить? — спрашиваю, снова настороженно замерев.

− Мне безумно нравится, − скалит острые клыки мой демон. — Не останавливайся, душа моя. Можешь сжать сильнее… и погладить ещё.

− А тебе бы хотелось, чтобы я… его поцеловала? — вырывается у меня вдруг. А Мартан буквально застывает, поднимает голову, смотря на меня так, что дыхание перехватывает. Даже воздух вокруг накаляется от его голода.

− Ты этого хочешь?

− Не знаю, − пожимаю плечами, смутившись. — Я слышала, что всем мужчинам это нравится. Но сама всегда думала, что это наверняка ужасно неприятно и противно. А для тебя… я наверное могла бы, если тебе это доставит удовольствие.

— Доставит. Огромное. Если когда-то ты захочешь подарить мне такую ласку, я буду счастлив. Но сейчас мне до безумия хочется другого. Ты уже удовлетворила свою любознательность? Готова мне довериться?

− Наверное, да, − киваю, ощущая, что действительно больше не боюсь ничего. Мне слишком хочется того, что он уже однажды заставил меня испытать. И того, что обещал. Мне хочется поверить, что это возможно… И хочется, чтобы ему было со мной хорошо… Так безумно хочется.

Больше поощрения Мартану не требуется. Я даже глазом не успеваю моргнуть, как он резко садится, обхватывая рукой мой затылок и ловя мои губы жарким поцелуем. Пробегается языком по устам, упрашивая открыться. Застонав, я обнимаю его за шею. Позволяя всё, что он хочет.

А в следующий миг уже лежу на спине, а Мартан опускается на меня сверху. Не прекращая сводить с ума поцелуями.

И снова его руки везде. Снова я горю в этих руках. Больше не страшась, ничего не опасаясь, просто вверяясь. Нежась в объятиях моего демона и его жаркой искушающей тьмы.

И когда поцелуи опускаются на мою грудь, мой сосок оказывается в горячем плену мужского рта, а низа живота касаются настойчивые пальцы, я уже без колебаний развожу ноги, позволяя касаться там, где давно всё изнывает желанием.

А-а-ах, Богиня Пресветлая, кажется я схожу с ума.

Мотая головой по подушке, хватаясь за что придётся, выгибаюсь и извиваюсь, подаюсь навстречу каждому движению мужских пальцев, скользящих между мокрых нижних губок, навстречу жадным губам, сладко терзающим мою грудь. Кажется, что между ними, прямо через меня, от сосков до лона, простреливают настоящие молнии, воспламеняя, накаляя всё внутри.

Пальцы проникают в меня, оглушая острым чувством наполненности и моим собственным наслаждением. И отступают, когда я пытаюсь толкнуться навстречу в одержимом желании получить больше. Оставляя опустошённой и жаждущей. Снова погружаются… отступают… доводя до чувственного безумия. Тьма струится по моей коже горячими ручейками, лаская, кажется, каждую клеточку моего существа.

Тело больше мне не принадлежит. Даже мысли мне больше не принадлежат. Я вся сейчас средоточие животной жажды. И только Мартан может её утолить. Но почему-то снова лишь терзает сладкой пыткой. Раз за разом вознося на вершину и не даруя освобождения.

Терпеть нет больше сил, стоны и крики рвутся с груди. Тело молит об освобождении.

− Попроси, малышка, − поднимает на меня сумрачный напряжённый взгляд мой демон. — Просто попроси и всё будет. Скажи, что хочешь меня.

− Пожалуйста… хочу… − выдыхаю сипло, цепляясь за каменные плечи.

Глаза Мартана вспыхивают настоящим торжеством. Хищно улыбнувшись, он поднимается надо мной. Разводит мои ноги шире, вжимаясь между них торсом. И я отчётливо чувствую, как к моему лону прижимается твёрдая головка его плоти. Вынуждая привычно напрячься.

− Смотри на меня, душа моя, − зовёт, окутывая тьмой своего взгляда. — Расслабься и ничего не бойся. Боли не будет.

И приходит ощущение. Медленно, явно сдерживаясь и контролируя каждое своё движение, он начинает проникать в моё тело, продавливая и раздвигая мышцы лона. Задохнувшись и широко распахнув глаза, я неотступно смотрю на своего мужчину, на то, как проступают вены на мужественной шее, на то как изгибаются чувственные губы в хриплом стоне и ещё сильнее напрягается мощное, мускулистое тело.

Смотрю, навечно отпечатывая каждый миг и каждый оттенок испытываемых чувств в своей памяти, пока глаза не закатываются от невыносимо острого, какого-то даже животного, удовольствия, накрывающего меня, когда любимый проникает в меня до конца. Разве может быть так нестерпимо хорошо от этого распирающего чувства наполненности? Разве может быть так сладко от того, что я себе больше не принадлежу?

Задыхаюсь от оглушающего осознания, что в этот миг отдаю мужчине не только своё тело, но и своё сердце, свою душу. Потому что другого такого, как он, больше нет. Потому он прав — мы созданы друг для друга. Он мой. Только мой. А я его.

Это так очевидно, что вызывает страх. Я же не хотела… мне же нельзя… но душе невозможно приказывать. Душа сама знает, кого ей любить. Душа сама выбирает…

Низко зарычав, Мартан склоняется надо мной.

− Рин? — смотрит напряжённо. — Что с тобой? Больно?

− Нет, не больно, хорошо, − смаргиваю неожиданно выступившие на глазах слёзы. — Очень хорошо. Как ты и обещал. Не останавливайся, пожалуйста.

Ещё секунду он всматривается в моё лицо, а потом отстраняется и толкается в меня обратно. Под веками будто вспыхивают звёзды, а в груди снова начинает расти клубок обжигающего света, будто проснувшись ото сна. Жар голодной волной разливается по всему телу. Новый толчок. Невозможное по своей силе удовольствие стирает напрочь все мысли, стирает весь мир, оставляя в нём лишь нас двоих. Ещё один… я словно взмываю над пропастью, окрылённая светом своих чувств, наполненная до краёв невыносимым удовольствием. Ещё… и я взрываюсь, растворяясь в ослепительном океане силы, крича и выгибаясь дугой.

Кажется, ещё чуть-чуть и я просто умру, настолько сильно удовольствие, зарождающееся там, где наши с Мартаном тела соединены, и захлёстывающее меня с головой жаркими волнами.

Но мой любимый демон не останавливается, наоборот начинает двигаться ещё быстрее, бесконечно продолжая ощущение падения в огненную пропасть. Кажется, что свет и пламя закручиваются теперь во мне в сокрушительный смерч, способный развеять меня на частицы. Кажется, что я просто не выдержу. Это уже практически больно. И страшно. Смогу ли я возродиться? И кем тогда буду?

Но Мартан не даёт мне даже шанса избежать этого. Поднимается надо мной. Прикусывает шею, зализывает саднящее место, осыпает жалящими поцелуями грудь. Проводит руками по моему телу. Ухватив за щиколотку, поднимает правую ногу, целует, прикусывая кожу возле косточки. И неожиданно закидывает себе на плечо. А затем повторяет то же самое с левой. И теперь проникает ещё глубже, касаясь, кажется самого сердца. С каждым ударом, нанизывая меня на себя до слепящих звёзд под веками, до хриплых вскриков и гортанных стонов.