Цифраторий (СИ) - Кайманов Степан. Страница 38

Его почему-то обдало холодом и что-то мощно толкнуло в спину. Илон ударился об пол и только теперь понял, что проснулся. Плечо заныло, он зашипел, хотел приподняться, но над его головой просвистели пули, выбивая из стен фонтаны осколков.

Хаос оборвался столь же внезапно, как и начался. Будто по щелчку пальцев. Стало тихо. Тихо и страшно. Илону чудилось, что он по-прежнему спит. Все произошло так быстро и так неожиданно — за считанные секунды. Голова шла кругом, плечо на любое движение роптало болью.

Пули? Какие пули в Лост Арке? Откуда? — не понимал он, цепляясь за край кровати, чтобы подняться.

Система безопасности дома наглухо закрыло разбитое окно черными крыльями, отсекая и лунный, и звездный свет. Было темно, как в недавнем кошмаре. Но Илон все равно разглядел неподвижный силуэт перед ним.

— Мэй, — робко позвал он ее. — Мэй.

Илон опустился с ней рядом и осторожно коснулся щеки.

— Пожалуйста. Что же ты…

Мэй не двигалась и молчала. От тоже не шевелился и молчал, все еще надеясь, что увиденное им — всего лишь продолжение дурного сновидения. И пройдет немного времени, и из тьмы снова начнут выступать немые призраки, а малыш Пол продолжит разбрасывать чужие зубы… Тяжело билось сердце; и ноги, и руки словно утонули в липкой грязи; к глазам подступали слезы.

— Мэй, — позвал он ее снова и включил свет.

Она была мертва. Лежала лицом к нему, с широко раскрытыми глазами — безжизненными и чужими; простыня под остывающим телом стала красно-черной от крови. Настоящей Мэй — той Мэй, с ласковой и теплой улыбкой, со звонким голосом больше не было здесь… рядом с ним. Да и он сам как будто уже находился в ином месте. Оно было тихим, душным и бесцветным, точно огромная закупоренная склянка, а ее толстые стеклянные стенки делали мир снаружи мутным и нереальным.

Должно быть, его тоже убили, — подумал Илон с облегчением, потому что понял, что ничего не чувствует.

Или… не хочет чувствовать. Как мертвец. Краем глаза он видел, как на поверхности прикроватного столика, на разбросанной земле судорожно дергается котенок — зеленый с серебристыми полосками, а из его пуповины сочится тонкая струйка крови. В какой-то момент так и не родившейся питомец замер и больше не шевелился, перестав цепляться за жизнь.

Илон не знал, сколько просидел на кровати вот так — без движения и без памяти, наблюдая, как кровь перекрашивает простыню и покрывало, расползаясь по кровати огромным темным пятном. Время больше не имело значения. Ничто больше не имело значения. Даже его собственная жизнь, перемолотая в серый прах безжалостными жерновами ночных выстрелов.

Он не помнил, когда в квартире появились призраки. Трое или… четверо. Один завис напротив него и бормотал неразборчиво, брал за руки, пытался что-то объяснить, показывая свои пальцы; другой плавал по комнате, выскабливая из прошитых автоматной очередью стен смятые серебристые комочки пуль, а третий суетился у самого окна, словно дура-муха, желающая вылететь на свободу. Из разбитых кабинок санузла дугой брызгала вода, словно из замысловатого фонтана.

Один из призраков зачем-то склонился над Мэй, будто стервятник, и Илон с шипением бросился на него. Призрак успел увернуться, а другой схватил его сзади, заломил руки и, усадив рядом с кроватью, что-то впрыснул в кровь.

От укола первой пробудилась боль в выбитом плече. За ней хлынули голоса, которые он стал понимать, а следом вернулись и привычные очертания проклятого и пустого мира, где больше не было Мэй. Призраки перестали быть призраками. У них появились голубые мундиры пьюров и ясные спокойные лица.

— Что вы мне вкололи? — спросил Илон.

— У вас был шок, — ответил пьюр. — Обычное успокоительное, чтобы вы не бросались на людей, которые пытаются вам помочь.

— Хм, помочь? Вы умеете воскрешать мертвецов?

Пьюр пропустил издевку мимо ушей.

— Вы понимаете, где находитесь и что произошло?

Илон кивнул и почувствовал, как к горлу подкатила тошнота. От прикрыл ладонью рот и едва успел добежать до кухонной раковины. Кто-то осторожно положил ему руку на плечо. Илон смахнул ее, собрал из ладоней ковш и, подставив под струю ледяной воды, опрокинул его на лицо.

— Меня зовут Пинг, я буду вести ваше дело. Нам нужно забрать тело, — предупредили за спиной. — Настоятельно рекомендую не сопротивляться.

Илон ничего не ответил. Вытер мокрое лицо и медленно повернулся. Пьюр был ниже его на голову, а на мир смотрел раскосыми глазами; рука лежала на эиргане. Запах резкого парфюма, идущий от пьюра, противно щекотал ноздри.

Жаль, эирган не убивает, а лишь отбрасывает противника сжатым воздухом, — подумал Илон с сожалением.

Поверх темноволосой головы низкорослого болвана, который предусмотрительно и храбро перегородил путь из кухни, Илон увидел, как пьюры подняли Мэй, чтобы упаковать в пластиковый мешок. Спина Мэй от выстрелов превратилась в месиво; густая кровь не капала, а свешивалась тонкими багровыми ниточками.

Желудок опять прыгнул к горлу, и Илона снова вывернуло наизнанку.

— Мы скачали данные с ее корешка, — вдруг сказал Пинг. — Из того, что я видел, получается, что она спасла вам жизнь.

— Падение, — вслух подумал Илон, разглядывая дно раковины.

Его закружил вихрь событий минувшей ночи. Мрак лабиринта сновидений, вспыхивающие в нем лица мертвецов, детская ладошка, разбрасывающая зубы, словно семена, и неожиданный толчок в спину…

— Что? — не понял пьюр.

— Перед тем… так это была Мэй.

Илон вздохнул и повернулся к пьюру. Над его плечом парил блестящий и круглый, как биллиардный шар, дрон. Еще несколько черными шмелями кружились над опустевшей и темной от крови кроватью.

— Мы здесь почти закончили, — известил его пьюр. — Вам придется поехать с нами.

— Зачем? — грустно улыбнулся Илон и, не дав пьюру ответить, добавил. — Мы ведь оба знаем, кто это сделал. И мы оба знаем, что вы не сможете их достать, потому что даже если вы найдете ублюдков… То что тогда? Полетите в Гринлэнд? Нет, никуда вы не полетите, так как наш долбаный Совет очень боится их арсенала, который может распылить весь мир на атомы. Сколько террористов вы поймали? Ответьте мне, Пинг?

Пьюр молчал. Смотрел на него равнодушно и не мигая — холодный, как снежная королева. Однако на его дроне вспыхнули бело-голубые огоньки, чтобы спроецировать посреди кухни изображение. Проекция вышла кристально четкой, и Илон сразу узнал на ней тварь, едва подавив нахлынувший тяжелый гнев.

— Вам знаком этот человек?

Илон покачал головой, продолжая разглядывать проекцию, — последние секунды жизни Мэй. Скар постарел, облысел, но глубокий змеевидный шрам на правой щеке никуда не делся. Он сидел в открытом аэрокаре, свесив ноги за борт, дымил сигарой и держал здоровенный пулемет.

— Мне кажется, вы меня обманываете.

— Думайте, что хотите, — устало произнес Илон. — Мне все равно.

— Если вы не последуете с нами добровольно…

— Последую. Дайте мне пару минут побыть в одиночестве и привести себя в порядок. И потом делайте со мной, что пожелаете.

Когда пьюры ушли, Илон опустился рядом с Бро. Старый дрон привычно дремал на заряднике, дергая одной косичкой, словно спящий щенок лапкой во сне. Илон погладил его по черному панцирю, но будить не стал.

— Одни мы с тобой остались, дружище. Жаль, нельзя взять тебя с собой. Ты бы мне там очень пригодился.

Илон вспомнил про Айзи и поднял на нее взгляд. Она тоже заряжалась и ни о чем еще не знала, как и Ма, отправленная вечером в спящий режим. Андроиду повезло больше, чем душевой кабинке и коту. Пули прошли чуть выше ее рыжеволосой головы.

Проекция, показанная пьюром, изменила все. Она подарила новую и теперь единственную цель в жизни. Пусть страшную, пусть кровавую, пусть смертельно опасную, но справедливою и ясную, как день. Теперь он точно знал, кто виновен в смерти Мэй. Оставалось только его найти. Найти, убить… или погибнуть самому.

Допрос длился чуть больше часа, закончился с восходом солнца и предсказуемо не принес ни результатов, ни удовольствия ни одной из сторон. Напрасная трата времени, чистая и глупая формальность. Вершина бюрократического спектакля: и дознаватель, и свидетель целиком и полностью осознают бессмысленность происходящего, но продолжают упорно исполнять заученные роли. Кто-то лучше, кто-то хуже — в меру своего мастерства.