Лиорская мельница (СИ) - Андросов Андрей. Страница 15

– Спит он. Как с вечера завалился, не просыпается. Трак от пердежа ходуном ходит.

– Динь-динь-ди-инь… – Чегодун на удивление мелодично изобразил колокольчик. Видно было, что для себя он все уже решил и просто говнится. – Если отец будет требовать увеличить долю, не дам.

– Да он и не узнает. Мало-ли, куда я ходил.

К столу, неся миски с едой, подошли Часовщик с Холиком. Механик остро взглянул на жахатель в руках толстяка, глаза на секунду округлились в изумлении. Но промолчал, тихо сел и начал неторопливо натирать лепешку сушеной колючкой.

– Ладно, я согласен. Иди, постреляй пузырей. Тебе малую долю, или трофей? – Чегодун занес пруток над планшетом.

Логи облегченно выдохнул. Самое сложное, убедить Чегодуна, позади. Спасибо Гарпунщику. Отбивка, правда, смотрит исподлобья, не забыла поруганной каши. К счастью, за этим столом у нее власти нет, она просто ест вместе с мужем. Но в будущем обязательно припомнит, либо в миску плюнет, либо еще как нагадит. Она тупая, но злопамятная.

Выбор между трофеем и долей не стоял. Нет, толстяк с удовольствием захапал бы малую долю и радовался жизни, но Брак настаивал на обратном. Разница значительная. В рейде за долю, ты гарантированно получаешь часть добычи. Там сложные расчеты, делится на всю семью, но свой кусок всегда урвешь. А вот соглашаясь участвовать за трофей, от доли отказываешься. То есть, можно впустую потратить время и припасы. Зато, если добудешь трофей сам, да еще и в одиночку – будет полностью твоим. Или наполовину. Свои особенности там есть, но смысл именно такой.

В их с Браком ситуации, трофей был нужнее. Не получится добыть медузу – не страшно, малая доля с рейда им двоим не сильно поможет. А вот если удастся сбить хотя бы одну, да еще и самостоятельно – разом решат половину проблем с подготовкой.

– Трофей хочу.

– Уверен? Ты с этой штуки стрелял хоть раз?

– Найду кого-нибудь, кто стрелял, поможет. Так ведь можно? А то у меня банок мало.

– Можно, хоть весь лагерь с собой бери. Если согласятся, – обрадованный перспективой за бесплатно получить в рейде лишний ствол, Чегодун пришел в благодушное настроение. Чиркнул в планшете раскаленной палочкой. – Только колеса и плащ сам ищи. И поторопись, ждать не будем.

– Я уже. – Логи договаривал через плечо, уже разворачиваясь.

Старшие проводили взглядом обрадованного толстяка. Тот, вприпрыжку добежав до третьего стола, уже яростно жестикулировал и что-то орал, указывая пальцем в сторону Глотки.

– Ну а почему нет? – Чегодун захлопнул планшет и убрал штырек за пояс. – Охота парню впустую горбатиться, пускай горбатится.

– Хоть постреляет. С одним жахателем на трофей с медуз идти – только банки переводить. Но первое оружие, это как первая женщина, изучить ее перед первой ночью нужно как можно тщательнее.

– Ага, вдруг там член.

– Иди ты к шаргу, Час. Все опошлил. Сам то что думаешь? Жирдяй возьмет трофей?

Старый механик задумчиво потеребил аккуратную бородку.

– Посмотрим.

Вспомнил знакомый жахатель в руках лысого толстяка, усмехнулся в усы и повторил.

– Посмотрим.

Радостную рожу приближающегося лысого Брак встретил с небывалым облегчением. Все время, пока длился разговор со старшими, он сидел как на иголках, мял в руках злосчастную миску. Да и почти все за третьим столом, за исключением старших рабов, смотрели во все глаза. Молодняк так уж точно. Шутка ли, хамоватый толстяк разжился где-то настоящим стволом и пошел проситься в рейд.

Обитателей третьего стола не то, чтобы не брали в рейды. Брали. Но как довесок, рабочие руки. Доверять рабам или детям что-либо важное не рисковали. Потаскать чего, собрать, напилить. Последить за машинами, всякое такое. Долю за рейд они не получали, шло в зачет либо хозяину, в случае рабов, либо родителям. Если тот же Жирный пойдет в рейд за долю, притащив с собой все семейство, все равно получит лишь обычную долю, на всех.

А вот Логи всех удивил. Явно ходил проситься в рейд самостоятельно. Такое вообще-то не запрещено, но никто так не делает. Если бы на охоте присутствовал его отец, не сработало бы точно, участие сына пошло бы в счет Жирному. Но толстяк все верно рассчитал, идеально выбрал момент, когда отца нет, а свободных охотников в лагере мало. Теперь лучится самодовольством.

– Э-гей, неудачники! Угадайте, кто будет сегодня пузырей гонять? – лысый бухнул на стол жахатель и триумфально оглядел присутствующих.

– Ты?

– Ага. Пора эту малютку испытать в деле. Шаргова плесень, да я и сам засиделся. Прям чую, как мышцы силой наливаются.

– Это тебя от жира распирает.

– Ссать так сильно хочешь? – Близнецы выпалили одновременно и уставились друг на друга. Правый снова незаметно потянулся рукой к перевязи лежащего на столе оружия.

– За долю вписался? – завистливо протянул Ивен.

– Бери выше, за трофей. Собью медузу, вся моя будет. Проставлюсь вечером.

– Ты ее сбей сперва. Это не молотком махать, уметь надо.

– Там Гряземесы будут. Всю стаю накроют. Тебе медузы точно не достанется. – Правый, сцапав вожделенный жахатель, глубокомысленно посмотрел вглубь ствола. Колупнул грязным ногтем приклад.

– Достанется, это же я. Хотя, верно. Ща.

Логи набрал полную грудь воздуха и заорал, обращаясь с высоты своего роста к сидящим:

– Котобои! Кто из вас, недомерков, умеет с жахателем обращаться?

– Я могу!

– Я банки менять умею.

– Я видел как брат жахает. Справлюсь.

– Я и сам видел, и жахал тоже. У меня в Там-Таме такой стоит. Банки менять много ума не надо, тут даже Ивен справится.

Поднявшийся со своего места Чартух, длинный и весь какой-то нескладный, поднял руку и заявил, тщетно пытаясь перекричать многоголосый гомон:

– Логи, я могу. Я у отца в мастерской работал. Чинить умею, жахать тоже, даже новый сводить пытался.

– Заткнулись все! – Толстяк отобрал у близнеца оружие и поверх голов указал толстым стволом на Чартуха. – Вот ты. Пойдешь со мной на медуз?

– Пойду. Сколько дашь?

– То есть, сколько дашь? Ты охренел, пугало? Я тебе даю шанс в настоящем рейде побывать, настоящего пузыря добыть, настоящим мужиком стать. Не говно за люторогами собирать или вонищей в кузове дышать, а реально поохотиться. А ты еще что-то с меня поиметь пытаешься?

– Ты чего завелся? Я просто…

– Ты просто жадная шаргова отрыжка, и отца своего позоришь. Вот и сиди у себя в трюме еще год, полируя стволы, или чем ты там занимаешься. Другой бы сам приплатил, лишь бы со мной рвануть.

– Ладно тебе пыхтеть, сглупил я. Извини. За так поеду. – Чартух извиняюще развел руками. В рейд ему хотелось. До возраста Поиска ему оставался еще целый год, а отец не оставлял попыток вырастить из парня механика, заставляя сутками напролет ковыряться с железками в мастерской.

– Да к шаргу ты мне не сдался, нытик. Хочешь со мной – сам плати. Синьку хочу.

Запрошенная толстяком сумма явно была нагло завышена. За синий кристалл эйра сменять можно было очень многое. На лице Чартуха отразились мучительные сомнения. Жадность боролась с азартом, и, в конце концов, одолела. Оставалось только достойно уйти.

– Не буду платить. Это всего лишь пузыри, а просишь как за драков. Смотри, скажу отцу, что ты кри вымогаешь.

– Да ты не перестаешь сегодня удивлять, пугало. Собрал полный комплект. Нытик, жадина, а теперь еще и стукач. Это на тебя так близость Поиска влияет? Все говно наружу лезет? Правильно лезет, таких в степи ждет только боль и унижение. А когда ты глупо и бездарно сдохнешь, на твою могилу будут ссать хомяки.

Не обращая больше внимания на красного от злости Чартуха, силящегося найти достойный ответ, но при этом не спровоцировать немедленный и безнадежный мордобой, толстяк вновь оглядел собравшихся:

– Еще желающие есть? Давайте быстрее уже, времени мало.

– Я готов, Логи, – поднял руку Брак. – Жахатели знаю, стрелять умею, чинить тоже.

– О, Бракованный! А чего сразу не сказал? Времени в обрез.