Снегурка в постель (СИ) - Зайцева Мария. Страница 28
— Вообще ничего?
— Нуууу…
Света стреляет глазками в сторону. Понятно. Кое-что помним.
— Слушай… А пошли ко мне? Ты же выходная?
Неееет… С дочкой хозяина в ее комнату, с сыном хозяина в постель… Слишком тесное общение. Надо ограничивать.
И, если сына хозяина теперь фиг ограничишь, потому что распробовал кайф, зверюга, не отпустит… Да и сама не хочу, честно говоря, поздняк метаться, как Ванька любил трепать…
То вот с дочкой хозяина может выйти совсем беда. Никто не одобрит. Даже подполковник доблестный.
— Нет, я устала, и вообще…
— Пиццу закажем! С грибами и пепперони! А еще — с красной рыбкой!
— Хорошо!
Ну, в самом деле, кто я такая, чтоб от пиццы отказываться? Я ее в жизни не ела… Только в кафешках смотрела, облизывалась.
Топая за Светой в сторону хозяйской половины, я корю себя, ругаю. Продажная ты, Сашка, душа!
Причем, дешево продажная!
За пиццу…
Но вот похрен.
Голова у меня прошла, жрать хочется так, что животу больно, да и к тому же Света — прикольная и веселая.
А если подпол будет в гневе… Ну… Разберемся. Может, я наблюдение веду. Как внештатный агент полиции… Или ФСБ — не полиция? Фиг их разберет… Интересно, а мне за это деньги какие-нибудь полагаются? Я все же практически задание выполняла… Может, премия?
Ты, Сашка, не только продажная, но еще и меркантильная.
Ну а куда деваться?
Родители не воспитывали.
А жизнь — она такая. Кому-то — в кайф с золотыми бантиками, а кому-то — в напряг с дешевыми пластиковыми заколочками.
По пути Света заказывает пиццу и еще что-то, названия чего я не знаю, и пока добираемся до ее комнаты, выясняется, что в доме мы одни.
Генерал куда-то свалил по работе, а жена генерала улетела днем на симпоз… или семинар… Короче, на какую-то сложносочинённую херню по духовным чему-то там.
Так что Светкиного исчезновения из дома вчера никто и не заметил.
Крутая семья.
Вроде живут вместе, а никто ничего друг про друга не знает.
Но это их дело, не мне думать про такое. У меня-то вообще никакой семьи не было, кроме дружной, мать ее, детдомовской.
Так что не могу судить. И не собираюсь.
— Сашка, давай пока по чаю. У меня тут есть.
Света кивает на поднос со сладостями и пузатым чайничком. Красивый. Все у них тут красивое, подобранное со вкусом и стилем.
— Давай болтать!
Она хлопает по покрывалу рядышком, приглашая садиться.
— Света… Мне, честно говоря, неудобно…
Я все же, несмотря на то, что очень хочу хотя бы попробовать пиццу, решаю поговорить, прояснить ситуацию. И, наверно, после прояснения, придется сразу свалить к себе в комнату. Потому что вряд ли
Света будет меня терпеть после всего.
— Я не думаю, что нам стоит… И вчера это все тоже…
Черт, Сашка, дура ты косноязычная!
Но Света меня, как ни странно, понимает.
Она подскакивает, сажает силой рядом с собой на кровать.
— Перестань, — морщит тонкие красивые брови, — если ты собираешься про то, что ты прислуга, а я хозяйка, то сразу перестань. Я не собираюсь это даже слушать. Ты — прикольная, веселая и добрая. А еще ты меня вчера спасла. Запросто могла бы бросить там, в клубе. Любая другая бы бросила.
Я мотаю головой. Ну чего придумывает?
— Поверь мне! — повышает Света голос, — из всех, кого я знаю, никто бы не стал меня на себе таскать. И под пули подставляться. А потому я тебе обязана жизнью. Но! Даже не думай, что я с тобой так болтаю только поэтому! Вообще не поэтому! Просто ты мне нравишься. Правда. Ты ничего от меня не хочешь. И не завидуешь. Я вижу!
Я кусаю губу. Не завидую. Да. Просто нашу разницу в положении воспринимаю, как данность. Чему тут завидовать?
Она мое место не занимала, ничего у меня не забирала.
Просто… Не повезло. Бывает.
— Вооот, — Света все это время пристально вглядывается в мое лицо, — о чем я и говорю. Насчет того, что мои предки будут против — даже не думай! Я тебя в обиду не дам! Да и они тоже… Не такие. Папа лейтенантом начинал. И мама как раз тогда за него замуж вышла. Так что они не золотая кость. А нормальные. Ну все!
Она активно мостится задом подальше на кровать, открывает ноут.
— Пей чай и давай до приезда курьера наряд мне подберем. Ты в прошлый раз очень круто выглядела в моем платье и грубых ботинках. И сумку прям круть подобрала. Никогда бы не подумала, что все так сочетаться будет! Скоро у нас что-то типа бала ко Дню Всех влюбленных. В универе. Надо платье уже сейчас искать. Погнали!
И мы гоним.
Смотрим, изучаем, смеемся. Попутно Свете пишут в мессенджерах, она отвечает с недовольным лицом, фыркает, комментирует мне сообщения.
Потом привозят пиццу.
И я на какое-то время просто выхожу в астрал. Это дико вкусно! Горячая пицца, жирные куски пепперони и сыра, красная рыба… Ммм… А еще Света заказала какие-то странные штуки, похожие на пирожки с начинкой, они тоже невероятно вкусные. И коктейль!!! Молочный!!! С шоколадом!!! И пончики!!!
— Вот хорошо тебе, Сашка, столько ешь, а фигурка — прямо супер, — вздыхает Света, разглядывая мое умиротворенное лицо, — а я из зала не вылажу… Как так?
Ох, сказала бы я ей, как так! Но не буду.
Мычу что-то невразумительное, перевожу разговор. Ни к чему золотой девочке знать, почему я не толстею.
После перекуса, мы еще что-то выбираем, смеемся.
Я понимаю, что мне не показалось в прошлый раз.
Со Светой реально легко и не напряжно. И она — не золотая девочка, а просто веселая ровесница, одинокая и стремящаяся к общению.
Мы даже про парней говорим. Правда, я не рассказываю про недавнюю бурную личную жизнь, а Света… А Света смеется, что вообще еще ничего этого не пробовала.
Хотя, контроля особого нет, но все же как-то так получалось, что все ее парни не переходили черту. А те, кто хотели… Она сама не хотела.
Мне странно, что девчонка в двадцать лет все еще ни с кем не спала, но тут же напоминаю себе, что, может, это я, наоборот, неправильно себя вела. А на самом деле, так и надо.
Не с первым, кто приголубил и пообещал любить.
А как-то по-другому.
Но я не знаю, как. Примеров не было.
— А этот… Бармен?
Осторожно спрашиваю.
И отслеживаю реакцию.
— А что бармен?
И глазками — хлоп. Типа невинно. Но нет уж! Видно, что тема волнует!
— Нууу… Он понравился?
— Ой, ну ты скажешь! Вообще дурак какой-то!
Смеется, отводит взгляд.
— Ну не знаю. Дрался он здорово. И потом, говорят, тебя на руках носил. И никому не отдавал…
— Кто говорит?
— Ну… Просто… И сама видела…
Длинный, дурной язык у тебя, Сашка!
Но Света не замечает заминки. Краснеет нежно, щеками и шеей, как умеют только рыжие, кусает губы…
— Правда?
— Да!
И дальше мы обсуждаем Макса, его нахальный поцелуй, который «ну совсем не понравился», и то, что у него «вульгарные татухи, смотреть не на что».
В комнату я добираюсь уже за полночь.
Не смотрю на телефон, довольная и обожравшаяся, заваливаюсь спать.
И не реагирую на стук в дверь среди ночи.
26. Новое место работы
— Здравст… вуйте, Виктор… Евгеньевич… — растерянно булькаю я, когда утром в столовой обнаруживаю сына хозяина дома.
В хмуром одиночестве.
Очень хмуром.
— Доброе утро, — тихо говорит он, бросает взгляд на дверь, проверяя, наверно, не на подходе ли грымза, и приказывает, — сюда иди.
— Зач… ой…
Вот всегда ты, Сашка, при нем овцой блеять будешь, интересно? Или как-то уже, может, расслабишься?
У вас уже все было. Много раз. Ничего он тебе, кроме того, что уже сделал, не сделает. Надеюсь…
Чего пугаться-то?
Выдыхаю, утешаю себя тем, что все хорошо, и это просто мое первое имя неожиданно заиграло новыми красками, и топаю к подполу.
Он, кстати, чего-то весь взлохмаченный, небритый и не особо выспавшийся.