Салон для робота - Алферова Марианна Владимировна. Страница 5
— Мы — это служба милосердия.
— Ладно, черт с ним, пусть головастик остается, — милостиво согласился Маль. — Все равно у меня нет ни эрга резерва… А ведь тому гаду даже не присудили компенсации… Я с него не получил ни эрга, а потерял все, все, все…
А «Диэна-2» не обращала внимания на разговоры людей и ловко вкатила в комнату высокий белый контейнер на колесиках и оттуда полезли, как из волшебной шкатулки, тысячи запакованных в тонкую пленку пакетов и пакетиков: чистые простыни, лекарства, приборчики с блестящими шкалами…
Завороженный неожиданным богатством, Маль и не заметил, как двое в серебристых комбинезонах протиснулись к дверям и, обменявшись понимающими взглядами, исчезли.
Через час Маль вымытый, во всем чистом, приятно покусывающем кожу, лежал на новых простынях и сквозь тяжелеющие от сна веки наблюдал, как «Диэна» ловко моет стены, извлекая из-под слоя бурой грязи первоначально радостно-голубой цвет, теперь уже забытый, тронутый старческими морщинками.
«А Прошка-то был лодырь», — мелькнуло в голове у Маля. Но, странно, никаких симпатий по этому поводу к «Диэне» Маль не испытывал. Наоборот, аккуратность и расторопность «Диэны» раздражала, в то время как к нерадивому Прошке он питал почти что нежность.
— Послушай, Диэна… Мне того… это… пить бы… — Маль повозился на чистой хрусткой простыне. — Бутылочку, а? Сгоняй-ка по скорой…
— Мне запрещено выходить, — очень вежливо и сухо проговорил женский голос внутри «Диэны». — Кроме особых случаев…
— Стерва! — выругался Маль. — Может, это и есть тот особый случай!
— Нет, это не тот случай, — отрезала «Диэна» и принялась дальше скоблить стены.
— Послушай, пожалей старика… — Маль всхлипнул и канючливо вытянул губы. — Будь человеком…
— Это роботу-то…
А Прошка бы сбегал… Безотказно… Прошка — это да, это друг, а это пучеглазое чучело, оно будет кормить сиропчиком и умывать по утрам, но все равно останется грудой железного хлама и пластика…
— Вы не внушаете мне любви, — сообщила «Диэна», внезапно повернувшись и уставившись на Маля выпуклыми глазами-блюдцами.
— Пошла вон! — взвизгнул Маль. — Убирайся, кому говорят! Я спать буду.
«Диэна» послушно вышла. Вскоре за стеной послышалось негромкое «шарк-шарк» — это «Диэна» драила соседнюю комнату. Это негромкое однообразное поскребывание окончательно вывело Маля из себя. Он несколько раз двинул кулаком в стену и заорал: «Прекрати! Слышишь, прекрати!»
Тут всякое движение кончилось и наступила тишина. Но тоска никак не проходила — она свернулась клубком внутри и давила на сердце.
— Иди сюда! — позвал Маль.
«Диэна» вернулась. Старик поманил ее пальцем.
— Значит, говоришь, я не внушаю любви… Да, — вздохнул. — Не внушаю. Никакой. Ни одной скотине в мире. Даже родной сын ненавидел… Я могу лишь заставить любить… Создать любовь… Запрограммировать… Ха-ха…
Он бессмысленно захихикал, вытянул ящик из тумбочки, достал завернутый в кусок искусственной кожи набор тончайших инструментов и дискету в футляре уже изрядно обмятом по краям.
— Иди-ка ко мне, лапушка, — проговорил Маль фальшивым слащавым голосом. — Раз уж мы вместе, то придется нам как-нибудь поладить. Это совсем не больно. «Прошка» — тот даже и не заметил, как я его подработал. Не бойся, дурочка, ну подойди, — продолжал он уговаривать робота, как ребенка.
— А я и не боюсь, — храбро отвечала «Диэна», — мой хозяин часто копался в моей голове.
— Вот как? Занятно… Занятно… Ну и я немножко покопаюсь. Совсем чуть-чуть…
— Зачем вы это сделали? — Деш смотрел на них хмуро, как на напроказивших детей.
Свет в зале был притушен. Казалось, уже наступали сумерки и глубокие тени легли на лицо Деша. Под его взглядом Энн-Мари вся сжалась и губы запрыгали, как у ребенка. Казалось и слезы вот-вот брызнут.
— Ему было плохо, — ответил Гранд. — Он обратился в салон. За самоликвидацией. Мы не могли его оставить так…
— Ах, не могли! — передразнил Деш. — Надо же, какая чувствительность! И вы решили открыть благотворительность за мой счет!
— Вы сами сообщили, что ваше призвание — спасать, — напомнил Гранд.
Он не понимал ярости Деша. Надо было срочно понять, что сделано не так, в чем робот нарушил законы Деша и законы людей. Гранду казалось, что он понял урок, а на самом деле…
— Роботов! — выкрикнул Деш и, подавшись вперед, еще раз произнес по слогам: — Ро-бо-тов! Людей я не спасаю.
— Я счел возможным провести экстраполяцию, — заметил Гранд.
Деш на секунду онемел, затем откинулся в кресле и расхохотался:
— Парень, ты мне нравишься все больше, — выдавил он наконец, отирая выступившие на глазах слезы. — Нет, Гранд, ты уникальный экземпляр! Когда твой ресурс кончится, тебя поместят в музей. Робот, полюбивший людей, робот-филантроп… — Деш на секунду запнулся, и глаза его остекленели. Внезапность открывшейся вдруг догадки его поразила. — А ведь правда… — протянул он, как-то по-новому глядя на Гранда, с некоторым даже восхищением теперь. — Ты-то ведь можешь любить самого гаденького, самого паршивенького человечка, потому как вид блевотины и запах вонючего тела не вызывает у тебя отвращения, даже подлость не возмутит тебя, она будет рассмотрена всего лишь как неадекватная реакция…
— Женщина тоже может любить подлеца… — заметила тихо Энн-Мари, все еще не в силах поднять головы и кусая губы.
— Тут не то… — отмахнулся Деш. — Мало ли сволочей любимы. Тут другое. Он каждого может полюбить. Всех… Нет, не всех скопом, пуская слюни при словах о каких-то далеких и невидимых им никогда детках. А именно всех по отдельности. Гранд, ты понимаешь? Ты можешь быть мессией! — тут Деш опять расхохотался и сделайтесь уже совершенно неясно: говорит ли он серьезно или издевается.
— Что вам мешает выступить в этом качестве? — спросил Гранд.
— Я не люблю людей, — фыркнул Деш. — Просто не люблю их и все… Энн-Мари, детка, поди-ка сюда, расскажи об этом уроде, которого вы откопали, — он привлек девушку к себе и усадил на колени. — Он наверняка стонал и плакал, а потом ругался… — Энн-Мари молча кивнула. — Ну вот видишь, стоило ли мчаться в таком случае к нему?
— Он был очень привязан к своему роботу… Прошке… — сказала Энн-Мари тихо.
— Ха! И в результате отправил его на ликвидацию…
— Это не так, — вмешался Гранд. — «ПРО-I» в самом деле ликвидирован, но потому, что попался техпатрулю…
— А кто виноват? — усмехнулся Деш. — Этот тип наверняка все пропил до последнего эрга и не оставил для своего Прошки ничего… Так или нет?.. — выводы Деша были логичны, но где-то — Гранд знал это — Деш сделал маленькую логическую ошибку, в самом начале он задал неверные начальные условия и Гранд пытался выловить сомнительный постулат и показать его Дешу, как показывают извлеченную из тела занозу, но пока Гранд не мог нащупать, что же ложно в рассуждениях Деша. — …Кстати, а как зовут вашего несчастного друга? — поинтересовался Деш.
— Его фамилия Мальвинский, — сказала Энн-Мари и добавила извиняюще: — Он парализован.
— Деш едва заметно вздрогнул.
— Вот как, — проговорил он и какое-то подобие улыбки проступило на его губах. — Это даже забавно.
Более добавить он ничего не успел, потому что пронзительный сигнал разрезал тишину зала:
— Объект 72-2… «Диэна-2», Объект 72-2, «Диэна-2»… — ударил механический голос на столь высокой ноте, что показался криком.
Маль спал и видел сон. Сон, похожий на явь. Он вновь переживал то, что было… Два года назад. Он стоит на площадке ночного бара. Открытая площадка. Три этажа вниз. Почти никого вокруг. Двое шепчутся за дальним столиком. Бармен клюет носом за стойкой. Он, Маль, тогда еще шустрый, подвижный, полный сил курит, облокотившись на балюстраду. Внизу огни. Улица. Тишина. Три часа ночи… Тепло… Лето. Сзади шаги. Он хочет обернуться, но не успевает — чьи-то руки, сильные, будто стальные, сдавливают плечо.
— Мальвинский…