Беззвездный Венец - Роллинс Джеймс. Страница 16
Райф не мог это объяснить – но где-то в глубине души он чувствовал, что движения ожившего изваяния предназначались для него одного. Взгляд бронзовых глаз не отрывался от него, словно его оценивая.
Оторвав руку от губ, женщина медленно провела пальцами по своим бронзовым прядям, успевшим принять более темный оттенок. Затем, выгнув спину, отчего ее маленькие груди поднялись вверх, женщина скинула ноги с тележки на пол.
Райф отступил назад, насколько позволило держащее его за руку изваяние.
Встав, женщина пошатнулась. Райф посмотрел ей на ноги, на аккуратные ногти. Потеряв равновесие, женщина качнулась и начала заваливаться на него.
Райф попытался ее поймать, однако вес ее тела вынудил его присесть. Несмотря на то что изваяние ожило, оно по-прежнему оставалось тяжелым, как бронза. И все же Райфу удалось подхватить женщину свободной рукой и помочь ей удержаться на ногах. Для этого ему пришлось полностью напрячь ноги и спину.
– Я тебя держу, – прошептал он.
Наконец женщина обрела равновесие и выпрямилась.
Райф изучил ее лицо. Много лет назад он побывал в Святом Кафедрале в Наковальне. Главный его неф [1] украшал величественный витраж, изображающий пантеон богов. И если лик Матери Снизу дышал любовью, лицо Дочери было твердым, как стекло, решительным и беспощадным. В руке она держала лук, а за спиной у нее висел колчан со стрелами. Иногда ее также называли Охотницей.
Райф окинул взглядом бронзовую фигуру, обнаженную, не знающую стыда. Ее лицо и тело – казалось, Дочь сошла на Урт и обрела материальное воплощение.
Но каким бы восхитительным ни было все это, время поджимало. Снова сглотнув комок в горле, Райф попробовал еще раз.
– Я должен идти.
Он направился к маленькой двери в глубине зала, пытаясь высвободить руку. Женщина не отпускала его. Вместо этого она последовала за ним.
Райф облегченно вздохнул.
«Пока что и так сойдет».
Он направился через зал, опасаясь, что бронзовая женщина в любой момент остановится и снова прикует его к месту. Он чувствовал, что ему необходимо заставить ее непрерывно двигаться, подобно камню, катящемуся вниз по склону. И все же Райф не торопился, опасаясь, что она может потерять равновесие. Следуя за ним, изваяние обводило взглядом вокруг, но выражение его лица оставалось непроницаемым.
Дойдя до двери, Райф обнаружил, что она не заперта. Распахнув ее настежь, он вместе с женщиной прошел в маленькое помещение, и тут же ему в нос ударил смрадный запах крови и внутренностей. Даже бронзовое изваяние отшатнулось назад.
Слева стоял каменный стол с оковами, залитый кровью. На полу, словно отброшенный за ненадобностью, лежал квадрат кожи, плоти и костей. Райф представил себе несчастную девушку, принесенную в жертву.
Бронзовая женщина шагнула было к окровавленным останкам, однако Райф удержал ее – точнее, учитывая ее значительный вес, по крайней мере, предложил так не делать.
– Нет, тут мы ничем не сможем помочь.
Бросив взгляд в другую сторону, он увидел брошенную одежду: поношенные кожаные сандалии, мешковатое коричневое платье и плащ, на котором заплаток было больше, чем собственно ткани.
«Должно быть, это вещи принесенной в жертву девушки».
Райф увлек свою бронзовую спутницу к груде одежды.
– Тебе нужно одеться. Нехорошо будет предстать перед миром с голой задницей.
Нечего было и думать о том, чтобы незаметно улизнуть в сопровождении ходячего бронзового изваяния.
Женщина вопросительно склонила голову набок.
«Господи, женщина, неужели мне придется делать все самому?»
Райф красноречиво показал одной рукой, что нужно сделать, после чего начал натягивать на изваяние через голову платье. Наконец женщина поняла его намерения. Она отпустила руку Райфа, чтобы расправить платье до колен. После чего склонилась к плащу и на мгновение застыла в нерешительности. Но прежде чем Райф успел что-либо сказать, женщина надела плащ.
– Сандалии тоже, – предупредил Райф.
Здесь никто не ходил босиком, особенно по раскаленному, словно зола, песку, на котором за пару шагов пятки покрывались волдырями ожогов. В частности, именно поэтому каторжников держали без обуви – чтобы они не вздумали бежать. Райф задумчиво смерил изваяние взглядом. Он не знал, подействует ли жар на бронзу, но странная женщина, идущая босиком, определенно привлечет нежелательное внимание.
И только тут до него наконец дошло. Он посмотрел на свои пустые руки.
«Я свободен!»
Райф бросил взгляд на уходящий вперед проход. Пока женщина возилась с плащом, он шагнул в ту сторону. Если побежать, возможно, ему удастся от нее оторваться. Ускользнуть незаметно будет значительно проще без такой загадочной спутницы.
И все-таки Райф закрыл глаза, обреченно вздохнув, сознавая, что должен остаться.
«Ты просто каторжник!»
Открыв глаза, Райф повернулся к женщине, которой наконец удалось надеть плащ. Подойдя к ней, он набросил ей на голову капюшон, постаравшись скрыть ее неестественный вид. Райф посмотрел женщине в глаза, которые в тени капюшона действительно слабо светились. Выражение ее лица, как и все бронзовое тело, заметно смягчилось.
Женщина подняла руку. Райф ждал, что она снова его схватит, но она лишь провела тыльной стороной ладони по его щеке. От этого прикосновения по всему его телу разлилось тепло. Затем женщина опустила руку и нагнулась за сандалиями.
Райф помог ей их надеть, после чего еще раз окинул критическим взглядом.
– Если никто не будет присматриваться внимательнее… – пробормотал он, после чего мысленно добавил: «О чем я думаю?»
Пожав плечами, Райф направился в проход.
И в это мгновение вдалеке раздались громкие звенящие удары. Они становились громче, распространяясь по всем каменоломням.
Гонг.
Райф оглянулся на свою бронзовую спутницу.
«Мы опоздали!..»
Он отбросил всякую осторожность. У него не было времени на то, чтобы тщательно оценить маршрут. Он просто бежал, лишь оглядываясь время от времени, чтобы убедиться в том, что женщина следует за ним. Она от него не отставала. Ее глаза сияли в тени капюшона. В их взгляде не было страха, что сильно раздражало Райфа.
«О боги, один я бы уже давно выбрался отсюда!»
Звон гонгов гнал его вперед. Райф, как ему казалось, старался держаться главного прохода. Тут и там вбок отходили другие проходы, но они были меньше и, скорее всего, вели в тупик. По пути встречались и другие помещения, одни открытые, другие за наглухо запертыми дверями. Райф не обращал на них внимания – хотя, будучи вором, он гадал, какие сокровища могли храниться в этих лабиринтах Исповедников.
Единственным многообещающим знаком было то, что остекленевший черный камень снова сменился белым известняком с темными прожилками серы. Кроме того, проход постоянно поднимался. С каждой сотней шагов давление в ушах заметно уменьшалось. Учащенно дыша, Райф чувствовал, что воздух становится суше.
Наконец проход выровнялся и какое-то время шел прямо. Надеясь на лучшее, Райф ускорил бег. Впереди проход перегораживала закрытая дверь. Райф подбежал к ней, чувствуя, что у него вот-вот разорвется сердце.
Он опасался, что надзиратели уже заперли эту дверь, как они должны были запереть все выходы при звуках гонга. И все-таки ему хотелось надеяться, что они успели. Добежав до двери, Райф подергал запор. Тот не поддавался. Райф дернул сильнее, но тщетно.
«Уже заперли…»
Райф прижался лбом к укрепленному мощными гвоздями дереву, проклиная свою судьбу.
Но тут сильная рука отстранила его. Бронзовая женщина уперлась обеими руками в дверь, расставив ноги. Она напряглась, затем прижалась к двери плечом и надавила сильнее. Ее ноги, разорвав кожаные сандалии, глубоко погрузились в мягкий известняк.
Райф отступил назад.
«О боги!..»
Послышался металлический скрежет – бронзы или железа, Райф не мог сказать. Затем раздался громкий треск, и выломанная дверь распахнулась. В темноту прохода ворвался солнечный свет.