Сто три жемчужины (СИ) - Кирина Юлия. Страница 12

— Спокойно, — мужчина провел рукой по короткому ежику волос. — Это всего лишь сбой нового охранного артефакта. Мои коллеги уже решают проблему.

Посчитав тему исчерпанной, лейтенант отвернулся от растерянных магов и постучал в комнату ректора. Дверь ожидаемо осталась открытой. Маг нахмурился.

— С ней наверняка что-то случилось, — громко воскликнула госпожа Снот, — ломайте дверь.

Рей решительно не хотела лишиться двери. Ректор собрала всю доступную ей в данный момент вежливость в кулак и шагнула на свет:

— Спасибо за заботу, Ирэн, — у проректора от досады дернулся глаз, — но со мной все в порядке.

Лейтенант смотрел на ректора с неподдельным удивлением. Он представлял себе Жемчужин эдакими злобными демонами, с жадно тянущимися к магии руками. В реальности демон оказался щуплой девицей с вороньим гнездом на голове. Она громко бухала по полу армейскими сапогами и едва слышно ругалась сквозь зубы. Ректор открыла дверь и проскользнула в комнату, лейтенант едва успел вставить в захлопывающуюся щель ногу:

— Госпожа ректор, мне немедленно нужно переговорить с вами, — Жемчужина смерила его мрачным взглядом, но в комнату впустила.

— Ждите здесь, — Рей указала незваному гостю на диван в гостиной и скрылась в спальне. Жемчуг нашелся там, где она его оставила. Ректор защелкнула на запястье браслет. Под тонкой полоской серебра скрывалось целых три черных жемчужины.

Проникавший в окно лунный свет позволял различить лишь контуры предметов. Лейтенант погасил свечу, ловко обогнул небольшой столик и устроился на диване. Маг очень ясно ощутил тот момент, когда магия вернулась. Он щелкнул пальцами и под потолком зажегся светильник.

Рей вернулась как раз в тот момент, когда маг закончил зажигать волшебные шары под потолком и перешел к светильникам на стенах. В глазах лейтенанта плясало едва различимое зеленое пламя. Маг моргнул, и пламя исчезло, на Рей смотрели совершенно обычные карие глаза. От края правого глаза, по виску и щеке тянулась вязь клановой татуировки. Этот обычай северные кланы привезли с собой с погибшего континента. Сейчас обычай потихоньку умирал. Рей могла по пальцам одной руки пересчитать все кланы, где еще соблюдали традицию. И все они считали позором рождение темноволосого и кареглазого ребенка. Лейтенанта должны были принести в жертву льдам, когда ему исполнился год.

— Вы прибыли с севера, магистр? — Рей вежливо улыбнулась.

— Нет, из столицы, — лейтенант вытащил из внутреннего кармана мантии пакет. — Я попросил бы вас в ближайшее время не снимать блокираторы. Неизвестно как колебания магического поля скажутся на новых артефактах защиты.

Ректор молча кивнула и погрузилась в чтение бумаг. В пакете оказался приказ о назначении за подписью министра магии. Лейтенанту Орхему надлежало обеспечить безопасность прибывающих магов. Рей свернула бумагу, в приказе значилось сорок четыре боевых мага и шестеро объектов охраны. В котелке булькает что-то действительно ценное, раз Ковен расщедрился на такую охрану.

— Все новые назначения с этого момента должны согласовываться со мной. Мы не можем позволить себе рисковать… жизнями студентов, — уведомил свое временное руководство магистр.

— Лейтенант, — Рей не в первый раз имела дело с армейскими, — в ближайшее время я планирую нанять нового преподавателя некромантии. Согласно Должностным Инструкциям, пункт 5.2 и пункт 5.3, я имею право лично принимать решение о зачислении в штат, в приказе министра не оговорены изменения этих пунктов, — магистр подобрался, готовясь к бою за право приобщиться к подбору персонала. — Но вы сможете лично побеседовать с будущим преподавателем, чтобы у вас не осталось сомнений в его профпригодности и благонадежности, — ректор вежливо улыбнулась и тут же стала обладательницей целого пакета секретных документов со списком артефактов защиты. За каждым пунктом списка было закреплено отдельное согласие на установку, которое требовалось подписать немедленно.

Стрелки часов уже давно миновали полночь, когда Орхейм положил перед ректором последнюю бумажку и откланялся, не забыв напомнить, что в обязательном порядке хочет пообщаться с новым некромантом.

— Обязательно, — Рей захлопнула за воякой дверь. — Айзири просто в восторге от мужчин в форме.

Глава 5

Госпожа Снот имела привычку в утренние часы прогуливаться по саду. Она уверяла, что только утреннее солнце способно придать лицу тот оттенок загара, который так ценили мужчины Южных провинций. Ровно в восемь часов проректор вышла из башни, обошла цветущие клумбы у женского общежития, проверила, ровно ли подстрижены кусты у мужского, и опустилась передохнуть на лавочку возле фонтана.

Студенты, из тех, что поумнее, поспешили расползтись по аудиториям. Ирэн проводила их снисходительным взглядом. Каждое утро она позволяла себе эти мгновения тишины под кроной раскидистого тирна, возле неторопливо журчащего фонтана. Убедившись, что осталась совсем одна, проректор поправила шляпку и блаженно прикрыла глаза.

Где-то в ветвях дерева забила крыльями большая птица, мелкие веточки и труха щедро посыпались на дорогую шляпку. Ирэн нахмурилась и посмотрела вверх. Наверху надсадно треснула ветка, и вниз обрушилась громадная летучая мышь. Тварь неловко взмахнула перепончатыми крыльями и обрушилась в фонтан. Поднявшаяся туча брызг попопам с клочками серой шерсти осели на новом платье госпожи Снот. Ирэн сдернула с головы испорченную шляпку и ринулась к фонтану, но замерла в двух шагах, заметив в глазах нетопыря отблески мертвого огня.

***

За прошедшую неделю Рей наловчилась определять степень плохого настроения госпожи Снот по шагам. И теперь, заслышав яростный перестук каблучков, отодвинула от себя документы и приготовилась к битве. Ири, как преданный оруженосец, вооружился блокнотом и замер по правую руку от ректора. Дверь распахнулась, и в кабинет влетела мокрая с ног до головы проректор. За ней по воздуху плыл связанный на манер балыка нетопырь. Госпожа Снот швырнула свою ношу на стол, прошипела сквозь зубы: «Я была о Вас лучшего мнения» и удалилась.

Рей достала из верхнего ящика стола тонкие перчатки, припасенные как раз на подобный случай. Она осторожно наклонилась над нетопырем и коснулась золотого ошейника, на нем старинной вязью было выгравировано: «Оре лично в руки. Осторожно, зверь кусается».

— Ири, задерните, пожалуйста, шторы, — ректор дождалась, когда в комнате станет темно, и потянула за веревку. Освобожденный нетопырь тут же расправил огромные крылья и перепорхнул на спинку кресла. В черных глазах заплясали язычки зеленого пламени, обглоданная до костей морда повернулась к Рей, нежить втянула воздух, будто принюхиваясь, и довольно зашипела.

— Шу, письмо, — ректор протянула руку. Нетопырь клацнул зубами, за что тут же получил щелчок по носу. — Шу, мне некогда играть.

Нежить неохотно расправила крылья, шкура на груди натянулась и лопнула, открывая пустое пространство между ребрами, в котором лежал черный тубус. Как только Рей достала письмо, дыра в шкуре исчезла, а нетопырь приобрел самый мирный вид.

— Надеюсь, Айзири когда-нибудь заведет себе нормального почтальона, — проворчала Рей. Нежить недовольно заурчала. Ректор повернулась к нему и улыбнулась. — Шучу, Шу, ты лучше всех.

— Ур-ру, — согласилась летучая мышь.

Всех нетопырей, которых когда-либо оживлял Айзири Кенре, звали Шу. Дроу питал непонятную слабость к громадным летучим мышам. Он находил нечто особенное в том, чтобы раз за разом призывать в их неподвижные тела один и тот же дух, таская несчастного Шу за собой уже не первую сотню лет. Временами, когда на него нападала тоска, он покупал у гномов бутылку горючего самогона, усаживал Шу себе на плечо и шел на крышу — смотреть на луну. Древняя летучая мышь с обглоданным ухом значилась на первом месте среди сокровищ Айзири Кенре из клана Кровавого Сумрака.

Рей развернула послание. Перед ней оказалась ее же собственное письмо, на обратной стороне которого дроу черкнул «Жди». Нетопырь с комфортом устроился на спинке кресла и явно никуда не собирался.