Перворожденный (СИ) - Солодкова Татьяна Владимировна. Страница 9

— Леди Морено?

Катрина смутилась, осознав, что Эрик окликает ее не в первый раз.

— Прошу прощения, ваше величество, я задумалась.

— Такой задумчивый вид у вас с вчерашнего дня. — Король нахмурился, немного подался вперед. — О чем вы не договариваете? Что он натворил? Он сделал вам больно?

Отчасти. Можно сказать и так. Но если бы Катрина подтвердила, Эрик понял бы по-своему.

«Он напугал меня. Вдохновил. Поразил».

Она покачала головой и улыбнулась.

— Что вы, ваше величество. Все прошло хорошо.

— Мне вдруг показалось, что вы его боитесь.

Не бояться? Перворожденного? Их считают сказкой, о них ничего неизвестно. Кто знает, на что они способны.

Поразмыслив, Катрина ответила максимально честно:

— Это было бы глупой бравадой — делать вид, что не опасаешься самого сильного мага из существующих.

— Спасибо, — Эрик кивнул в благодарность, — за искренность. — И наконец вернулся к завтраку. — Расскажите, как сейчас на юге? Наверно, все деревья в фруктах? Несколько лет не был в ваших краях…

Мальчишка бежал через высокую траву, кое-где она даже достигала его собственного роста. Растения хлестали по лицу, по вискам и спине градом катился пот.

Зачем он полез за ограду? Почему снова поддался велению сердца, а не головы?

Но боль животного была такой сильной, что Нэйтан почувствовал ее на большом расстоянии. Лошадь со сломанной ногой, которую хозяин не пожелал убить сразу, отчего-то решив, что сделать это на следующий день милосерднее.

Животное будто позвало его, когда он был за пределами деревни — у реки, на противоположном берегу которой было расположено богатое поместье, — и Нэйт не смог воспротивиться этому зову.

Позже в глазах лошадки он увидел образы случившегося: лай собак, гонка, звук выпускаемых стрел, яма, падение, боль в ноге, печальное лицо хозяина, незнакомые люди, пахнущие магией, приходящие в конюшню, рассматривающие перелом, беседующие с хозяином и качающие головами. Лошадь не понимала, почему хозяин не помог, Нэйт тоже. Ведь ему самому это ничего не стоило.

Не стоило до того момента, пока его не учуяли хозяйские гончие, превратив в загнанного зверя.

С помощью своих странных способностей Нэйтан мог бы избавиться от собак, но сначала растерялся, а потом они уже привлекли внимание всего поместья. И Нэйт побежал.

Если бы Нэйтан остановился и на минуту сосредоточился, он мог бы пустить гончих по ложному следу, но сердце так и норовило выскочить из груди, и то-что-жило-внутри-него не слушалось.

Одна собака выскочила из травы прямо перед ним, обошла. Нэйтан вскрикнул и рванулся назад, но и сзади слышался лай. В глазах похолодело, будто кто-то швырнул в них снег среди лета. Это чувство Нэйт знал, а еще он знал, хоть и не видел сам, что в такие моменты его глаза наливались серебром.

То-что-жило-внутри-него сработало само, как и всегда в минуты потрясения. Собака, кинувшаяся на жертву, врезалась в невидимую стену, после чего упала на землю, завизжав, и так и не поднялась. Нэйтан прокусил губу от отчаяния. Прокаженный, проклятый, вот кто он. Прийти в поместье, чтобы спасти лошадь, и угробить собаку…

В поле зрения появились еще два пса, но эти уже не кидались, прижали уши к головам, зарычали. Стояли, переминаясь с ноги на ногу, но чувствовали опасность.

Высокая трава раздвинулась, пропуская всадника. Пожилой мужчина в блестящих сапогах для верховой езды и дорогой кожаной куртке удивленно уставился на Нэйтана сверху вниз. Должно быть, он и ожидал увидеть здесь оборванца из Заречья, но никак не в компании своей полумертвой собаки.

Мужчина подъехал ближе, вытянул руку, ощупал невидимую, но прочную стену. В нем тоже жило ЭТО, Нэйт чувствовал. Сила, пульсирующая золотистым сгустком в центре груди и огненными лучами разбегающаяся в стороны, оплетая все тело незнакомца.

— Можешь это убрать? — серьезно спросил мужчина, и Нэйтан понял, что не ощущает ничего — мысли и чувства хозяина поместья были полностью для него закрыты. С таким он еще не сталкивался. — Эй, ты меня слышишь? Убрать сможешь?

Сердце уже билось не так часто, Нэйт немного успокоился. Он обреченно махнул рукой, и преграда исчезла. Заметил, как вздрогнул мужчина, когда вспыхнули серебром его глаза, выпуская на волю то-что-жило-внутри-него.

— Неожиданно, — пробормотал всадник. — Ты откуда? Почему в такой одежде? Тебя похитили?

— С Заречья, — буркнул Нэйтан. — Я там живу.

Мужчина нахмурился.

— В Заречье нет магов.

Естественно, маги не живут в деревнях, маги вообще не бывают крестьянами.

— Нет, — подтвердил мальчик.

Нет, не было и не будет. А Нэйт не маг, он вообще какое-то чучело.

Помещик именно так его и рассматривал, как чучело, или чудо, поворачивал голову из стороны в сторону, щурился.

— Никогда не видел ничего подобного, — пробормотал он. — От твоей энергии слепит глаза.

Лучше бы отвернулся, если слепит.

— Можно я вылечу вашу собаку? — попросил Нэйтан. Если хозяин поместья все видел, нет смысла прятаться.

— А ты можешь?

Нэйт бросил на него взгляд и торопливо отвернулся — на богачей нельзя смотреть как на идиотов. Подошел к собаке, присел рядом, дотронулся, провел рукой по гладкой рыжей шерсти.

Собака вскочила и, радостно виляя хвостом, побежала к хозяину.

Глаза помещика округлились.

— Ты не устал? — спросил он пораженно.

Нэйт дернул плечом. С чего бы ему устать?

— Вот что, чудо, поехали ко мне. Поговорим, — мужчина еще раз осмотрел его с головы до пят, — да покормлю тебя, — и, наклонившись, протянул руку.

Нэйтан отшатнулся. Туда? К нему в седло? С какой стати?

— Можешь не ехать, — помещик убрал руку, — я тебя отпущу. Но, сдается мне, в Заречье тебе не расскажут о магии.

Это была ловушка, но приманка сработала. Нэйтан вскинул глаза.

— Садись, не бойся, — усмехнулся мужчина. — Юных дарований я на обед не ем…

Катрина шумно выдохнула, приходя в себя, потрясла головой.

Она снова оказалась на полу, на этот раз на коленях.

— Дыши глубоко и медленно, — посоветовал мужской голос совсем рядом, — и не делай резких движений хотя бы пару минут.

Катрина часто моргала, пытаясь сфокусировать взгляд. Увидела, что Нэйтан все еще держит ее за кисть, отдернула руку. Голова закружилась, и ей пришлось опереться плечом о решетку.

— Я же говорил не делать резких движений.

— Почему мне так плохо? — пробормотала Катрина, повернула голову, прижавшись лбом к холодным прутьям. — Я читала людей, не напрягаясь, почти без усилий.

Нэйтан успел подняться на ноги, но опять присел, чтобы находиться с ней на одном уровне.

— Это потому, что обычно ты скользишь по поверхности, а сейчас произошло полное погружение. Со временем станет легче. Позже — совсем легко.

— Я не всегда скользила по поверхности. — Катрина подняла голову, посмотрела на пленника с вызовом. — Иногда я заходила очень глубоко, считывала самые сокровенные мысли.

Лицо Нэйтана вдруг заострилось, с него слетело все благодушие, с которым он говорил с ней только что.

— И как ты заходила глубже? — голос зазвенел металлом. — Ломая все на своем пути? Хочешь так? Хочешь оставлять после себя вместо людей овощи?

Катрина вздрогнула, как от удара. Залилась мучительной краской по самую макушку.

Она не хотела. Те несколько раз, что ей пришлось это сделать, навсегда врезались в память кровавыми всполохами. Но это не ее придумка, так поступали все, кто обладал схожим даром. Именно так учили в Магуниверситете, рассказывали, рисовали схемы. Черт возьми, Катрина Морено была лучшей студенткой!

А сейчас она валяется на полу, ощущая себя невеждой.

Катрина отвернулась.

— Зачем? — спросила, глядя в стену.

— Зачем хочу научить тебя? — его голос вернулся к обычному тону. — Ну, если из этой камеры я отправлюсь на эшафот, должен же я кому-то передать свои знания.