Некроинтернационал: Неофит (СИ) - Малиновский Алексей Фёдорович. Страница 6

Запалив свечи, я всмотрелся в своё отражение: для непривычного зрителя моя внешность выглядела пугающе. Бледный и тощий, с худыми острыми скулами и тонким носом — несмотря на решение проблемы болезни, набирать вес мой организм и не думал. Впрочем, возможно дело и не в нем, а в постоянных стрессах? Спокойной мою жизнь уж точно не назовешь… Я взлохматил пепельные волосы — они отросли и давно требуют стрижки. Глаза из зеркала смотрели на меня как два тлеющих уголька — от рождения карие, они были испещрены множеством красных точек и каверн — последствие моих приступов, начавшихся ближе к шестнадцатилетию. Тогда что-то в моем организме серьезно пострадало — кожа стала бледнее, не желая загорать на солнце, волосы растеряли часть своего цвета, а глаза стали походить на прожжённый кучей мелких искр табачный лист. Добавь к этому несколько шрамов, безобразно раскиданных по лицу — и получится мой образ. Может и не урод, но зрелище не самое приятное.

Взяв в руки один из подсвечников, я шагнул вглубь коридорчика. Вместо ожидаемого прохода в жилые помещения, здесь оказалась чугунная винтовая лестница, уходившая вверх до самого чердака. Вот тебе и квартирка! Крайне странная планировка…Впрочем, чему удивляться, если весь дом похож на монстра сумасшедшего магистра Штейн-Майера? Того урода, что он сшил из десятков трупов привозили показывать даже в наше захолустье. Тогда я еще был ребенком, и монстр вызвал у меня страх и отвращение. Знал бы тот малыш, чем ему предстоит заниматься всего через несколько лет!

Я аккуратно поставил ногу на первую ступеньку и, стараясь не шуметь, принялся подниматься наверх. Впрочем, мои предосторожности были лишними — из-за стен слышалось множество звуков: скрипящая кровать и чьи-то стоны, пьяный бубнёж двух матросов, обсуждающих удачную контрабанду и тихая молитва Святому Рорису, читаемая строгим сильным голосом. Похоже это место пользуется спросом у разных слоев общества! Поднявшись на пару пролётов, я услышал совсем уж громкие стоны, будто стенкой здесь служит одна тонкая фанера! Или…Подсветив пространство, я стал исследовать стену пока не нашел глазок, прикрытый задвижкой. Подняв фанерную пластину, я прильнул к отверстию и мне открылся чудесный вид на большую кровать, в который барахтались покрытый черными волосами боров и довольно молодая аппетитная девица. Да уж, дядюшка Кнедль был большим затейником! Однако…проституток я не очень люблю. Можно сказать детская травма. Девственности я лишился именно с одной из таких девиц. Когда мне было 17 лет, Агеон привел в дом девушку по имени Энни, объявив, что она будет служанкой. Стоит ли говорить, что я в нее влюбился? Молодой организм требовал своего. Любовный роман продлился около месяца, а потом я застал ее, делающей минет очередному клиенту учителя. Как выяснилось — она была обычной шлюхой. Но Агеон нанял её вовсе не для ублажения клиентов. Он в очередной раз решил поиздеваться над своим "учеником". Старый урод находил в этом особое удовольствие. На следующий день, Агеон изрисовал Энни глифами боли и заставил меня совокупиться с ее бьющимся в смертельной агонии телом. Не знаю, чего он этим хотел добиться, но, впоследствии, я долго боялся подходить не только к проституткам, но и вообще к девушкам. Хотя…не могу сказать, что мне не понравилось. Добиться подобных сокращений мышц в обычной ситуации просто невозможно.

Отбросив дурные воспоминания, я поднялся на последний пролёт. Наверху меня ждала небольшая комнатка, удачно спрятанная в самом углу чердака. Сквозь пыльное стекло маленького окна пробивались тусклые солнечные лучи, освящая скудное убранство: стол-конторка с разбухшими от сырости ящиками, дряхлый стул, старая кровать и небольшой шкаф из темного дерева с сиротливо распахнутыми дверцами. В углу нашелся умывальник. Я покрутил вентиль — потекла холодная вода. Напившись до ломоты в зубах, я подошел к окну. Под ним, на маленьком столике располагалась пыльная керосинка. Приготовить на такой можно разве что яичницу или разогреть обед, купленный в трактире.

Чихнув от пыли, я распахнул окно, впуская внутрь свежий воздух, и принялся исследовать кровать. Пора разобраться с моим "наследством". Опустившись на колени, я, следуя интуиции, расфокусировал взгляд. Пространство подернулось легкой дымкой, а ножка кровати, с расположенным в ней тайником, оказалась защищена сигнальной нитью: она обвивала ее от самого низа и крепилась к основанию кровати. Стоит разорвать контакт — и сигналка сработает. Вот так Кнедль! Решил меня подставить или просто забыл рассказать? Впрочем, обычно сигналка завязана только на владельца…Но что если есть и другие адресаты? Внимательно изучив нить, я пришел к выводу, что работа выполнена крайне топорно: чтобы обмануть сигнализацию достаточно перенести точку привязки на любой подручный материал с частицей праны. Достав из кармана кристаллическую монету, я прилепил ее к верху ножки и легким энергетическим импульсом надавил на нить. Она проскользнула по металлическому остову и примагнитилась к монете. Отлично! Всё-таки учеба у сумасшедшего мага не прошла даром! Кое-чему я научился. Уже не опасаясь разорвать нить, я принялся выкручивать ножку. Нажав на секретный механизм, я вытащил на свет тонкую, свернутую в рулон тетрадь и дряхлый кожаный кошель. Высыпав его содержимое на пол, я обнаружил пять квадратных кристаллических монет.

— Вот же падаль! — усмехнулся я.

Всё-таки обманул! Всего 50 гемов! Впрочем, иного и ждать не стоило. Откуда у безродного шофёра возьмется состояние в 500 монет? Переложив деньги в свой кошель, я принялся исследовать вторую находку. Тетрадь не оправдала себя — в ней ровными строчками шли названия каких-то мест, имена неизвестных людей и цифры. Черная бухгалтерия извозчиков что ли? Зафиксировав в памяти несколько имен, я закинул тетрадь в ящик стола. Возможно, в будущем эта информация пригодится.

Закончив с наследством, я вновь расфокусировал взгляд и более внимательно осмотрел всю комнату: вдруг есть еще тайники? Если Кнедль был усерден и снабдил их сигнальными нитями, то дело будет простым. Однако, ничего нового найти не удалось. Похоже клад был единственным.

Разобравшись с хозяйством покойного извозчика, я расположился на полу в позе для медитации и принялся выполнять сложный комплекс дыхательных упражнений. С каждым разом шаг на Грань получился все быстрее и проще, но здесь это произошло чуть ли не мгновенно! А ведь когда я находился в провинции, эта процедура занимала в два, а то и три раза больше времени! Я конечно слышал, что влияние близкого Источника благотворно сказывается на магических практиках, но чтобы настолько! Это внушало оптимизм. Открыв глаза, я осознал себя в бесцветном мире преддверия — мутная пелена перехода на астральный план висела в паре шагов передо мной, оставаясь всё также недоступной. Я печально вздохнул. Я всегда мечтал прорваться за эту границу и погрузиться в неведомое мистическое пространство, но Дух, не прошедший Испытание, был слишком крепко привязан к физическому телу и, как корабельный якорь, удерживал меня на месте. Мне оставалось лишь стоять перед незримой чертой и наблюдать за мутными образами по ту сторону яви. Что ж, скоро и эта загадка падёт, я пройду Испытание и раскрою для себя этот тайный мир! Печально улыбнувшись, я отвернулся от астральной завесы и только сейчас заметил, что окружающее пространство сильно отличается от того, что я видел, выходя на Грань в провинции. По сравнению с той выжженной и бесплодной пустыней, здесь был настоящий цветущий сад! Яркие крупицы праны кружились повсюду, создавая видимость настоящей снежной бури. Я протянул к ним руку, стараясь зачерпнуть ладонью, но непокорная энергия, будто стая птиц прыснула во все стороны, не желая подчиняться. Просто так ничего не даётся! Даже здесь. Глубоко вздохнув, я принялся подтягивать к себе мелкие частицы праны усилием воли и медленно поглощать. Однако, несмотря на царящее вокруг изобилие энергии, моя естественная скорость поглощения оставалось слишком маленькой — ущербный организм продолжал сопротивляться, протестуя против моего желания жить. Процесс шел неспешно, и, параллельно с поглощением, я решил заняться тренировкой своей "маскировки": притягивая к себе частицы, я формировал из них подобие доспехов, полностью облегающих моё тело. Находясь в странствиях, я собирал свой "доспех" часами, притягивая к себе жалкие скудные крошки. Здесь же я мигом укутался в плотный тулуп из багряной гудящей энергии. К моему удовлетворению, скорость поглощения немного возросла. Воодушевившись, я провёл в медитации половину дня, однако эффект усиления оказался не настолько большим — в лучшем случаем я смог собрать на десятую часть больше праны, чем обычно.