След на воде - Алферова Марианна Владимировна. Страница 16

– Что это? – спросил Роман.

В ответ Юл скорчил недоуменную гримасу – он и сам ничего не понимал. Лишь чувствовал: вода хочет ему что-то поведать – как тогда в парке, у пруда. Он даже понимал, что река чем-то встревожена, но не мог распознать ее тревоги – лишь немолчный рокот отзывался в его душе. Юл молча протянул Роману комок застывшей воды. Не лед, не кристалл, а именно воду – она слегка колыхалась, пытаясь утратить чуждую ей форму, разлиться, растечься, но напрасно – заключенная в пузырь чужой воли она лишь дрожала от напряжения. Роман слегка встряхнул этот пузырь и, к своему удивлению, обнаружил в глубине смутное изображение – как ему показалось – домики, деревья и что-то похожее на церквушку, но опять же смутно и расплывчато. Ничего не говорило ему это видение – подсмотренный образ из чужого сна. Роман швырнул водяной комок обратно в реку, и безобразная черная оспина на поверхности тут же исчезла.

Они, ни слова не говоря, ушли с берега. “Ни за что не отпущу мальчишку”, – решил про себя Роман.

– Когда у тебя на шее будет водное ожерелье, – сказал колдун вслух, – ты сможешь ответить на мой вопрос. И не только на него.

Юл охотно заглотил наживку.

– И я найду убийцу?

– Конечно.

– А ты можешь дать мне ожерелье?

– Может быть… – Роман изобразил раздумье. – Пожалуй, это будет не очень сложно.

В магазине они набили полную сумку провизией и уже собрались уходить, когда Роман вновь увидел Матвея. Тот стоял, облокотившись на прилавок, скаля в улыбке гнилые зубы, и мял в кулаке грязную свою шапчонку.

– Опять, гнида, к нам пожаловал? – зашепелявил Матвей. – В прошлый раз Глашка утопла, когда ты приезжал.

Роман не ответил и повернулся к “племяшу” спиной.

– Не все тебе, гадина, людей гнобить, – прошипел Матвей в спину. – На тебя, падла, найдется управа. Погоди, найдется…

Он продолжал плеваться ругательствами, когда Юл с Романом уже вышли из магазина. Но исходящая от Матвея ненависть не беспокоила колдуна – в своей жизни он частенько слышал за спиной проклятия. Нынче его занимали два братца, угодившие ему в сети. Нет, не так. Скорее он сам куда-то угодил, вот только никак не мог разобраться – куда. Раньше он думал, что его интересует только мальчишка. Теперь он понял, что ошибался. Тот второй, пожалуй, был для него не менее интересен. Особенно если учесть, что за его спиной маячил некто, могущий потягаться своей силой с Романом. Некто, кто умел плести нити.Ну что ж, для начала он займется тем же самым.

По дороге колдун заглянул в аптеку – купить скальпель, ножницы, пинцет, пакет марли – все, что необходимо для создания водного ожерелья. Девушка за прилавком, заворачивая в шуршащую бумагу покупки, пристально смотрела на господина Вернона. Потом неожиданно коснулась его руки, будто желая проверить, настоящий он или нет, и, всплеснув руками, воскликнула:

– Ромка! Ромка Воробьев!

Он тоже ее узнал, быть может, на минуту раньше, чем она его. Первая школьная красавица Оксана. В Пустосвятове поговаривали, что уезжала она в город в поисках счастья. Выходило, что счастье ей не далось и она воротилась обратно.

– Ромочка, каким красавцем ты стал! Ну просто дьявол-искуситель, и только, – прошептала она. – Тебе наверняка это говорили! А? – Как зачарованная, протянула она руку и погладила блестящие черные волосы колдуна. – Женщины обожают мужчин с подобной внешностью.

– Потому что воображают, что в их груди бьется сердце ангела, – рассмеялся Роман. – И очень обижаются, когда этих самых ангельских сердец не находят.

– А ты страшный человек! – Она кокетливо погрозила ему пальчиком.

Роман перегнулся через прилавок, привлек Оксану к себе и поцеловал в губы. Та растерянно хлопала глазами, млела и, когда колдун наконец отпустил ее, спросила томным голосом:

– Что это значит?

Она даже коснулась верхней пуговицы белого халатика, будто немедленно собиралась раздеться. Но Роман молча вытащил из кармана сотенную бумажку и положил на прилавок. Оксана растерянно смотрела на него, ничего не понимая.

– Когда-то ты сказала, что и за сто рублей не согласишься целоваться со мной, – напомнил Роман те обидные давние слова. – Сегодня я тебя поцеловал. Так что это твои законные сто рубликов.

У Оксаны задрожали губы.

– Все-таки ты дьявол, – прошептала она. Роман пожал плечами и вышел.

Когда они вернулись домой, Алексей был на чердаке и никуда отлучаться не собирался. Но Роман на всякий случай проверил, что делает пленник. Тот лежал на кровати и смотрел в потолок.

Колдун вернулся во двор, достал из колодца ведро воды, сбросил куртку и закатал до плеча рукав рубашки. Прежде чем начать, он несколько минут сидел неподвижно, затем отхлебнул студеной колодезной воды прямо из ведра. И лишь после этого приступил к задуманному. Скальпелем сделал аккуратный надрез в два или три миллиметра глубиною. Начал у локтя и довел линию до самой кисти. Кровь показалась на дне ранки, но наружу не выступила. Несколько минут Роман ждал, чтобы кровь на дне пореза свернулась.

– Это еще зачем? – При виде крови Юл брезгливо сморщился. Роман сделал предостерегающий жест: ненужные слова могли испортить дело. Когда кровь свернулась, Роман зачерпнул пригоршню воды из ведра и уронил несколько капель в ранку так, чтобы жидкость слегка выступала над поверхностью кожи наружу, но ни в коем случае не пролилась.

– Это простая вода? – опять не удержался от вопроса Юл.

Но простой эта вода казалась лишь в первую минуту, затем она сделалась непрозрачной и засверкала серебром, образовав живую нить. Пинцетом Роман аккуратно извлек серебряную змейку из раны. Она переливалась и сверкала и не собиралась ронять капли. Юл даже протер глаза – таким невероятным казалось увиденное.

– Теперь нам нужны волосы. Возьми-ка ножницы и срежь у меня несколько прядей, – приказал Роман.

– Слушай, давай не будем, а! – испугался вдруг Юл и даже отпрянул. – Я передумал. Не хочу.

– Если я брошу водную нить на землю, не сплетя ожерелья, нам обоим крышка.

Юл повиновался без всякой охоты. Пока он срезал с Романовой головы пряди, тот незаметно поднес нить к губам и тронул серебристую поверхность языком. Внутри неотвердевшей субстанции оказалась частичка его слюны. Теперь ожерелье мальчишки связано с ожерельем Романа навсегда. Ожерелья будут слышать друг друга не за сотни метров, как обычные колдовские обереги, а за десятки, за сотни километров. Зачем ему это? Он и сам не знал. Просто хотел быть связанным с Юлом. В ученики брал, что ли? Кто знает. У него еще не было учеников, кроме Тины. Да и та мало чему научилась. Не считая постельных экзерсизов, конечно.

Мальчишка ничего не поймет – нить станет чуть более мутной, только и всего. Власти это никакой не дает. Хотя как посмотреть… Возможность чувствовать другого, слышать его на расстоянии – тоже власть.

Колдун протянул пинцет с нитью Юлу, а сам разобрал пряди волос на косицы и неожиданно споро принялся вплетать серебряный волос меж волос человеческих. Когда плетенье было закончено, Юл с удивлением заметил, что каждая косица в ожерелье приобрела свой цвет – от темно-красного до бледно-голубого. Роман надел ожерелье на шею Юлу, и водная нить замкнулась сама собою.

– По-моему, оно мне велико, – заметил Юл, просовывая пальцы под плетенку.

– Ты же вырастешь. У тебя взрослого шея будет толще, чем теперь. Нить можно растянуть, но немного. Это надо учитывать.

– Вырасту? – переспросил Юл. – Я что же, долго буду его носить?

– Всю жизнь, – ответил Роман.

– Что?! – Юл задохнулся от растерянности: опять этот тип устроил ему ловушку. – Выпусти меня немедленно! – завопил он, в ярости сжимая кулаки. – Я не хочу таскать на себе ошейник всю жизнь!

– Разве тебе мешает ожерелье? Чего ты орешь?! Я даровал тебе возможности, о которых ты даже не подозреваешь.

Юл схватился за шею и хотел сдернуть сплетенное ожерелье, но не тут-то было! Водную нить никому не под силу разорвать.

– Сними его немедленно! – кричал Юл, вновь и вновь дергая за ожерелье.