Охота на магов: путь к возмездию (СИ) - Росс Элеонора. Страница 110

— Да, никто ничегошеньки… Ну и пусть по кругу адскому пойдет, ты-то здесь, жива, — Рэнделл вновь чуть вздернула губы. — Из тебя, чую, Хелми все-все вытрепала. Не устала с дороги? Откуда, а, откуда явилась? Я-то сама пошла раствор бедняге давать, вроде, отпустило. У тебя никаких болячек нет? Ты не молчи, душенька, все излечим.

Обхватив ее за пояс, женщина повела Афелису к лавочке, усаживая, да сама опустилась на колени. Взяла согретые руки и постаралась смягчить голос, насытить его трепещущей заботой, омывая легкой тоской:

— Давай, все-все расскажи. Чего тебе скрывать от меня?

— Охотники любят возбуждать тему, и тут же подавлять ее под командованием. Так, видимо, случилось и со мной, — вздрогнул от нежности прикосновений, она продолжила. — Я отсидела срок, и, честно, виновата перед тобой. Адреса твоего я написать не смела, все просматривается. Оттого и писем не было. И смешное же дело вышло с этим сроком… Я сделалась особо опасной преступницей, и таким положено лет двенадцать за покладистость.

— И почему же только пять лет, Афелиса? — прервала она, вдруг смутившись. — Продолжай.

— Тюрьму угробили. Кухарок не оставалось, правительство отделяло сторожей, и все они пошли за границу. Бедствие произошло, а на убийства больше внимания не обращали. Всех выпустили раньше срока, а кому-то еще полжизни нужно было сидеть в камерах.

— И отчего же Вас туда отправили, уважаемая? — донесся голос Хелми. Она стояла рядом с сидящим Илреном, гордо подбочинясь.

— Из-за убийства, — ничуть не смущаясь ответила Афелиса. — Убила не того человека. Еще предала командира, оттого и такой срок должен был быть.

Рэнделл уняла чрезмерное любопытство сестры. Она слушала ее, боясь лишнего слова сказать, все расспрашивала безумолку, пока снова не вернулись вопросы про положение деревни. Ничего необычного — то, о чем и твердила Хелми: никакой опасности, народ постепенно становился разорванным, вовсе не сплоченным. Значит, напасти от них ожидать тщетно. Оружия у них не было, и всего лишь один остаток величественного — легенда об Ислюфорде. Сказочка для сна, пусть и приукрашенная. У Рэнделл оказались часы на подвеске, уже как обеденный час миновал. Она поднялась с колен, и взгляд ее все не утихал от волнений, руки дрожали, не хотя выпускать гостью за дверь. Но пришлось. Афелиса объяснила уход срочной разведкой. Хелми посоветовала ступать к деревеньке у реки, но Рэнделл тут же грубо ее заткнула: «Нечего делать у недоброжелателей! Не ожидала от тебя таких слов уж точно». Из окна Хелми увидела девчушку и задернула шторы, что те чуть не сорвались.

— Ну все, пора, — сказала Афелиса, крепко обнимая Рэнделл. — Я обязательно наведаюсь к вам еще, буду в гости приходить. Уж не забывайте обо мне.

— Как забыть! — удивленно пролепетала она. Пальцы ее скользнули по лопаткам, сжимая ткань. — Не подумай, что мы забыть сможет, только рады будем. Ты осторожнее, сами ничего не знаем про тех сволочей. Если нужно что-нибудь будет, приходи, не нужно запускать! Я в следующий раз могу и подружек своих позвать, а они такие пироги пекут, да и падки на истории.

Как бы не хотелось, но воля была ее слаба. Примкнув головой к плечам Афелиса, она тихо всхлипнула, боясь, что снова разлучаются на пять или десяток лет. Хелми похлопала сестру по плечу, уводя от Диамет. Распрощались на печальной ноте. На улице было гнусно. Солнце больше не показывалось, никого вокруг не было — одни собачьи следы, плевки, и вдруг детский хохот у скамьи. От тоскливости пробирала дрожь. Из-за одной жалости к оставленной Рэнделл сердце сжималось. Афелиса сильно сомневалась в ее лжи, ведь такая чистая, верная душа не способна врать близкому человеку. Предательства она не ожидала совсем. «Что ж, все догадки подтвердились. Мы, оказывается, хорошо знаем дух чернокнижников. Крысиное спокойствие и бездействие. Интересно, как долго они еще продержатся и посчитают ли охотники их врагами? Хоть и так, но мирные жители не достойны политических интриг. В город сейчас идти опасно. Солнце сегодня решило позабавиться, как следует». По пути девушка обдумывала выбор развилки: одна вела к лесу, а так корабль недалеко, другая — к озеру, но подготовки никакой не было. Свернуть в кусты оказалось нерискованным и предусмотренным шагом. Несомненно, некоторые локти искусали, выжидая ее выскочившую фигуру, и накручивали на воображение каждый шелест и движение листьев. Обратная дорога всегда скоротечнее, и мысли больше не спутывались. Идти в столицу одной — крайне глупо, нужна опора. Поднимаясь по оврагу, она наступала на камни, придавливая, чтобы убедиться, что выдержат. Лес также быстро промелькнул перед глазами и скрылся за спиной. Теперь перед ней стоит на берегу судно: живое и небольшое. Трап так и остался. Афелиса в спешке поднялась по лестнице, шагая по фальшборту. У двери, ведущей в капитанскую каюту, сидели две зрелые женщины, разговаривающие с тремя молодыми людьми — но не лишь кивали, послушно выполняя указ. Завидев Афелису, они дернули за рукав, заставляя возвестить об этой важной вести всю палубу. За считаные мгновения слова эти перелетели через каждого, и толпиться у шканцев никто не стал. Дело ясное — обо всем известят скоро, и повод для нарастающих волнений слишком ничтожен. Говорили: «Благо, что госпожа вернулась. Невредимая!» Надежды подкреплялись, и народ сплотился на славу. На шканцах девушка встретила Элида, свисающего с борта в полудреме. Ухо-то востро, и каждый шаг зацепит. Искоса он видел ее, стоящую у лестницы, лениво зевнул и потянулся, точно кот. Не до конца поняв, что Афелиса вернулась, он переминался, глядел вдаль, и когда трезвая мысль дошла, во все глаза уставился на нее. Медленно подойдя, улыбнулся. Эта улыбка была обыденна, надоесть не способна. Под действием сонливости, парнишка лишь глядел на нее, как очарованный.

— Где остальные? — наконец, спросила Афелиса, отступая от лестницы: «Право, толкнет по случайности». — Почему один, где капитаны?

Элид пожал плечами, перекатываясь с носка на пятки. Повертел головой, да погладил легкую щетину. «Ну не знаю я, зачем смотреть так? — так и хотел он воскликнуть. — Я же не разведчик, в конце концов!» Но на ум пришли мысли, куда более манящие. Вспомнились ему те рассказы про чернокнижников, и внимание зацепилось за них.

— Ну что, не содрали, видно, с тебя кожу. Это хорошо, но почему тебя так легко впустили? И в жертву не принесли, не разрубили? Странно… — он ходил по шканцам с задумчивой гримасой. — Но я же говорю, что оно и к лучшему! А связи-то твои… неплохи, однако!

— Ты вправду не знаешь, куда они ушли? — Афелиса все не верила. — Нужно обсудить о походе в город. Прогулка не до вечера. Это важно, откладывать нельзя.

— Ты же возьмешь меня, а, Афелиса? — он подошел к ней, положив локоть на нее плечо, наклоняя. — Обещаю, что буду слушаться всех твоих указаний. И если ты пойдешь с Анариэлем, а я знаю, что это случится, я и его послушаюсь. Если хотите, буду разведчиком! У охотников же есть признаки отличительные?

— Вообще-то, есть. Но мне нужно обсудить это. Я не до конца понимаю, как это произойдет. Подожди немного, мне срочно нужно…

— Да вон же он! — поддавшись вперед, удержал Афелису, и пальцем указал на Анариэля. — Эй, сюда! — крикнул он, и свистнул. — Не хочется пока идти. Да вот, увидел тебя и меня, сейчас и этот вопрос уладим.

Он прижал руку к груди, показывая на себя. Лукаво улыбнувшись, мальчик сел на край, свешивая ноги. Свист и выкрик Элида разлетелся по всей палубе, ударяясь о борта. Спустя минуту из толпы показался Анариэль, несущийся к лестнице: плащ его колыхал ветер, черные волосы развивались, но спутанными не были. Элид невнятно промямлил что-то и пустился в песни, настроенный на серьезный разговор.

— Однако, долго ты. Почти больше двух часов, — Анариэль говорил быстро, торопясь поскорее уяснить ситуацию. — Я был уверен, что с ничем ты не вернешься. И как, рассказали, увиделись?

— Да. Все узнала. По крайней мере то, что Рэнделл смогла рассказать, — отвечала Афелиса. — А именно про то, что они ничего не знают. Бредово, не правда ли? Я и не ожидала такого поворота, уж как закрутил. Хотя, это вполне обосновано и случиться должно. Эти, как невольники, не выходят из-за границ деревни, их принуждают. Неудивительно совсем. С вождем я говорить не рискнула, да и не посоветовали. Никто его не видел долго, стражники не подпускают. Можно подумать, что мы ничего не узнали, но по крайней мере, чернокнижники не готовы пока враждовать с нами.