Герои Антихтона: за счёт всего человечества! (СИ) - Багрянцев Владлен Борисович. Страница 9

Где-то после обеда, то есть около шести часов вечера, Джерри окончательно продрала глаза, спустилась в ресторан и заняла лучший столик. За соседним столиком гуляла шумная компания. Старший оружейный офицер Вонг прищурилась и провела тактический анализ ситуации. Совсем сопливые флотские лейтенанты, только что — буквально только что — получили погоны и празднуют успешное окончание Академии. А почему здесь, в капитанском отеле, а не в своей общаге с тараканами? Нетрудно догадаться: один из этих сопляков — как минимум адмиральский сыночек. Может и не один.

— Смирно! — рявкнула Джерри. — Вас что, не учили, как приветствовать старшего по званию?! Никто не собирается угостить даму? Или пригласить ее на танец?!

Не прошло и часа, как товарищи молодые офицеры были готовы до самого гроба и за гробом поклоняться своей новой богине морской войны и приносить ей кровавые жертвы.

— …все это хрень и не так все было, а замполиты вам врут, — проповедовала коммандер Вонг, сидя на столе и размахивая почти пустой бутылкой сомнительного содержания и происхождения. — Перед выходом в море капитан «Коричневого Сентября» обнаружил, что гальюн засорился и требует серьезного ремонта. Но не отменять же секретную операцию из-за такой ерунды, верно? Так что вышли как миленькие, а вместо толчка весь поход использовали спасательные капсулы. Набивали капсулу до отказа, запечатывали и переходили к следующей. И все было хорошо, пока в Тиморском проливе не наткнулись на альбионский эсминец. Реально наткнулись — тот в них врезался и протаранил боевую рубку, — Джерри громко всхлипнула. — Короче, «Сентябрь» тут же пошел ко дну, и все умерли. Но перед этим успели выбросить спасательные капсулы! И вот, значит, пингвинские ублюдки приходят в себя после удара — у них там винт погнуло или еще какую фигню, а вокруг них капсулы всплывают одна за другой. Они такие сразу, «тревога», «свистать всех на хер», «человек за буйком», типа вот. Достают первую капсулу из воды, вторую, почти одновременно сбивают пломбы — и все говно под давлением взрывается прямо им в рожу! Ахахахахаха! Вся палуба в дерьме! Кормовая установка в дерьме! Сигнальные флаги в дерьме — а это вообще капец, вот что я вам скажу. А капсулы все прибывают! И вот стоят они по уши в говне, а пингвинский капитан весь такой на пафосе: «У нас нет выбора, леди и джентльмены. Мы должны проверить все капсулы до единой. Это наш священный долг как моряков Альбионского Федерального Флота и солдат цивилизованной христианской нации». Гыгыгыгыгы! Прикиньте, он реально так и сказал! — Мисс Ригли утерла рукавом мундира выступившие слезы и громко высморкалась в ближайшую скатерть. — Короче, делать нечего, приказ есть приказ, пингвины открывают капсулу за капсулой — на корабль больно смотреть, а дышать вообще невозможно! На шестой капсуле старпом слетает с катушек. Старпом какая-то аристократочка была, баронесса-фуетесса. Вобщем она достает пушку с ручкой из слоновой кости и начинает орать: «Капитан, вы невменяемы и больше не можете исполнять свои обязанности, я отстраняю вас от командования!» А шкипер такой в ответ: «Коммандер Стюарт-Лейн (представьте, ее реально так звали!), это мятеж и неподчинение, вы арестованы!» — и давай своим стволом размахивать! Чуть не поубивали друг дружку на хрен! Там еще столько всего было… Морякам уже пофиг, они просто вскрывают одну бочку за другой… — Джерри внезапно замолчала, потому как надолго присосалась к бутылке.

— А дальше, дальше что было?! — не выдержал один из слушателей.

— Дальше? — задумалась коммандер Вонг. — Потащились они в родной порт. А по дороге, как на зло, полный штиль. Ни дождя, ни шторма! Температура под сорок Цельсия. Ну, сами понимаете. Плавучий сортир. И вдруг, в Торресовом проливе, их каледонская лодка блокирует и собирается взять на абордаж. Каледонцы всплывают и идут на перехват. Подходят поближе, принюхиваются — и начинают за борт блевать! Каледонский капитан чуть сам не обосрался — решил, что газовая атака! Приказал погружаться так быстро, что люки едва успели закрыть, чуть сами не утонули ко всем чертям! Альбионское судно тащится дальше. Каким-то чудом добралось до родного порта. В гавань ему запретили входить! Как только разобрались, что к чему — корабль списали в задницу! Никто не хотел на нем служить. Имперские экологи запретили его топить — это же все кораллы в округе сдохнут! Кое-как отбуксировали на Пака-Паку и сбросили на него самую большую водородную боеголовку, какую нашли в арсенале. Чтоб наверняка от запаха избавиться, ха-ха-ха! — Джерри внезапно спрыгнула со стола и вытянулась по струнке. — Так погиб военный корабль Сферы Сопроцветания «Коричневый Сентябрь». Прошу почтить его память минутой молчания!

— А теперь скажите мне, — деловито спросила она ровно минуту спустя, — какой вывод мы можем сделать из этой печальной, но, вне всякого сомнения, поучительной истории?

— Прежде чем сдохнуть, не забудь избавиться от своего говна! — радостно заорал какой-то салага.

— Гениально! — завопила в ответ мисс Ригли. — За это надо немедленно выпить!!!

Хотя, если честно, не этот ответ она ожидала услышать. Человек, много лет назад рассказавший ей эту абсолютно правдивую историю, закончил ее такими словами: «Хорошенько запомни, Джерри: война — это кровь, грязь и дерьмо. Потому что дерьмо всегда происходит».

«Дерьмо происходит».

Воспользовавшись всеобщим замешательством — повинуясь приказу заслуженного ветерана, салаги бросились на поиски выпивки, — Джеральдина Вонг ускользнула с вечеринки и увела за собой сразу трех моряков. Один из них был женского пола.

Всю ночь из ее номера доносились какие-то адские звуки из преисподней. Три жертвы безумной страсти госпожи Вонг кое-как вырвались на свободу уже под утро. То есть выползли, потому что ходить или тем более бежать они уже не могли.

На следующий день празднование продолжилось и достигло совсем уже невероятных масштабов. Когда новые друзья мисс Ригли под ее непосредственным руководством принялись расстреливать из служебных револьверов зеркала, оконные стекла и другие подобные мишени, на звуки выстрелов явился патруль военной полиции, состоявший из одного майора и двух сержантов.

— Нехорошо, — укоризненно заметил майор. — Будем составлять протокол, товарищ коммандер?

— Будет лучше, если мы поднимемся ко мне в номер, — охотно согласилась Джерри. — Там нам никто не помешает.

Весь вечер из ее номера доносились какие-то адские звуки из преисподней.

Далеко за полночь мисс Ригли оставила номер и спустилась в лобби. Из всей одежды на ней был только незастегнутый китель одного из полицейских. Стоявший на посту пожилой швейцар-белголландец в цветистой ливрее посмотрел на нее с нескрываемым уважением:

— Не припоминаю ничего подобного с того дня, когда здесь отдыхала сама Фамке ван дер Бумен!

— Есть чем гордиться, таких великих побед у меня давно не было, — хохотнула Джерри. — Сигареты не найдется, дедушка?

Швейцар протянул ей целую пачку, щелкнул зажигалкой. На тыльной стороне ладони, сжимавшей зажигалку, Джерри успела разглядеть татуировку — русалка с трезубцем.

— Сам-то где служил, моряк? — не могла не спросить она.

— Осмелюсь доложить, ваше благородие, подводная лодка Его Императорского Величества «Одиссей»! — старик вытянулся по стойке «смирно» и щелкнул каблуками. — Под командованием капитана Мааршала. Второй помощник старшего торпедиста носовой торпедной батареи. Принял участие в атаке на остров Санта-Изабель. Там же был ранен, уволен в отставку с почетом. С тех пор вот здесь…

— Санта-Изабель?! — присвистнула Джерри. — Это ж когда было!.. Тринадцатый год, верно?

— Так точно, госпожа командир, — кивнул собеседник.

— Санта-Изабель… — задумчиво повторила она и глубоко затянулась. — Там ведь кого только не было!.. И адмирал Маркус ван дер Бумен — отец Фамке, и полковник Берг, и генерал Тиммерманс, и маршал Ситроен — будущий главком имперских ВВС, и генерал Марголлен, и полковник ван Томпсон — командир Королевского Легиона… Даже сам генерал Торкильсон!