Рай в объятиях Беса (СИ) - Войнова Яна. Страница 44

— Еще скажи, что они не настоящие.

— Почему же? Настоящие. Только не так все было.

— А как все было, мать твою?! Только я за дверь, ты, блядь, замуж поперла! И я бы еще понял, что испугалась, что про меня с тобой узнают. И быстро прикрылась мужем. Понял бы! – орал он, брызгая слюной. – Но Баринов?! Мать твою, из всех мужиков, ты выбрала БАРИНОВА?!! Как ты могла?! Как?! Еще и залетела от него… Не прощу! – зашипел он, выстреливая последний патрон. Его рука безвольно повисла, он смотрел куда-то вдаль, а его глаза выражали взгляд человека, которому только что на живую вскрыли грудную клетку.

— У меня с ним ничего не было, – упрямо настаивала Света. – А ребенок был, признаю… только он твой, Ваня, – она медленно присела на какое-то заваленное бревно, и все ему наконец-то рассказала. И то, как Колесников ее шантажировал, и как отец дал приказ на уничтожение Панкрата, как она пошла к Феликсу, чтобы он уладил вопрос. Про то, как они вдвоем с Бариновым ее подставили, как из прокуратуры выгнали и как потом Феликс шантажировал ее жизнью Панкрата. И главное, как она потеряла их ребенка. Все выложила. Одним сплошным потоком. Как на духу. Безвольные слезы лились рекой. Она стиснула зубы от тупой боли и отчеканила. – Не можешь ты, Ваня, меня судить, понял? НЕ МОЖЕШЬ. Я же тебе не нужна была. Ты же меня не искал, когда вернулся. Пять лет! Ты мог меня найти, спросить, узнать… Но нет! Тебе не до этого было. И сейчас нужна, потому что ребенок есть. А так… поигрался бы снова пару месяцев, злобу выместил бы и забыл. Ведь так? Я права? – не хотела спрашивать, само вырвалось. – Ваня, а почему ты меня не искал?!

— Дура… Господи, какая же ты… дура! – Панкрат присел перед ней на корточки, прикрыл глаза и с шумом выдохнул. Долго молчал. Словно сам с собой боролся. Спустя мучительные минуты ожидания рассказал свою правду. И то, как его по дороге в тюрьму убить пытались. И как потом менты трупы охранников и зеков на него навесили. Как у здания загса его Феликс схватил, как шантажировал, на себя пахать заставил. Как потом Акулов ему угрожал жизнью Светы и заставил помогать в устранении Шаха. Господи, как глупо вышло! Столько времени порознь из-за чужих интриг и борьбы за власть. Мучительная боль от бесцельно прожитых лет разъедала изнутри. Ведь все могло повернуться иначе. Они могли бы быть вместе, еще тогда… Света бы уехала вместе с ним, не раздумывая. Куда угодно! Но… не судьба…

Панкрат обхватил ее заплаканное лицо двумя руками. Жадно вглядываясь ей в глаза, сказал:

— Света, я тебя больше не отпущу. Никогда. Ты не сможешь спрятаться от меня. Я тебя везде найду. Заруби себе на носу.

— У меня дверь в доме бронированная, – глупо хихикнула Света, вытирая слезы тыльной стороной ладони.

— Красивая, я к тебе сквозь тюремные решетки пробирался на свиданку. Ты реально думаешь, что меня остановит какая-то бронированная дверь?!

— Ваня, мне страшно, – уже без шуток, честно призналась Света, нервно сжимая свои ладони. – Очень страшно. Я не слабая, но сейчас… я боюсь.

— Чего?

— Всего. Нас боюсь. Назара этого боюсь. Что тебя в очередной раз посадят. Или еще хуже… убьют. И я снова останусь одна. Я не могу больше…

— Трусиха ты, красивая.

— А разве тебе не страшно? – она взглянула в тигриные глаза и обомлела. Наверное, только сейчас заметила его расширенные зрачки как у законченного наркомана, когда в упор смотрел на нее. Взгляд прямой, упрямый и какой-то очень счастливый. Нет, Панкрат в отличие от нее никого не боялся. Ничего не страшился. От того его недавнее признание, что защищал ее жизнь, не будучи рядом, приобрело еще большее значение для Светы. Его губы расползлись в дьявольскую усмешку, виднеющиеся белые зубы вдруг стали напоминать устрашающие клыки хищного зверя. Смотрел на нее, пожирал глазами, а глубоко внутри смеялся.

— До конца пойдешь. Всех поубиваешь, – не спрашивала, просто констатировала факт.

— Ради тебя, красивая? Да. Сомневалась, что ли?

Михеева прикусила нижнюю губу и отрицательно замотала головой. Какие уж тут могут остаться сомнения?!

— Ничего не бойся, Светик. Я рядом. Но мне надо знать. Ты со мной? – теперь настал его черед пытливо вглядываться в ее лицо. Снова выворачивал зелеными глазами ей душу. Света ответила тихо. Одними губами. Но чистую правду:

— Я всегда с тобой, Ваня…

Глава 14

Спустя три месяца Панкрат сидел в гостиной губернатора Вадима Северова, когда вдруг вошла его молодая жена. Красивая, но сильно уставшая девушка вкатила в комнату коляску с маленькими детьми, которые заходились звонким плачем.

— Северов, твоя очередь! Я спать! – сказала сонная Лора.

— С чего это? Я с утра сидел! – возмутился губернатор. – Я вообще-то занят!

Девушка тяжело вздохнула, подошла вплотную к мужу и подняла сжатую в кулак ладонь. Северов закатил глаза и сделал то же самое.

— Камень, ножницы, бумага! – выдала девушка, потряхивая кулаком.

— Как ты это делаешь? Каждый раз! – прокряхтел Вадик, когда проиграл вчистую.

— Просто я не лузер! – хихикнула Лора Северова, потянулась к мужу и чмокнула его в губы.

— Рыжик, а че они так орут?! – удивился Вадик, подозрительно косясь на коляску.

— На тебя похожи потому что! – съязвила она, прикалываясь над бешеным норовом мужа, и поднялась на второй этаж. Вадик хмыкнул, притянул за ручку детское средство передвижения и уселся обратно. Одной рукой покачивал коляску, другой листал документы, которые ему принес Панкрат.

Сколько лет он знает Северова? Лет пятнадцать точно! На скольких стрелках побывали? Сколько людей вместе завалили? Сколько миллионов заработали? Один раз вообще вместе сидели. В прошлом Вадик был чемпионом боев без правил. Бесстрашный, непрошибаемый криминальный авторитет, которого многие побаивались, и никто не хотел переходить ему дорогу. А сегодня он губернатор области, которого прозвали титановым за его крутой характер. Кто бы мог подумать, что он будет баюкать своих орущих отпрысков? Папаша, блин! Сидит, кряхтит, но методично качает коляску. И отчего-то делает это так естественно, словно всю жизнь только этим и занимался!

— Север, а каково это? – вдруг спросил Панкрат, кивая в сторону детей. Вадик удивленно поднял глаза, пожал плечами, призадумался на минуту, поглядывая на коляску.

— Дергаться станешь чаще. Зато под пули лезть будешь меньше. Подставляться уже нельзя, – он в упор посмотрел на Панкрата. – Тебя дома ждут. Хотя… если только ради них. Свою жизнь на их обменивать. Вот это легко! Даже раздумывать не будешь, – ответил Северов и вернулся к просмотру документов.

Война за власть в области только набирала обороты. Ему, Панкрату и Акулову предстояло еще много работы, тем не менее, они просто обязаны выиграть. В особенности теперь, когда у метящего на должность смотрящего по области будет ребенок. Панкрат костьми ляжет, но его сын должен жить спокойно, в абсолютной безопасности, а это значит, всех противников предстояло устранить.

Когда Панкрат вернулся домой, у себя в гостиной он обнаружил другого криминального авторитета, не менее жестокого и опасного. Коваль держал в руках нож, а напротив него сидела Света, просматривая какую-то папку. По спине Панкрата мгновенно пробежал холодок. Черт, куда смотрела его охрана?! Как допустили этого человека в дом?! Отработанным движением он бесшумно вытащил пистолет и направил его на Коваля.

— Сука, только дернись! – процедил он сквозь зубы.

— Ваня, опусти оружие! – вдруг сказала Света и спокойно вернулась к документам.

— Панкрат, я не к тебе, – рыкнул Коваль. – Я к твоей бабе. Один. Без своих людей.

— Мадам прокурор, а это подойдет?! – в комнату вошел Витька Глухой, держа в руках два декоративных шара из мягкой древесины, заметил его и остановился как вкопанный. – О, батя вернулся!

— Я тебе ща почки вырежу! Витя, твою мать… ты куда смотрел?

— Панкрат, успокойся, – Света закатила глаза. – Человек пришел по делу. Проводим следственный эксперимент. Опусти оружие, – она обернулась к Витьке и попросила. – Положи шары на стол и найди мне, пожалуйста, еще один нож и томатную пасту.