Тайна «Нереиды» - Алферова Марианна Владимировна. Страница 16

— Ты болен, доминус, — вздохнула женщина. — Я вызвала «скорую».

— Не надо. — Оттолкнувшись от мостовой. Вер поднялся рывком.

Неловкое движение вызвало новый взрыв боли, но Вер превозмог, до крови закусив губу. Несколько мгновений он стоял, широко расставив ноги и пьяно пошатываясь. Боль накатывала, как волны морского прилива, норовя утопить. Но Вер устоял, взял из рук юноши шляпу, нахлобучил на самые глаза и двинулся дальше. Юноша пошел следом. Вер обернулся и махнул в его сторону палкой.

— Пошел вон!

Тогда юноша наконец отстал. Вер озирался по сторонам, боясь, что может не узнать арку, под которую двое затащили Гика. Но узнал легко. Ибо след был материален. Капли крови рдели на мостовой. Пурпурная частая дорожка вела в глубь двора. А рядом с пурпурными в мостовую вплавились сверкающие белые капли. Вер завернул во двор. Гик лежал возле мраморного фонтана, неестественно вытянувшись и выбросив вперед руку, будто хотел взлететь по старой памяти, но не взлетел, а рухнул на камни уже навсегда. Двое убийц склонились над ним. Один зачем-то тряс неподвижное тело, а второй ножом пытался соскрести с камней платиновые брызги.

— Что-то не так, я говорил, не получится, — бормотал человек с ножом.

— Не получилось, — подтвердил второй и пнул неподвижное тело.

И тут убийца заметил Вера. Выставив руку с ножом, парень двинулся на бывшего гладиатора. Он был почти мальчишкой, на верхней губе слабо пробивался пушок. Губа была короткой и не могла прикрыть сильно выдававшиеся вперед зубы. Вылитый заяц. И глаза тоже заячьи, бесцветные, косо прорезанные.

— Что тебе надо, дяденька. Валил бы ты отсюда, — прошипел Заяц.

Вер не двигался.

Тогда убийца решил, где один труп, там может быть и два, арифметика в данном случае не имеет значения, и ударил. Но рука его странным образом взлетела вверх, а нож, выбитый ударом палки, вонзился в стену. В следующее мгновение палка, описав дугу, грохнула незадачливого потрошителя по темечку. Парень, захрипев, повалился в ноги Веру. Его сотоварищ не стал дожидаться расправы, кинулся к наружной лестнице, взлетел птицей на верхний этаж, а оттуда — на крышу. Пробежал, громыхая сандалиями по черепице, спихнул кадку с цветами, перепрыгнул на соседний балкончик, смел веревку с бельем, и, закутанный в простыни и почти ничего не видя, нырнул на чердак, сопровождаемый хлопаньем голубиных крыльев и женскими воплями.

Едва убийца скрылся, как дверь на втором этаже отворилась, и на террасу выглянул дородный мужчина лет сорока.

— Опять гения убили. — Он с любопытством разглядывал неподвижное тело. — Вчера в соседнем дворе ночью одного прикончили. А сегодня уже днем зарезали. Ну и дела.

— За что их убивают? — спросил Вер. — Мстят?

— При чем тут месть? — фыркнул мужчина. — Говорят, если гения убить, платиновое сиянье из него льется настоящей платиной. Чем мучительнее смерть, тем больше платины. Видишь на камнях белое? Из-за этих клякс и гоняются за гениями. А вигилы не особенно шустрят. Пойду-ка возьму нож, поцарапаю платину, пока «неспящие» не явились.

Вер склонился над гением. Тот был еще жив. Тяжелое хриплое дыхание вырывалось из груди. Странные чувства охватили Вера. Надо же! Чувства! Раньше и одно-то вылуплялось с трудом. А теперь — и досада, и обида, и жалость — все вместе. И Вер никак не мог в них разобраться.

— Вызови «скорую»! — крикнул он мужчине вдогонку. — Этот парень жив.

Но мужчина уже скрылся в доме. Однако вигилы и сами прибыли. Первым появился центурион в красно-серой форме, а следом, мигая синими огнями, вкатилась громоздкая машина «скорой».

— Положение у него не особенно, — неопределенно протянул вигил, осмотрев раненого. Он намеренно мешкал, что было более чем странно для вигила. — Пострадавший гений. По платине в крови видно. Из-за них у нас столько мороки! Работы в два раза больше, а зарплата та же. В Иды обещали оплатить сверхурочные, но ничего не дали. И неведомо, получим ли в Календы. Власти делают вид, что не замечают проблемы.

— Опять гений? — крикнул городской архиятер [10] , вытаскивая носилки. — И чего их на землю потянуло? Теперь куда ни плюнь — всюду гений.

— Я бы мог заплатить…— неуверенно предложил Вер.

Вигил с сомнением оглядел заношенную тунику бывшего гладиатора, его матерчатые сандалии.

— Сестерции тебе самому нужны, доминус. — Юния Вера он явно не узнал.

Архиятер загрузил раненого в машину. Гик был белее мела, в груди у него что-то булькало и хрипело.

— Советую основать фонд «В помощь бывшим гениям»! — крикнул медик на прощание. — К нам их привозят за дежурство штук по десять. Одних режут. Другие сами кончают с собой. Если дело так пойдет, скоро в Риме не останется ни одного гения.

Вигил засмеялся, но Вер не нашел в этой шутке ничего смешного.

На углу Вер взял у торговца горячую лепешку с сосиской, хотя не мог есть, и купил у мальчишки-лоточника номер «Акты диурны» (полчаса назад Гик здесь покупал вестник). Вер уже собирался вернуться в свою нору, когда взгляд его упал на обложку толстого ежемесячника. На красочной картинке — огром-. ный колодец, облицованный серым мрамором. Не колодец даже, а целый бассейн. Вер почти механически взял ежемесячник, перевернул страницу и прочел надпись: «На фото таинственный Колодец Нереиды».

Все поплыло перед глазами. Веру почудилось, что он видит рябящую на солнце зеленую воду и слышит неведомые голоса. По спине пробежал озноб — ни плащ, ни туника как будто не касались уже его плеч.

Вер перелистнул несколько страниц. Ежемесячник сам открылся на нужной.

«В одной из крепостей Нижней Германии находится удивительный колодец…»

Сердце бешено колотилось. Тело обдало сначала нестерпимым жаром, потом — ледяным холодом. Колодец Нереиды! Крепость… закопченный свод… отсвет факелов. И, пробиваясь сквозь биенье крови в ушах, долетел чей-то истошный крик: «Не могу!» Память готова была проснуться. Он вот-вот вспомнит. Надо только добраться до этого колодца! Сейчас! Немедленно. Вер повернулся и зашагал к своему домику. Ему казалось, что он бежит. На самом деле он едва волочил ноги.