Без тебя не получается (СИ) - Маловски Катя. Страница 48

Егор.

Мне нужно было после аута ввести мяч в игру. Не знаю, что заставило меня скользнуть взглядом по трибуне. Отворачиваюсь. И через мгновение как ошпаренный поворачиваюсь снова. Застываю.

Она пришла…

Хотя, если бы не пришла, я решил для себя ещё с утра, что после тренировки еду к ней.

Прошло не так много времени. А у меня ломка.

Надоело изводить себя.

Надоело фотки до дыр просматривать.

Надоело думать, что я контролирую свои эмоции. А я ни хрена не контролирую.

Надоело фальшиво улыбаться.

Надоело смотреть на её статус «он-лайн» и не решаться написать.

Надоело гипнотизировать телефон и подрываться на каждое оповещение или звонок.

Все рекорды по «гордости» мы и так побили. Хватит.

— Бодрый, чё тормозишь? — даже не различаю голос, который ко мне обращается, — вбрасывай уже!

***

Всю игру мысленно тороплю время. Периодически посматриваю в сторону Кати. Практически всегда сталкиваюсь с ней взглядом.

Её лицо у меня перед глазами.

Когда веду мяч.

Когда отбираю.

Когда забрасываю.

В один из перерывов замечаю, что к Кате подсаживается Рита. О чём-то разговаривают.

Пусть пообщаются.

***

Наконец, раздаётся резкий звук свистка. Игра окончена.

Торопливо обмениваюсь рукопожатиями с ребятами. Ладонью вытираю пот со лба. Во рту пересохло. Но, возможно, это не из-за жажды.

Двигаюсь к трибуне. Жду, когда большая часть народа свалит. Катя поднимается с пластмассового кресла. Идёт вдоль ряда сидений и спускается по проходу. Мой взгляд падает на её стройные ножки.

— Привет, — здороваюсь первым, когда подходит ко мне. Боюсь, что она может пройти мимо, а своим приветствием я могу её задержать ненадолго.

— Привет, — покусывает губы.

— Подожди меня минут 10, мне надо переодеться. Хорошо?

— Да, конечно.

Хватаю сумку, иду в сторону раздевалок. А самого начинает потряхивать.

Я ещё никогда так быстро не принимал душ и не переодевался. Мой режим «Шумахера» замечает Дэн, который сидит на скамейке и болтает по телефону, наверное, с Викой. Он смотрит на меня, а на его лице играет самодовольная улыбка.

Возвращаюсь на пустую площадку. На улице уже включили фонари. Нервно тереблю ручку спортивной сумки. Катя сидит в полумраке. Её лицо подсвечивается экраном телефона. Такая красивая. Волосы слегка раздувает ветер, оголяя плечи.

Голые плечи — это запрещённый приём, вообще-то.

Выдыхаю, преодолевая последние метры, разделяющие нас. Катя поднимает на меня свои глаза, блокирует телефон и кладёт его на колени. Я присаживаюсь на соседнее кресло.

Она близко. Чувствую вишнёвый запах. Мысли путаются. Я забываю, с чего хотел начать разговор.

«Егор…», «Кать…», — говорим одновременно. Замолкаем.

— Я очень рад, что ты пришла… — не знаю, правильные ли слова сейчас говорю, и с этого ли нужно начинать…

— У нас так повелось: я первая целую, первая секс предлагаю, первая мириться прихожу… — крутит в руках телефон.

— А мы сейчас миримся?

— А разве нет?

— Да.

— Егор, я бы хотела извиниться, — заправляет волосы за ухо. — За всё то, что тебе наговорила. У каждого из нас есть прошлое, у кого-то большее, у кого-то меньшее. Но оно есть. И его никуда не денешь.

— Кать, я не хочу говорить о прошлом.

— Подожди, не перебивай, — глубоко выдыхает, собираясь с мыслями. — Я не собираюсь ни к кому возвращаться и не…

— А ко мне вернёшься? — обрываю на полуслове.

Катя застывает с открытым ртом.

— А как ты думаешь, для чего я сюда пришла?

Действительно, хрень какую-то спрашиваю…

— Ты тоже меня извини. За мои слова… — вот извинился, язык ведь не отсох?

И я никому не собираюсь тебя отдавать.

Молчим.

— Ты знаешь… просто быть равнодушным. Когда тебе всё равно, — продолжаю, глядя куда-то перед собой. — А вот когда тебе не всё равно, тогда дело труба, — перевожу взгляд на Катю. — Вот когда мы с тобой поссорились, я понял, что мне не всё равно. Ты поселилась в моей голове. И походу, поставила там раскладушку, — издаю нервный смешок. — Шизануться просто.

— Думаешь, ты у меня в голове раскладушку не поставил? У меня что ни ночь, то либо сна ни в одном глазу, когда только о тебе и думала; либо наоборот, такие сны, с таким эротическим подтекстом… Что прям как наяву…

— Сны-то хотя бы со мной? — пытаюсь разрядить обстановку.

— Дурак, — бьёт меня легонько в грудь.

— Кстати, про эротический подтекст. Я всё-таки посмотрел твою кассету.

— Кто б сомневался, — её губы трогает улыбка.

— Там есть, чему поучиться.

— Так ты, оказывается, чего-то не умеешь?

— Оказывается, да.

Смеёмся. Через какое-то время смех стихает.

— Я, кстати, с Ритой познакомилась. И теперь знаю причины, почему ты тогда сорвался уехать… — рассматривает свои кеды. — Очень стыдно за мои слова. По губам мне нахлопай, что сказала тебе такое.

— Зачем же так? — разворачиваюсь в её сторону. — Я люблю твои губы, — беру за руки. — И тебя люблю, — замолкаю. И через секунду до меня доходит, ЧТО я сказал. Вот так просто взял и сказал.

Катя поднимает голову и смотрит мне в глаза.

Целую её руки, не разрывая зрительного контакта.

Бл*ть, я реально её люблю.

— Я с тобой даже от невинного поцелуя, того самого, когда ты первая меня поцеловала, как будто в пропасть упал. Ууух, такой. И сердце залупило как сумасшедшее. А уж когда у нас до секса дошло, причём подготовленного и заранее спланированного… — слегка улыбаюсь.

Катя смущённо улыбается в ответ.

— Так вот, когда у нас дошло до секса… Я ведь с тобой не трахался. Я любовью с тобой занимался. Понимаешь?

— Понимаю… — негромко.

— И у меня два пути. С тобой или без тебя. Без тебя я уже попробовал. Без тебя не получается. Ничего…

Катя.

Я перевариваю сказанные Егором слова.

Он вдруг резко встаёт и берет меня за руку:

— Пошли.

— Куда?

— Танцевать с тобой хочу.

— В смысле?

— В прямом.

— Куда ты меня ведёшь?

— Никуда. Прямо здесь будем танцевать, — мы останавливаемся в центре площадки (в круге, очерченном белым цветом).

— Так ты же вроде не танцуешь? — непонимающе смотрю на Егора.

— Да, не танцую. И с девушками никогда не танцевал, — переплетает наши пальцы.

— Даже на школьных дискотеках? — приподнимаю бровь.

— Там были скорее не танцы. А мацанья под музыку, — подходит ближе. — Ты же меня научишь?

— Ладно. Стой здесь. Я кладу тебе руки на плечи, ты — мне на талию, — Егор с плохо скрываемой улыбкой на лице исполняет мои указания. — Молодец. Видишь, ничего страшного. Тем более эту стадию мы уже проходили.

— Страшное начнётся, когда я ногами буду передвигать.

— Только попробуй испачкать мне белые кеды, — на секунду прищуриваюсь. — Будем танцевать в тишине?

— Не, сейчас включу, — подбегает к ряду кресел, там, где лежит его сумка. Достает телефон из бокового кармана. Возвращается ко мне.

— Так, где она тут у меня? А, вот, нашёл, — включает.

Уличную тишину разрывают звуки ударных, бас-гитары и чего-то ещё.

— Ты хочешь танцевать под это?

— Да.

— Так это же …

— Да, это не ванильный медлячок, это рок. Я тут как-то в машине ехал, радио слушал. Наткнулся на эту песню. Мощная.

— Ну, давай попробуем.

Я прижимаюсь к Егору плотнее, обвивая руками его шею. Начинаю медленно качаться, пытаясь подстроиться под ритм музыки. Егору ничего не остается, как повторять за мной.

Переминаемся с ноги на ногу.

Пока неплохо.

Кладу голову ему на плечо. Закрываю глаза.

Волшебно. Сама атмосфера… Место… Темнота… Музыка… Егор. Я чувствую его тепло, запах, биение сердца.

Танцуем. Егор меня обнимает. Я растворяюсь в его руках. Мурашки всё бегут, бегут, бегут …