Два маленьких обмана - Карлайл Лиз. Страница 37

– Любовь! – перебила его мать. – Какое отношение имеет к этому любовь?

– Мама! – Элис сердито взглянула на леди Уинвуд. – Только любовь имеет к этому отношение.

Леди Уинвуд снова поджала губы.

– Ты не любила Джона, а посмотри, как хорошо все получилось.

– Да уж, посмотри! – с некоторой горечью повторила Элис. – В тридцать два года я вдова, трое детей растут без отца, и брак оставил мало приятных воспоминаний.

– Элис!

– Это правда, мама. – Элис понизила голос, чтобы ее не было слышно в гардеробной. – Я никогда не хотела выходить замуж за Джона. Ты это знаешь.

– Но он был прекрасной партией! Вы были предназначены друг для друга еще с колыбели. Твой папа все устроил.

– Это я тоже знаю, – ответила Элис. – Мне сказали, что я должна исполнять свой долг, и я делала то, что мне велели. Так что не отнимай у меня права оплакивать утрату моих романтических идеалов.

– Но ты можешь снова выйти замуж, Элис, – сказал Куин. – Ты снова выйдешь замуж, и на этот раз выйдешь по любви.

– Куинтин, не говори глупостей! – воскликнула леди Уинвуд. – Кто, кроме охотника за приданым, ищущего невест по газетам, захочет жениться на вдове с тремя маленькими детьми?

Атмосфера в комнате неожиданно изменилась. Куин взглянул на сестру. Та от смущения слегка покраснела.

– Кто-нибудь захочет, – спокойно ответил Куин.

– Полагаю, ты говоришь об этом выскочке Генри Херндоне, – с раздражением заметила леди Уинвуд. – Он всегда слишком фамильярничал с Элис.

Куин почувствовал, что готов взорваться.

– Не думаю, что кто-то имеет право советовать Элис, за кого ей выходить замуж. – Леди Уинвуд открыла было рот, но он опередил ее, сказав: – Никто, мама.

Куин отложил журнал в сторону и встал.

– Элис совершеннолетняя и владеет состоянием, которое получила самым тяжелым путем, пожертвовав свое сердце на алтарь семейного долга. Она заслужила право теперь поступать так, как ей захочется.

Губы матери задрожали, а Элис, похоже, едва сдерживала слезы.

– Я не могу смириться с этим! – воскликнула леди Уинвуд. – Мы – Хьюитты, Куинтин. Мы не можем вести себя как нам заблагорассудится.

Куин подошел к двери и взялся за ручку.

– Я предлагаю тебе, мама, свыкнуться с моими взглядами на брак, – сказал он и повернулся к двери. – И, как ты любишь напоминать мне, теперь я глава нашей семьи. Я решаю такие вопросы, и вот что я ре...

– Но ты даже не знаешь, кого она выберет! – перебила Куина мать. – Что, если он окажется непод...

– Я знаю Элис. – Куин не дал матери договорить и отошел от двери. – Я знаю, что она неглупа. Я доверяю ей решать, что лучше для нее и для ее детей. И покончим с этим, мама.

– Ты вышла замуж по любви, мама, – тихо напомнила Элис. – Это был прекрасный брак, это правда. Но все равно брак по любви.

Леди Уинвуд встала.

– Мой долг велел мне любить своего мужа, – сказала она. – И я его любила.

Элис покачала головой:

– Это было не так, мама. Дядя Чес помнит. Ты тайком бегала на свидания с папой.

Леди Уинвуд густо покраснела.

– Возможно, бегала. Раз или два, – призналась она. – Извините меня, мне надо сменить эту шаль на что-нибудь потеплее. Куин, можешь приказать подать карету.

И леди Уинвуд с высоко поднятой головой покинула комнату. Куин взглянул на сестру и слабо улыбнулся. Они выиграли битву, подумал он. Но дым сражения еще не рассеялся.

Как только прическа Элис была закончена, они с Куином спустились в парадный холл.

– А где дети? Разве они не поедут?

– Мисс Брайт отвезла их на двуколке в четыре часа, – ответила Элис. – Они пообедают пораньше в классной комнате и вернутся домой раньше нас.

Вполне разумно, подумал Куин. Он был немного удивлен, когда Элис сказала ему, что дети тоже должны поехать. Но в деревне трудно найти товарищей для игр, а дети так просили. Они будут находиться в детской, объяснила Элис, играть и шуметь, в то время как взрослые гости буду наслаждаться более спокойными развлечениями.

В карете во время короткой дороги в Хилл-Корт леди Уинвуд вела себя безупречно. Куин задавался вопросом: добился ли он своего, или мать просто затаилась в ожидании другого удобного случая?

У ярко освещенного входа их встретил лорд Чесли, устроив суету вокруг своей старшей сестры. В примыкающей к холлу гостиной Куин заметил синьора Алессандри и лорда Диглби Бересфорда. Они стояли, облокотившись на пианино с бокалами вина в руках. Вивианы нигде не было видно.

– Остальные гости прибудут в семь часов, – объяснял лорд Чесли. – Я рад, что семья могла собраться до их приезда.

Синьор Алессандри склонился над рукой леди Уинвуд, как вдруг раздался страшный топот на лестнице.

– Дядя Куин! Дядя Куин! – ворвавшись в комнату, закричал Кристофер. – Вы можете пойти с нами наверх?

Куин, подняв бровь, взглянул на Элис.

– Полагаю, что могу, – ответил он.

Диана прыгала рядом, протягивая к Куину пухлые ручки.

– Там – свинья! – заявила она. – Свинья! На ней катается Фелис. Пойдемте посмотрим.

– Фелис, должно быть, очень храбрая, – заметил Куин, взъерошив волосы девочки. – Дядя Чес? Элис? Я пойду взгляну?

Чесли уже увлекся разговором с матерью Куина и синьором Алессандри.

– Старый охотничий трофей, – махнув рукой, объяснила Элис. – Дети любят играть с этой ужасной вещью.

Дети бросились вверх по лестнице, а рядом с Куином оказалась Серилия Бергонци.

– Эта свинья мертвая, – тихонько сказала она. – Но у нее есть клыки и такой свирепый вид.

– Спорю, что Кристоферу это нравится, – улыбнулся девочке Куин.

Серилия тоже улыбнулась.

– Он говорит, что поедет в Африку и застрелит такую же для себя, – доверительным шепотом произнесла она. – Но сейчас у него, кроме рогатки, ничего нет.

– Надеюсь, он не стреляет из нее в доме? Серилия поджала губы, но затем хихикнула.

– Стрелял один раз, – призналась она, когда они с Куином поднимались по лестнице. – Но мисс Брайт хлопнула его по рукам.

Когда они приблизились к двери классной комнаты, оттуда донесся громкий крик. Все бросились в комнату и увидели мисс Брайт, стряхивающую пыль с юбочки Фелис. Глаза девочки налились слезами.

Увидев Куина, мисс Брайт покраснела.

– Леди Фелис упала со спины кабана, милорд, – пояснила она, махнув рукой в сторону страшного зверя. – Я отвернулась всего лишь на минуту, а она решила встать на него.

– Я х-х-хотела прокатиться на нем, как акробат! – зарыдала Фелис.

В этот момент в комнату быстрым шагом вошла другая молодая женщина. Она несла на подносе кружки и большой кофейник с шоколадом, над которым еще поднимался пар.

– О Господи! – воскликнула она. – Что такое случилось?

– Небольшое падение, мисс Хевнер, – ответила мисс Брайт. – А это лорд Уинвуд, дядя этих детей.

Вторая женщина покраснела и присела, не выпуская из рук подноса.

– Милорд, – сказала она. – Я – мисс Хевнер, гувернантка графини.

Куин приветливо улыбнулся:

– Вы принесли горячий шоколад. Думаю, он все исправит.

Мисс Хевнер представила худенькую заплаканную Фелис и маленького смуглого Николо, теперь, как полагал Куин, уже графа Бергонци ди Винченца. Куин отошел в сторону, а дети, все, кроме Серилии, стали собираться вокруг длинного школьного стола. Мисс Хевнер раздавала кружки, а мисс Брайт усаживала Диану и Николо на высокие стульчики.

Николо даже не взглянул на шоколад. Он начал складывать деревянные кубики, оставленные кем-то на столе. Серилия же подошла к старому фортепиано, стоявшему у той же стены, возле которой остановился Куин, и села на табурет спиной к инструменту. Ее ноги едва доставали до пола.

Куин устроился в старом деревянном кресле-качалке и изучающе посмотрел на девочку. Она казалась старше своих лет.

– Ты играешь на фортепиано, Серилия? – спросил Куин.

Девочка смущенно покачала головой:

– Немного на арфе. Но не очень хорошо. – Куин рассмеялся:

– То, что в твоей семье «не очень хорошо», в моей, вероятно, означает «почти виртуозно».