Фабрика прозы: записки наладчика - Драгунский Денис Викторович. Страница 24
Но боже правый! Какие громады уникального, неповторимо трагичного жизненного опыта приводят к мысли, что все мужики – козлы, а все бабы – стервы. Или наоборот, что все люди – братья.
11 сентября 2014
Один писатель-гуманист воззрился на бумажный лист, потом достал свое перо и начертал: «Твори добро!»
Другой писатель, злобный шут, вот что принес на общий суд:
«Я посмотрел на ее валенки, на колени под серой юбкой, – всё хорошо было видно в золотистом свете, падавшем из окна, – хотел крикнуть: “Я не могу жить без тебя, за одни эти колени, за юбку, за валенки готов отдать жизнь!”
– Дело ясно и кончено, – сказала она. – Сцены бесполезны».
А ты, читатель, выбирай…
15 сентября 2014
Борюсь с грехом книжного мшелоимства, то есть с покупкой не очень-то нужных книг. Особенно неприятно, что этот грех идет в одной упряжке с не менее постыдным грехом жлобства. Но судите сами: на распродаже около нашего метро вижу хороший, но ненужный мне переводной роман. Смотрю на ценник: 590 руб. Ого! А сверху наклейка – 150 руб. Ну как не купить вчетверо дешевле! И этот человек (то есть я) смеется над любителями скидок и распродаж!
В общем, борьба идет без особого успеха.
16 сентября 2014
«Если человек националист, то он не интеллигент!» – пишут мне. О, Господи, Твоя воля! Я употребляю – и всем советую – слово «интеллигент» не в лирическом смысле «Литгазеты» 1970-х – образованный и зашуганный аскетично-мазохистичный продукт советской эпохи, – а в том смысле, в котором сказано у Льва Толстого: «В салоне Анны Павловны Шерер собралась вся интеллигенция Петербурга».
Образованные и думающие люди, точка! А уж о чем они думают… Да каждый по-своему думает и «реализует свое самосознание», согласно определению интеллигенции по Фихте.
Больше того. Именно интеллигенция есть гнездо и мотор национализма. Простой, безграмотный человек (еще не подпавший под влияние агитаторов национализма) говорил о себе переписчикам:
– Мы кто? Да как то есть кто? Мы – местные! Здешние! (В XIX веке так отвечали 80 % европейских крестьян и жителей маленьких городков.)
Но интеллигент отвечал: «Я русский! Я поляк! Я венгр! И я требую, чтобы…»
И понеслась.
Лев Гумилев сказал: «Да боже упаси, вашу мать. Я не интеллигент, у меня профессия есть».
Профессии у него не было, кстати. Место работы – да, а профессии – нет. Если не считать профессией умение ловко гнать псевдоисторическую попсу.
18 сентября 2014
«Я был болен думами о ней, и мне хотелось поскорей видеть ее глаза. Больше любви было и больше муки, а любовь возросла со вчерашнего вечера. Глаза этой девушки как два мерцающие черные алмаза преследовали меня неотступно, таинственные и чудные. И страсть, и любопытство тянули к ней; и ужас опасения, что она принадлежит другому, и надежда, что она будет моей» (Иероним Ясинский, «Верочка», 1884).
Эх, забытые писатели… Выходит, не зря их забыли. Но не было бы в 1880–1890-е годы Льва Толстого и Чехова – и никуда бы мы не делись, считали бы Ясинского крупным писателем и разбирали бы в школе такие пассажи:
«Ненавистное захолустье опять цепко ухватилось за нее, чтоб засосать в своем болоте, уморить от скуки, отравить злословием. К чему жить? Однако жить хочется. Ведь вот другие же живут. Все живут, всем хорошо! В саду еще гуляли. Она вздохнула. Она была здесь совершенно чужая. Враждебно звучал смех в воздухе, и голоса казались злыми.
Она уронила руки на колени».
Писали бы сочинения: «Образ обманутой женщины в повестях Ясинского», «Психологизм прозы Ясинского».
Бог упас, подарив нам Толстого и Чехова!
Русское бытописательство (быто-описательство) – представленное такими мастерами, как Боборыкин, Слепцов, Помяловский, Альбов, Ясинский, целая куча писателей-народников, – частью ушло в Горького (у которого в советской литературе не было серьезных продолжателей) – а затем разбилось на ручейки:
кондовый соцреализм – Кочетов, Ажаев, Бабаевский, Николаева…
советский экзистенциализм – Трифонов, Горенштейн, Карабчиевский, поздний Катаев…
советский депрессионизм – Зощенко, Петрушевская, Садур…
советский беллетризм – ранний Катаев, Лидин, Нагибин, И.Грекова, Токарева…
Из беллетризма вышел бурный поток любовных романов под условным названием «Он изменил, но я не верю!» Но там с быто(о)писательстом очень слабо. Условный мир городской сказки.
20 сентября 2014
Зачем в Москве памятник Энгельсу? Что он сделал такого-этакого для России, чтоб ему стоять и глазеть прямо на храм Христа Спасителя? А меж тем прояви мэрия хоть чуточку изобретательности… Немножко бы подчеканить Энгельсу бороду и прическу – и готовый Достоевский!
И не надо было бы ставить около Библиотеки эту странную фигуру, скрючившуюся на кончике табурета…
23 сентября 2014
С переводчиком Игнатием Ивановским однажды я обсуждал переводы Киплинга. Он ругал какой-то перевод, а я сказал, что всё равно неплохо и даже вполне хорошо.
Ивановский сказал:
– Киплинга можно очень плохо перевести, а будет вполне хорошо. Представь себе огромный воз свежайшей лесной земляники. И вот его вывалили в грязную помойку.
– И что?
– И то, что из середины этой кучи спокойно можно есть землянику и наслаждаться ее вкусом и ароматом. Некоторое время.
В последнее время всё чаще вспоминаю эту притчу. Особенно когда слышу про премьеры, вернисажи и презентации.
Просто гулять вразвалочку хоть три часа подряд или просто руками махать без напряжения – никакого толку. Но и бежать, чтоб сердце выскакивало, или тягать непосильные гири – тоже вредно. Надо – с небольшим приятным усилием.
Это же касается книг. Дамские романы и галактический хоррор – считай, что ты вообще ничего не читал. Но из последних сил водить пальцем по строкам «Поминок по Финнегану» Джойса или «Идиота в семье» Сартра (огромный том о детстве Флобера) – тоже без толку.
Надо – с небольшим приятным усилием. Ошибки в выборе книг – это неумение ставить себе планку.
26 сентября 2014
Купил книгу: «Уильям Шекспир. Гамлет, принц датский. Сонеты». В новом переводе С. Степанова.
Автор доказывает, что и сонеты, и «Гамлета» написал не «самородок из Стратфорда Уильям Шакспер», а граф Рэтленд и его жена Елизавета Сидни. Интересно. Но, на мой взгляд, бессмысленно. Когда российский филолог доказывает, что незавершенный роман Шолохова «Они сражались за Родину» писало несколько человек, в т. ч. Андрей Платонов, это важно хотя бы потому, что для нас это живые люди, почти современники. А тут? «Поэмы Гомера написал не он, а другой человек, которого тоже звали Гомер и который тоже был слеп».
Хотя историко-филологическая игра, конечно, увлекает.
2 октября 2014
Ах, как я любил Синявского!
«…Вот мяч переходит к нападающему, вот ему наперерез бросается хавбек, пытается отобрать пас назад передача вперед обводит еще двоих одиннаодинсвратаремудар…
Удаааар! Штанга… Опять с центра поля начинают, опять атака удар удар вратарь отбивает мяч прямовногифорвардупадаетворотапустыеударррр!!! Мимо… Фу. Как говорится, курам на смех… А еще команда мастеров. Фу».
Вадима Синявского.
А Юлия Даниэля – за гениальную фразу «Давай убьем Павлика».
3 октября 2014
Чтобы стать русским, надо кое-какие книги прочитать, так сказать, с лупой. Строка за строкой, слово за словом. Как евреи читают Тору. Так, чтобы ни одно слово не осталось непонятным и непонятым. Чтоб все аллюзии были ясны, все имена стали известны, все скрытые, а уж тем более раскрытые цитаты – определены и растолкованы. Чтоб было ясно всё – имена и фамилии, названия городов, улиц и книг, должности и звания, и все вещи до малейшей.