Невеста против (СИ) - Вансловович Лика. Страница 11

Я забралась в свою карету, граф же оседлал черного жеребца и поскакал впереди. Погода портилась, и уже накрапывал дождь.

Какое-то время я злорадно улыбалась, радуясь, что сейчас он промокнет и, возможно, превосходства над окружающими в нем станет меньше.

Но графа похоже дождь не смущал, а я вдруг почувствовала тоску и одиночество, заставила кучера остановить и тоже выбралась наружу, шагнула с дороги прямо в густую мокрую и еще недозрелую рожь и запрокинула голову, любуясь мрачным небом и холодным касанием капель воды и ветра.

Мне так хотелось по-настоящему почувствовать себя свободной, но вместо этого я неизменно ощущала на себе тяжелые цепи, сковывающие волю и тянущие меня все ближе к одной большой и глубокой трясине.

Я вернулась в карету и приказала поторопиться, пригрозив парнишке гневом своего отца: данные слова сразу возымели силу, и мы заметно ускорились.

Константин все еще сопровождал меня, хотя близко не приближался: видимо, справедливо рассудив, что разговаривать нам с ним не о чем.

Дорога становилась все хуже, и я начала серьезно опасаться, что мы можем завязнуть где-нибудь по пути, но, к счастью, этого все же не произошло.

Крайнов ожидал меня у ворот и даже галантно подал руку, когда я выбиралась из кареты. От руки я грубо отказалась, брезгливо сморщив нос при этом: мне даже показалось, что граф скрипнул зубами со злости.

Папочка встретил нас с крайне подозрительным видом, которым он сначала одарил меня, а потом и самого гостя.

— Что это значит, Риана, и кого ты с собой сюда притащила, поторопись мне объяснить! — гневно произнес он.

Правая бровь графа возмущенно полезла вверх.

— Это граф, папенька, Константин Крайнов! Видите ли, тот предыдущий был ненастоящим! — деловито пояснила я, демонстрируя всем видом, что таки предоставлю графу шанс объясниться лично, хотя лучше бы я этого не делала: лучше бы я нашла способ избавиться от общества этого человека еще в Севастьено…

— ЧТО!? — глаза моего отца округлились и, кажется, даже налились кровь, а у меня нехорошо так зачесалась спина. Я сделала несколько неуверенных шагов в сторону, подальше от своего неуравновешенного родственничка.

— Мой слуга рассказал мне о том, как совершенно случайно забрел в ваше имение за два дня до моего прибытия и о том, как ваша дочь, а затем и вы приняли его за меня. Сия оказия настолько позабавила его, что он решил немного вам подыграть и посмотреть, как скоро вы заметите разницу, — невозмутимо начал вещать Крайнов.

— Да как он посмел! — севшим от возмущения голосом проговорил отец.

Граф же лишь отмахнулся от него небрежным движением руки.

— Не беспокойтесь, за свою дерзость он уже получил наказание! Но все это не меняет сути дела: я глубоко оскорблен и не собираюсь с этим мириться! Как могли вы принять какого-то крестьянина за благородного графа? Кажется, отец говорил, что вы с ним давние друзья, и я сам в юношестве бывал у вас в гостях, так неужели так сложно было заметить разницу? — выражая на лице крайнюю степень своего возмущения, спросил Константин.

Мой дорогой папочка очень негативно относился к любой критике в свой адрес, и сейчас он явно был близок к бешенству, но продолжал сдерживаться, очень недобро поглядывая на меня и на графа.

— Кроме того, ваша дочь вела себя в моем доме крайне вульгарно! Сильно сомневаюсь, что ее можно назвать образцом воспитанности и благочестия, — хмыкнул парень, небрежно кивнув в мою сторону.

Тут уже у меня язык зачесался сказать ему в ответ что-то этакое.

— Значит, если я правильно вас понял, вы, граф, не намерены жениться на моей дочери? — продолжая радовать меня своей необычайной силой воли, произнес отец.

— Ни в коем случае! — с усмешкой отозвался напыщенный индюк, и теперь мне почему-то не терпелось расцарапать ногтями его физиономию.

Отец не выказывал ему своего недовольства и даже не спорил с ним: в какой-то момент я поняла, что он смотрит на графа почти с гордостью, а вот вся его желчь и злоба как раз таки предназначены мне.

«Наверное, мечтает сейчас о таком же сыночке, как этот…» — с досадой подумала я.

— Держите вашу «очаровательную» дочь подальше от меня и моего имения и зарубите себе на носу, что вам не видать денег и связей моего отца, князь! — а вот это было очень резко сказано.

— Ты дерзишь мне, щенок! — все же взбеленился отец.

— Я могу себе это позволить! — усмехнулся в ответ граф.

Папа снова начал багроветь лицом — явно от злости, а не от жары…

— Собственно, ради того, чтобы разрешить все недоразумения, я сюда и прибыл, и теперь уже могу покинуть ваш дом со спокойной совестью! — закончил он, отвесив отцу небрежный поклон.

«Совестью? О какой совести идет речь? У тебя ее и в помине не было!»

Я не знаю, какой черт дернул меня, но я проскользнула за дверь следом за графом и, ухватив его за ладонь, попыталась развернуть лицом к себе.

Он позволил мне это сделать, и снова наши взгляды скрестились: и в его глазах было столько превосходства и довольства, что я брезгливо отдернула от него свою руку.

— Благодарю за оказанные старания! Вашими трудами меня сегодня накажут: надеюсь, мне достанется хотя бы не больше того, что «досталось» вашему шуту! — процедила я сквозь зубы.

— Жаждете увидеть в моих глазах жалость? По мне, так вас давно пора начать воспитывать, сударыня, жаль только, что в нашем обществе все привыкли сюсюкаться со своими детьми и взращивать из них совершенные ничтожества! — отозвался он.

— Действительно жаль! — многозначительно посмотрев на графа отозвалась я и поспешила вернуться в дом, чтобы не ухудшить свое и без того тяжелое положение.

* * *

В тот день я вернулся домой в хорошем расположении духа: даже несмотря на то, что при этом я промок до последней нитки — здоровью моему это все равно не повредило.

Мысли мои были целиком и полностью объяты воспоминаниями о прекрасной Кати, дом которой я успел навестить по дороге в родное имение. Увы, она жила в соседней области, и виделись мы достаточно редко, но каждая встреча неизменно оставляла множество приятных моментов в моей памяти.

Мы познакомились за границей, и я был заинтригован и околдован этой энергичной, смелой и даже распутной женщиной с волосами цвета темного шоколада.

— Сыграете с нами, граф, или вы опасаетесь проиграть даме? — с вызовом и игривыми нотками в голосе произнесла она при нашей первой встрече.

Я же, как дурак, пялился в явно неприличный вырез ее платья, как и другая половина присутствующих в том клубе мужчин.

— Проиграть вам, сударыня, было бы честью для меня, но, к сожалению, я не из тех, кто поддается в игре из вежливости! — ответил ей, усаживаясь за картежный стол.

Она игриво перебросила через плечо несколько длинных локонов и расправила плечики, снова приковывая взгляд к своей груди.

— Что ж, надеюсь, ваше самомнение не слишком пострадает, когда я оставлю вас без штанов, граф! — коварно улыбнулась она.

Публика вокруг загалдела: все мы были навеселе и еще явно не планировали заканчивать этот вечер.

За столом нас было четверо, но я словно не замечал никого вокруг, кроме Кати, хотя следовало бы быть внимательнее и осторожнее: все-таки она здесь была завсегдатаем, а я лишь новичком и о хитросплетениях этой игры ничего еще не знал. Да и не приходилось мне до этого встречаться с настолько распущенными и хитрыми особами, способными обводить мужчин вокруг пальца.

Конечно, у нее был сообщник, с которым они давно спелись и прекрасно работали в паре! Я же, опьяненный ее красотой, мог думать только о том, как бы поскорее затащить девчонку к себе в постель.

Она, в самом деле, ободрала меня как липку и даже загнала в кое-какие долги, милостиво позволив, однако, отыграться позже, но уже на ее территории.

Разве такое возможно? Благородная незамужняя дева пьет, играет в карты, нагло жульничая при этом, и приглашает в свой дом мужчин!?