Сердце степи (СИ) - Иолич Ася. Страница 49
«Я стал обладателем бесценного дара. Ты была создана для меня».
Его голос был таким… Он пробирал до мурашек. Камайя поморщилась. Это ненужное. Память сотрёт это. Интересно, насколько быстро его память сотрёт воспоминание о ней? Пара месяцев, а потом ему, например, подарят ещё одну наложницу. Немного жаль. Это было эффектно. «Бум»! Прямо как любит Рикад.
«Станцуй со мной этот танец»…
Она вздохнула и взяла с блюда один из трёх оставшихся керме. Зачем лгать себе? Это было потрясающе. Он вёл себя так, будто действительно приобрёл её, получил в подарок, и этот подарок для него крайне ценен. Он играл с ней, как дитя с новой игрушкой, с восторгом глядя, как она извивается в его руках, дав телу свободу делать то, что оно желает, и этот взгляд разжигал её ещё больше. Но как быстро он наигрался бы с ней, останься она тут? Как быстро ей самой надоело бы это? Его взгляд обжигал кожу. Он красив. Очень красив. Чёрные волосы, чёрная ухоженная бородка, большие тёмные глаза, не похожие на коричневые глазки-щёлочки большинства хасэ. Наверное, похож на мать. Интересно бы посмотреть на неё… Не просто же так Ул-хас зачал с ней восьмерых детей - при наличии других наложниц! Сколько, интересно, у Аслэга наложниц? Трое дочерей - от одной или от разных?
Гамте… Не о том она думает. Травы. Как достать? Надо отправить письмо Алай. Это всё очень рискованно.
Снаружи слышался шум и чьи-то голоса. Она прикусила губу, скользнула к резному полотну и прижалась ухом к щели, слегка приоткрыв дверь. Один из голосов ей был хорошо знаком, и от него волоски на руках и спине встали дыбом, а вот второй она ещё не слышала.
- Я не собираюсь отчитываться перед тобой, - раздражённо сказал Аслэг. - Займись своими делами.
- Тебе нужно было спросить её! Это её лекарка!
- Я сказал, что она может посылать за ней.
- Мать расстроена! Она плакала!
- Женщины часто плачут, - сказал Аслэг. - Почти как ты. Я так решил, и отец не был против.
- Хватит прикрываться отцом! Отец давно ничего не решает. Он нужен тебе, чтобы старшие тэкче слушали тебя… Ты зашёл слишком далеко, отдав лекарку матери этому Руану!
- Я бы отдал и тебя за тот дар, что он преподнёс мне, и твою мать, и Бакана, но он вряд ли заинтересуется, - хмыкнул Аслэг, и Камайя отошла от двери, потому что голос приближался. - Ступай и успокойся. Я сказал, что она может посылать за ней.
Он вошёл в комнату, захлопнув дверь, и остановился, потом улыбнулся, глядя на керме в руках Камайи. Она смотрела на него, и неожиданно эта улыбка смутила её, заставляя улыбнуться в ответ.
- Ты решила расправиться с моими керме, пока я не вижу? - спросил он, протягивая руку. - Это моё.
- Могу поделиться, - дерзко сказала Камайя, пожимая плечами. - Я слышала какой-то шум за дверью.
- Брат оспаривает мою волю, - сказал Аслэг, садясь на кровать и усаживая Камайю сверху. - Корми меня.
Его рука на её спине снова вызвала к жизни тягучую, горячую истому, которая отдавалась биениями крови в щеках и животе, и Камайя наморщила брови, выравнивая дыхание. Он кусал оранжевую мякоть, сок капал на её подставленную ладонь, и в голове был туман, встающий по утрам над морем, а в груди - травы, мускус и медовый керме, сок которого он слизывал с её ладони, а она - с его губ.
68. Кам.А можно?
- Тебе приносили еду?
- Да. Тут сменили постель и принесли мне воду для умывания и еду. Аслэг, а мои вещи…
- В шатре. Тебе нужны вещи?
Она приподнялась на локте, откидывая волосы за спину, и он обхватил пальцами её шею.
- Пока нет. Девушки говорили, что тут во дворце есть очень хорошая лекарка, которая лечила хасум Йерин. Я бы хотела встретиться с ней.
- У тебя болит что-то? - Аслэг резко поднялся, вглядываясь в её лицо, и Камайе стало немного неловко.
- Нет… Не болит. У меня нежная кожа, и иногда после купания она шелушится от мыла… Я слышала, что эта лекарка делает разные снадобья. Хотела попросить её сделать снадобье вроде того, каким я пользовалась дома.
- Хорошо. Она придёт с утра. Ты жила в Ордалле?
- Да. Я побочная дочь одного высокородного кира. Я жила в большом доме в Тайкете, а потом переехала в Ордалл. Там гораздо теплее осенью и зимой, - улыбнулась Камайя, подтягивая одеяло. - А ещё там море.
- Тут тоже море. Огромное море травы.
- Я всё равно не увижу его, - вздохнула Камайя, протягивая руку и гладя его чёрные блестящие волосы. - Шатёр и двор… и твои покои.
- Ты привыкла к свободе? - спросил Аслэг, целуя её ладонь. - Ты тоскуешь здесь?
- А что здесь может развлечь? - Камайя пожала плечами, придвинулась к нему и закрыла глаза, утыкаясь носом в его грудь.
- А чем ты развлекалась там?
- Я ездила верхом и гуляла по берегу моря. - Камайя положила ладони на его грудь. Прядь его волос скользнула ей на щёку. - И многое другое... То, что делают побочные дочери высокородных кирио. Ну, и вышивала в саду, но по этому я не скучаю.
Он схватил её за затылок и поцеловал, потом упруго поднялся и подошёл к двери. Камайя с опаской смотрела на его спину, пока он что-то говорил слуге снаружи.
Аслэг вернулся в комнату и подобрал с сундука штаны и рубашку, быстро оделся и накинул сверху плотный халат. Беспокойство Камайи росло, но он улыбался ей, и через несколько мгновений запыхавшийся слуга, кланяясь, положил на сундук стопку её вещей и сапоги.
- Одевайся, - сказал Аслэг, протягивая ей её платье.
Камайя с удивлением косилась на его лицо, натягивая штаны и нижнее платье. Он внимательно разглядывал её, наклонив голову к плечу, и улыбался. Что он задумал? Если бы он хотел выдворить её из покоев, он бы не стал одеваться сам. Ему достаточно было бы махнуть рукой…
- Тебе идёт чёрный цвет, - сказала она, дотрагиваясь пальцем до его груди. - Очень.
- Знаю. Пойдём. - Он взял её за руку и вывел из комнаты, мимо кланяющихся слуг, и повёл галерейками и переходами. - Сюда.
Перед ними были ворота, и Камайя с удивлением узнала створки.
- Ты ведёшь меня наружу? А можно?
Аслэг недоуменно повернулся к ней, поднимая бровь.
- В каком смысле «можно»?
- Ну…
Она замялась. Аслэг смотрел на неё, потом рассмеялся.
- Погоди, ты думаешь, мне нужно спрашивать у кого-то разрешения, чтобы вывести свою женщину из внутреннего города? Камайя, я следующий Ул-хас, ты понимаешь это? Эта страна будет в моих руках.
Двое слуг подвели лошадей, и он подал ей руку, помогая залезть в седло.
- Йет! - воскликнул он. - Йет!
Камайя ехала за ним, замирая от радости, на чудесной серой таохейской кобыле, глядя, как его волосы плещутся по чёрному халату. Зябкий воздух холодил ноздри и уши, и запахи сена, навоза, риса и баранины перемешивались в нём.
Улицы были почти пустыми. Аслэг направил свою вороную кобылу, крупную, почти как у Руана, на юг, к воротам, и оглянулся на Камайю.
- Давай за мной! - воскликнул он, поднимая лошадь в рысь, а потом в галоп. - Йет!
Плоские холмы стелились под ноги лошадей. Камайя летела, летела над степью, всей грудью вдыхая её запахи, и звёзды наверху, в синей бездне, качались над ней. Стойбище всё не кончалось, и их облаивали собаки из-за оград, но она смеялась, направляя лошадь за ним, и наконец последние шатры остались позади.
- Ты и правда хорошо держишься в седле, - сказал Аслэг, осаживая лошадь. - Я не хочу, чтобы ты тосковала, Камайя. Эта кобыла - твоя. Не езди одна. Я дам тебе охрану. Посмотри. Эта земля - как море.
Тёмные травы колыхались под ногами лошадей и дальше, далеко впереди. Дым крайних шатров стойбища долетал сюда, принося запахи жареного мяса. Аслэг спрыгнул с лошади и протянул руки к Камайе.
- Иди ко мне, лисица, - сказал он с улыбкой.
Она перекинула ногу, и он осторожно снял её с седла, подхватывая за талию.
- Тебе не холодно?
- Немного. - Камайя одёрнула рукава халата, Аслэг обхватил её плечи, прижимаясь сзади, и она закрыла глаза, окутанная облаком его запаха. - Так теплее.