Помню тебя наизусть (СИ) - Дюжева Маргарита. Страница 14

— Такс, разошлись, расступились! — командовал Семен, протискиваясь вперед, — все? Все собрались? Желающих больше нет? Кто созреет в процессе – присоединяйтесь. Больше народу, меньше кислороду. Ну вы сами знаете.

Из зала больше никто не вышел. Все жадно смотрели на сцену, ожидая хлеба и зрелищ.

— Правила простые. Выходим по двое. Кто больше выдал, тот выходит в следующий тур. Кто просрал — тот просрал. Играем до того момента, когда останется только один. Остальные могут поддерживать претендентов на победу, шуметь, кричать и бесноваться. Девочки, могут размахивать лифчиками…

— Не дождешься! — раздался звонкий голос из толпы, и дружный девчачий смех.

— Скучные вы барышни! Скучные! — тяжко вздохнул Семен, и тут же продолжил дальше. — ну, все. Хватить развозить! Погнали!

Первыми вышли незнакомые парни и чуть не на перегонки бросились к турнику.

— Э, нет! – Семен их остановил грозным окликом, — стоп, стоп, стоп! Кому интересно смотреть, как вы потеете и чего-то там дергаетесь. Мы шоу пришли смотреть! Шоу! Поэтому футболки долой.

Парни ухмыльнулись, переглянулись, стащили через головы одежду. В зале тут же поднялся такой шум, что у меня уши заложило.

— Во-о-от, — протянул ведущий, — совсем другое дело. Вперед парни. Дайте нам огня!

И понеслось.

Считали всем залом, хором, смеялись, скандировали, хлопали в ладоши. Даже я отвлеклась от ненужных мыслей и просто получала удовольствием от процесса.

— Папаня то знает, как весело его принцесса проводит время? — раздался голос над самым ухом. Так неожиданно, пробирая до самых костей, аж душа в пятки провалилась.

— Иди к черту, Ершов.

— Как грубо, — хмыкнул он, продолжая стоять у меня за спиной и нервировать своим присутствием.

У меня вдоль хребта бежали колючие мурашки, проваливались вниз до мелко трясущихся поджилок, будто между нами электрические разряды: обжигающие, острые, злые. Невыносимо. Но я продолжала стоять не сдвигаясь ни на миллиметр, жадно прислушиваясь к своим ощущениям.

Если бы хоть десятая часть этих искр зажглась, когда Денис зажимал меня у стены, я бы точно сдалась, потеряла голову. Почему такая реакция на Макса? Зачем она мне?

— Ты еще не знаешь, что такое грубо, — прошипела себе под нос и намеренно громко завопила, радостно хлопая в ладоши, когда один из парней одержал очередную победу.

Мне весело. Я веселюсь! Понятно?! И никто меня не выведет из себя.

— Покажешь? — еще одна усмешка, в которой мне мерещится двойной смысл и очередная порция лавы выплескивается в кровь. Меня душит его присутствие.

— Какого черта ты приперся?

— Меня позвали.

— Отказался бы. Тебе здесь нечего делать.

— Разве я мог тебя одну отпустить в такое логово разврата? Обещал твоему бате, что присмотрю за тобой.

Я все-таки развернулась к нему, чтобы заглянуть в наглые глаза, получить очередную долю адреналина и окончательно выйти из себя.

— Ты охренел?

— Что не так, принцесса?

— Хватит ходить за мной хвостом и лезть куда не просят, — сердито ткнула его пальцем в грудь.

— Эй, полегче, Белка, проткнешь, — Ершов развел руки в стороны, — мне с этим телом жить еще долго и счастливо. Оно мне нравится. Это во-первых. А во-вторых, я даже не думал за тобой ходить. На хрен ты мне сдалась? Такая нервная.

Мой внутренний демон бесновался, лютовал и требовал крови этого наглеца.

— Ха-ха-ха, — сложила руки на груди, гордо вздернула нос, с вызовом уставившись в темные глаза, — охотно верю. На хрен сдалась? Да? Тогда почему, куда бы я не повернулась – везде ты?

— Ты просто много вертишься.

Мерзавец.

У меня в голове не укладывалось, во что превратилась моя жизнь. Еще неделю назад я этого типа не знала и жила себе припеваючи, а теперь все с ног на голову, да через одно место.

— О, и новенький здесь, — словно из-под земли выскочил Рыжий, — о чем разговариваете, родственнички?

— Не твое дело, — не глядя отмахнулся Макс.

— Эй, приятель, полегче. Может, ты нашу Яну обижаешь.

— Ее обидишь. Как же.

Размечтался! А вот я, пожалуй, не откажу себе в удовольствии, макнуть сводного проходимца носом в дерьмо. Чтобы место свое знал.

— …Пытаюсь заставить выйти его на сцену, а он упирается, — я грустно вздохнула.

Макс вскинул на меня изумленный взгляд, а я продолжала:

— Представляешь, не хочет. Ни в какую. Стесняется.

— Струсил, — к нам подошел разгоряченный Денис. Шальной, потный, явно готовый к разборкам и мордобою. Отлично. То, что надо.

— Просто не хочу, — Макс примирительно поднял руки, но отступать было некуда. Наши его уже заметили, загалдели, привлекая внимание всех остальных, даже Семён заинтересовался происходящим и как всегда бесцеремонно влез:

— Что у вас там за сборище? По какому поводу галдеж? Что за секреты?

— Никаких секретов. Просто очередного недотёпу пытаются расшевелить.

— Новенький? Давай сюда, парень. Нечего внизу жаться, — Семён тут же включился в общую игру. Тот еще заводила.

— Пожалуй, нет. Откажусь от столь заманчивого предложения, — Макс попытался соскочить, но вокруг было столько заинтересованного народа, что у него не осталось ни единого шанса ускользнуть.

— Давай, братец. Вперед на сцену. Или тебе слабо? — ухмылялась я, сложив руки на груди, а вокруг ржали одноклассники, подначивая его насмешками и обидными словами.

Макс стоял, словно каменное изваяние, и смотрел исподлобья, не отрываясь и явно мечтая меня придушить.

Ну-ну, малыш, удачи.

Тем временем народ совсем разошелся:

— Давай, давай, давай! — скандировали они.

Он опустил взгляд, с досадливой усмешкой качая головой и прекрасно осознавая, что встрял.

— В чем дело, Максимка? — я подступила ближе к нему, сочувственно заглянула в лицо и тихо, чтобы никто не слышал, поинтересовалась: — сдаешься? Побежишь жаловаться мамочке на плохую Яночку?

Он улыбнулся. Почти по-доброму. Склонился к моему уху и прошептал, опаляя кожу горячим дыханием:

— Не дождешься…сестренка.

От тембра его голоса по шее вниз ухнула горячая волна, и мне стоило огромных усилий не вздрогнуть, не отстраниться, не показать, как меня волнует его близость.

А еще мне не понравилась его интонация. Слишком уверенная, слишком спокойная, слишком многообещающая.

Макс отступил от меня на шаг:

— Ладно, уговорили.

Надо же, царь какой. Уговорили его…

— Ну что, погнали? — с этими словами он рывком задрал свитер и стащил его через голову, а потом бесцеремонно спихнул мне в руки, — сделай одолжение, подержи. Я скоро вернусь.

Подмигнул мне и, резко развернувшись, пошел к сцене мимо притихших изумленных одноклассников.

Я сама была в шоке, потому что под неказистым барахлом скрывалось такое тело, что все наши школьные красавцы меркли на его фоне. Упрямый разворот широких плеч, поджарый рельефно вылепленный пресс, а спина… На ней красовалась огромная угрожающая татуировка в виде черных крыльев.

Глава 6

POV Янка

Макс с грацией молодой рыси выскочил на сцену, подошел к турнику и сходу начал подтягиваться. Быстро, четко, будто вообще не чувствовал собственного веса. Удивленный народ быстро пришел в себя и начал хором считать, причем с гораздо большим рвением чем для всех остальных претендентов. Ершов их цапанул, то ли своей снисходительной уверенностью, то ли внезапными черными крыльями, то ли какой-то дикой энергией, хлещущей через край в каждом движении. Они прониклись, заинтересовались, почувствовали азарт, я же почувствовала приближение адского геморроя.

Господи, он вообще устанет когда-нибудь? Остановится?

Я стояла среди толпы, прижимая к груди старый свитер и не могла оторвать взгляда от его рук. Максим чем-то занимается? Легкой атлетикой? Борьбой? Конечно занимается, глупый вопрос. Такого тела лежанием на диване не добьешься. Такое делают упорно, планомерно, кайфуя от самого процесса и не планируя скрывать от чужих глаз.