За семью замками. Внутри (СИ) - Акулова Мария. Страница 22

— Что не так? — спросил уже без былого кокетства.

— Ты сказал, что я сегодня главная…

— В сексе, Агата. Не по жизни.

Она попыталась зайти с манипуляции, Костя не дал. Агате это не понравилось, она даже губы хотела надуть, но быстро поняла, что не надо… Умненькая. Шикарная просто. Кккомбо.

— Останься. Я не только секса хочу. Я хочу вместе заснуть. Проснуться. Тебе же не сложно, правда?

— Херня романтическая, Агат…

Костя сказал беззлобно, усмехнувшись. Агата ответила тоже усмешкой — немного грустной. Не обиделась. И даже согласна, наверное, что херня… Но если ей хочется…

Костя колебался несколько секунд. Потом же снова притянул ее к себе, заставил лечь, как было, подмял немного…

Его рука легла на голое бедро, он уткнулся куда-то за ухо, вдохнул…

И пахнет тоже охрененно. Он откуда-то точно знал, что Агата ни в чем не разочарует. Так и получилось…

— Но мне все равно часов в шесть придется свалить. Мне нужно съездить домой и переодеться. И у тебя очень неудобный матрас. Как ты спишь на нем?

Костя привык спать на жестком. А у Агаты — практически тонешь. Идиотский какой-то…

— Иногда на спине, иногда на животе. Бывает, что на боку. Как получится.

Она же ответила колкостью. За что получила шлепок по все тому же бедру, дернулась, вскрикнула… Поняла, что Костя смеется, потянулась к его плечу, укусила.

Не то, чтобы сильно играючи. Так, что поднявшийся на локте Костя увидел следы от ее зубов…

И вызов во взгляде зеленых глаз. Они зеленые, кстати. Радужка чуть светлее, ободок темнее. Красивые. Настолько, что посрать на шрам. Вот правда. Абсолютно не заботит. Она раздула себе проблему из ничего. Или ей раздули.

— Новый матрас купишь. Я денег оставлю.

Костя приказал, Агата фыркнула. Мол, засунешь свои деньги… Она же сильная. Она же независимая. Она может себе позволить. У нее кубышки в разных валютах…

— Я не хочу, чтобы посторонние люди шарились по моей квартире, а сама я матрасы до кровати не дотащу. И эти не вынесу.

— Закажешь. Привезут. Я сам все сделаю. Пусть оставят в коридоре. Но я не буду спину убивать на этом дермище.

Костя говорил, снова опустившись на ее волосы, уткнувшись туда же — где круто пахнет волосами, шампунем скорее всего, может немного именно ей…

Агата не бросилась снова фыркать или возражать. Молчала несколько секунд, потом накрыла его руку своей, погладила…

— Я очень боялась, что испугаюсь тебя. Что ты придешь, а я в истерику. По телефону — это же одно. А в реальной жизни… Я даже пыталась вспомнить, когда меня в последний раз касался живой человек. Не я… И не смогла особо…

Костины пальцы чуть сильнее сжались на коже, практически до болевых ощущений, Агате это понравилось, она улыбнулась.

С ним ей было так же легко сейчас, как и когда они просто разговаривали. Это феномен… Гордеева, кажется. А может Родниной.

— Можешь не волноваться. В ближайшее время я планирую хорошенечко тебя накасаться… Привыкнешь.

Агата снова усмехнулась. Костя тоже.

По-прежнему думал о том, что хорошо бы сходить покурить… Но с каждой минутой все меньше тянуло.

Он внезапно осознал, что совсем не против сейчас вот так и уснуть. В этой убогонькой квартире, на этом уродском матрасе. Сжимая мягкое бедро, чувствуя тепло подмятого бока, упираясь в него возбуждением, которое особо-то и не прошло. Он правда снова ее хотел. Только жалко немного, если ей там правда больно сейчас.

— Ты после отца вещи не сильно выносила, я так понял.

Костя сказал, Агата кивнула…

— Да. Я по мере того, как появлялись деньги, покупала новую мебель, старую выставляла на продажу за символическую сумму или просто, чтоб забирали. Шмотки тоже. Часть выбросила просто. Но кое-что до сих пор не успела. У меня вообще была сумасшедшая идея сделать ремонт. Самой. Я поднакопила. Мне кажется, должно хватить. Но я тот еще штукатур… Да и это же все надо купить. Ездить. Выбирать. Консультанты. Кассы. Люди. Толпы. У меня нет машины и прав. Нет друзей, которые могли бы помочь. Я бригаду к себе не пущу. Поэтому… Да и я вообще дом хочу, если честно. Поэтому мне пофигу, как тут печально. Я купила то, что мне очень нужно, а остальное лучше там пусть будет. Квартиру продам, добавлю, куплю готовый дом когда-то. Чтобы можно было въехать и жить сразу…

Обычно по телефону они вот так и говорили. Агата — много. Костя — почти ничего. Поэтому сейчас все снова было более чем органично. Он слушал, поглаживая. Она рассказывала, обводя взглядом комнату по углам. Она содержала жилье в чистоте. В этом ее не упрекнуть. Здесь было аккуратно. Кто-то сказал бы, что квартире просто «не хватает хозяина». Но в случае с Агатой у этой нехватки были особые причины. Которые Костя знал. И кажется, что принимал.

Да и претензии Кости к матрасу — вкусовщина. Потому что кровать-то, а еще почти всю мебель в спальне она обновила.

Тем не менее, многое в собственном жилье Агату действительно угнетало. Если бы ремонты можно было совершать без ее участия, она поменяла бы все. Вот только к сожалению…

— Ты заебалась бы мотаться в город…

Костя сказал, Агата нахмурилась сначала, потом снова улыбнулась…

— Мне не надо было бы мотаться. Я не работаю в офисе.

Парировала, хмыкнул уже Костя. Снова поднялся на локте, несколько секунд смотрел в ее лицо, дождался, когда Агата повернет голову, прижался губами к губам, раскрыл их, углубил поцелуй…

Дождался, когда Агата снова потянется к его волосам, чуть сожмет, оторвался…

— Расскажи мне, что чувствуешь, когда влюбляешься…

Следующий Костин вопрос на некоторое время ввел Агату в ступор. Она даже не сразу поняла — он шутит или серьезно. Но слишком пристально смотрел. И слишком с интересом. И слишком очевидно — реально ждет ответа.

Хочет препарировать чувство влюбленности, как лягушку. Её влюбленности в него.

— Ревность. Постоянный недостаток. Я много думаю о тебе и страдаю. Мне кажется, специально сама себя накручиваю, чтобы было плохо. А потом так радуюсь, когда мое «плохо» кончается — ты пишешь или звонишь. Ужасно нервничала, когда ты ехал. Раньше много и часто представляла, как все будет. Думала, что ты смотришь мои фотки, видео… Меня это очень возбуждало. Когда убедилась, что ты общаешься со мной и не отказываешь себе в сексе с другими, злилась ужасно. Это было прямо больно. До сих пор тебя ненавижу за это. А потом решила, что ты, наверное, представляешь меня…

Костя усмехнулся, но ничего не сказал. Агате стало немного жарко, потому что влюбленной девочке показалось, что это как бы подтверждение ее «потом решила»…

— А сейчас вообще поверить не могу. Когда увидела тебя — будто взорвалась. И когда ты поцеловал. И когда одежду снимал. И когда я кончила… Боже… Не знаю… Это все так странно, но так правильно для меня. Безумно быстро, но идеально. Для трусихи, которая пять лет никого к себе не подпускала. Но я думаю, что ты утром уедешь — а я снова буду мучиться. Представлять с другими. Думать, что пока я сижу тут — тухну, ты где-то там… Ждать от тебя хоть чего-то… А ты же, скотина…

Агата сама себя начала заводить, потянулась к боку Кости, ущипнула… Дернулась, когда мстящий Костя укусил в ответ уже ее плечо. Не так, как она, а легонько. Без следов.

— А я же, скотина… Что? Буду игнорить, да? Скидывать…

— Да. Для тебя особо ничего не меняется. Будем честными, ты не повернут на мне. А у меня на тебя мания будто… Слишком много о тебе и так думала, а сейчас еще больше буду… Вот уже складываю в голове, как бы матрасы заказать… Чтобы ты почаще приезжал… И оставался. Мне очень понравилось, Кость. Очень…

— Я много работаю, Замочек. Очень много. Я вряд ли буду приезжать каждый день.

— Но ты не будешь больше ни с кем, правда? — Агата спросила, Костя на секунду закрыл глаза, взвешивая… Обещать такое — сложно. Потому что он человек вспыльчивый. Эмоциональный. Не привыкший себя ограничивать. И вполне возможно ему совсем скоро захочется… Вот просто захочется. И скорее всего он потом не станет врать Агате… И куда разумней сейчас сказать ей, чтобы не обольщалась.