Три маленьких секрета - Карлайл Лиз. Страница 58

Добрых десять минут Мэдлин давала волю слезам, потом заставила себя успокоиться. Этому способу выживать она научилась много лет назад: сначала как следует выплакаться, а потом встать и заняться житейскими делами. От безответной любви еще никто не умер. Она больше двенадцати лет прожила в таком состоянии. Достав платок, Мэдлин тщательно вытерла слезы и наклонилась зачерпнуть воды, чтобы умыться. Вода оказалась на удивление холодной и приятно остужала ее пылавшие щеки.

Слабый звук вернул ее к реальности. Оглянувшись, Мэдлин увидела привязанный внизу плот. Покачиваясь на волнах, он стукался о сваю. Склонив голову набок, Мэдлин разглядывала плот. Вдоль одного борта были привязаны два длинных шеста. Куда на нем можно уплыть? Мэдлин подняла голову и осмотрелась.

На остров.

Наверное, там устраивают пикники. Мэдлин решила было добраться до острова, но быстро оставила эту затею. Она не знает, как управлять плотом. И скорее всего будет всю ночь дрейфовать по озеру или утонет, пытаясь выбраться на берег. И что тогда будет с Джеффом? Он окажется с новым отцом и без матери. Истерически рассмеявшись, Мэдлин зажала рот рукой.

И тут она увидела свет. Не мерцающую лунную дорожку на воде, а желтоватый огонек лампы у сарая.

– Мэдлин? – донесся из мрака шепот Меррика. – Мэдлин! Что ты тут делаешь?

Обернувшись, она проворно одернула юбки.

– Могу задать тебе тот же вопрос, – ответила она, когда Меррик подошел ближе.

– Мы с Джеффом видели, как ты вышла, – пояснил он, повесив фонарь на столбик. – Я забеспокоился. Озеро опаснее, чем кажется.

– Значит, у меня за спиной двое шпионов?

Меррик задумчиво улыбнулся, не глядя ей в глаза.

– Мы стояли у окна, изучая ночное небо, – спокойно ответил он.

– У Джеффа огромный интерес к астрономии, – с улыбкой предупредила Мэдлин. – Если ты знаешь хоть какие-нибудь созвездия, он тебя вопросами замучит.

– Я мало что мог показать ему сегодня, – признался Меррик, опустившись рядом с Мэдлин на одно колено. – Лунный свет мешает.

– Скоро полнолуние? – взглянула на небо Мэдлин.

Пожав плечами, Меррик положил руку на бедро, обтянутое прекрасно скроенными брюками, которые он надел к обеду.

– Да, через день или два. – Меррик взглянул на луну, прищурившись так, будто смотрел на солнце.

– Как Джефф? – торопливо спросила Мэдлин, чтобы нарушить затянувшееся молчание.

– Довольно хорошо. Немного смущен и устал от долгой дороги.

– Он не… Не знаю, как сказать! Он не сердится на меня?

Меррик покачал головой:

– Он воспринимает превратности судьбы так же, как моя бабушка. Таких людей ничто не способно изумить. Это… часть их сути.

Мэдлин вздохнула.

– По его словам, Джефф давно знал, что я от него что-то скрываю, – призналась она. – И что это касается его. Он боялся, вдруг «это что-то плохое».

– Такие люди сразу чувствуют нечестность, – сказал Меррик. – Прости… Я неудачно подобрал слово. Они чувствуют скрытность, полуправду. Они… Они знают суть вещей. Говорю тебе, Мэдлин, это может быть опасно.

– Когда ты говоришь «они», то имеешь в виду таких людей, как леди Эннис и Джефф? Два месяца назад ты бы меня в этом не убедил.

– А теперь?

Она взглянула ему в лицо, залитое лунным светом. Меррик все еще не поднимал глаз.

– Я… я верю, – прошептала она. – Верю во многое, о чем раньше даже не подозревала.

Наконец Меррик взглянул ей в лицо.

– Моя бабушка права, Мэдди? – Его голос охрип от эмоций. – Скажи мне. Мне надо… было приехать за тобой?

– В Италию? – округлила глаза Мэдлин.

– На край света, – ответил он. – Вслед за тобой.

– Меррик, – покачала головой Мэдлин, – назад ничего не воротишь. Что сделано, то сделано. Жизнь продолжается.

– Мэдди, это расхожее клише. Мне нужно было приехать за тобой? Ты бы приехала домой со мной? Скажи. Мне нужно это знать.

Мэдлин, как семнадцатилетняя девушка, обхватила колени руками.

– Ох, Меррик, – прошептала она. – Я не знаю. Я тогда была совершенно сбита с толку и совсем запуталась.

Правда, однако, заключалась в том, что это ей следовало поехать за ним. На край света. Но что толку теперь от этой правды? В душе Мэдлин не было места горечи и ненависти. Мэдлин не хотела, чтобы Меррик терзался от резких слов леди Эннис.

Он открыто взглянул на нее, его глаза потемнели от горя, но в них не было раскаяния.

– Мне было бы гораздо легче, Мэдди, если бы я мог во всем обвинить тебя.

– А мне как быть? – покачала головой Мэдлин. – Леди Эннис слов на ветер не бросает. Я нарушила свою клятву? Не знаю. Думаю, у меня не было другого выбора, кроме как выйти замуж за лорда Бессетта и уехать.

– Но почему, Мэдди? – На этот раз в словах Меррика не было гнева. – Почему… не было выбора?

– Я его не видела, – прошептала она. – Я не прошу тебя, Меррик, простить меня. Если ты хочешь погрузиться в свой гнев, закутаться в него, как в саван, – боюсь, именно так ты и поступил в свое время, – то это не мое дело. Но теперь ты станешь частью жизни Джеффа, и я… я уверена, что для него так будет лучше. Ради благополучия моего ребенка я пожертвую всем, Меррик, даже собственным душевным покоем.

– Что ты сказала, Мэдди? – с мольбой посмотрел на нее Меррик.

– Меррик, мне тогда было всего семнадцать, – прошептала она. – Я совсем не знала жизни. И была – во всяком случае, я так думала – узницей в доме отца. Он силой привез меня назад, В Шотландию, с намерением выдать замуж в соответствии со своими политическими амбициями.

– Ох, Мэдди!

– А потом я узнала, что беременна, – продолжала Мэдлин, взяв Меррика за запястье. – Ты представляешь мой страх за будущего ребенка? Два месяца от тебя не было вестей. Мои письма в Лондон оставались без ответа. Теперь я сомневаюсь, что они покидали отцовский дом.

– Боже милостивый!

– Бессетт предложил мне выход из положения и свою фамилию моему ребенку. Что еще мне оставалось делать? Я не такая храбрая, как хотелось бы твоей бабушке. Кто-то может назвать меня бесхребетной. Но я говорила тогда и повторю теперь: нет такой жертвы, на какую бы я не пошла ради моего ребенка. Брак с Бессеттом и был для меня такой жертвой.

– А теперь такой жертвой являюсь я? – хрипло спросил Меррик. – Ты так ненавидишь меня, что хотела бы никогда меня больше не встречать, Мэдди? Тебе тяжко видеть меня у своего порога?

Она покачала головой:

– Нам нужно найти выход.

– Хорошо, – мягко согласился Меррик. – Но где он, этот выход? Кто я? Давно потерянный родственник? Крестный мальчика? Какую ложь мы расскажем обществу, Мэдди?

– Общество может катиться ко всем чертям, – ответила Мэдлин. – Меррик, почему ты не рассказал мне, что сделал с тобой мой отец?

Он безучастно посмотрел на нее.

– Этот шрам – его рук дело, – твердо сказала Мэдлин. – Он сделал это и гораздо худшее. Я все знаю, женщина в гостинице мне рассказала.

Меррик едва слышно пробормотал проклятие и застыл. Казалось, его молчание длилось целую вечность.

«Черт бы его побрал», – подумала Мэдлин. Она готова была сидеть тут до рассвета, лишь бы получить ответ от этого мужчины.

– Не знаю, Мэдди, – наконец ответил Меррик. – Какое это теперь имеет значение? Я решил, что ты действовала заодно с твоим отцом. Что ты не желаешь слышать о нем ничего дурного. Возможно, во мне говорили – как это бабушка назвала? – высокомерие и гордыня. Или, может быть, гнев тугим саваном опутал меня, как сказала ты.

– Может быть, – пробормотала Мэдлин. – Я любила своего отца, Меррик. Я до последнего верила, что он желает мне только добра и думает о моих интересах. Но… но ведь он этого не делал?

Меррик прокашлялся.

– Я был не бог весть какое сокровище, Мэдди, – признался он. – Наверное, он считал, что ты могла выбрать лучшего и к тому же богатого мужчину.

– Твое великодушие пугает, – сухо сказала Мэдлин. – Но не думаю, что позволительно было избить тебя до полусмерти. Теперь мы оба знаем, что отец выдал бы меня за черта, если бы это послужило его интересам.