Импульс (СИ) - Одувалова Анна Сергеевна. Страница 37

— Нда… Лисовецкий, приз за самое романтичное предложение руки и сердца тебе точно не светит.

— Зато искренне, — без тени смущения признается он.

Я усмехаюсь и стараюсь игнорировать, как сумасшедше бьется в груди сердце. Я просто не верю в происходящее. Не верю, что предложение серьезно.

— Хорошо, — наконец, говорю я. — Поехали за твоим кольцом.

— За твоим, — радостно поправляет он и вскакивает с кровати, а я закатываю глаза. Я не рассматривала наш роман как что-то серьезное. С самого начала думала о том, что мы вместе на одну ночь или очень ненадолго. Ждала от Глеба подвоха, обижалась, и упустила, что идея прожить с ним всю жизнь, мне нравится. Возможно, просто боялась мечтать.

Я ставлю вариться кофе, пока Глеб в душе. Убираю с пола коробки с пиццей и задумчиво смотрю в окно. Глеб и, правда, предложил мне выйти замуж? Пусть в своей весьма специфической манере? Это точно не шутка? В голове не укладывается. Как и возможная беременность.

Не то что я не люблю детей, просто о них пока не думала. Ну и сейчас не очень хочу.

Глеб поторапливает меня, и мы уезжаем, буквально через полчаса. Он необычно весел и меня это настораживает.

— Не понимаю, что вызывает такое хорошее настроение, — признаюсь я.

— Тебе честно? — лукаво уточняет он, приобнимая меня за плечи. Машина Глеба осталась в Верещагино и это, пожалуй, единственное, что его расстраивает. Нам приходится передвигаться на такси.

— Да, конечно… — Признаться, серьезный тон меня напрягает, и я нервничаю. Вдруг он сейчас скажет, что все это шутка.

— Лик, я никогда не задумывался о женитьбе и совместной жизни с кем-то. Скажу честно, и с тобой тоже. Но сегодня с утра понял, чего мне с тобой не хватает…

— И чего же?

— Тебя, — тихо говорит он и мое сердце сжимается. — Я не хочу отвозить после свидания тебя домой. Я не хочу, когда задерживаюсь на работе и просто физически не способен вывезти тебя поужинать, возвращаться туда, где тебя нет. Я не хочу ездить один в Верещагино, и не хочу сидеть дома в одиночестве, так как ты поехала к своим родителям. Я хочу быть с тобой. Я ведь так и не выбрал квартиру. Думал, потому что во мне сильно много говна, но по факту, я просто не мог понять, что прошу от риелтора квартиру для богатого, нечасто бывающего дома холостяка, а хочу квартиру для нас с тобой, и нашего будущего ребенка. Даже если ты не беременна в данный момент, это неважно. Важно, что квартиру мы тоже поедем выбирать вдвоем. И, возможно, ты бы хотела, чтобы помолвочное кольцо было сюрпризом, чтобы я встал на одно колено и предложил тебе стать моей женой, но факт в том… я не хочу выбирать кольцо один, и гадать понравится тебе или нет. Мне хочется с начала нашей семейной жизни делать все вместе. Но потом, если хочешь, я сделаю тебе предложение по всем правилам.

— Не хочу правил, — всхлипываю я, чувствуя, что этот невозможный мужчина снова довел меня до слез. — Искренность мне нравится больше.

Он только улыбается, прижимает меня к себе и целует в макушку. Сначала мы завтракаем в уютной кофейне, которая украшена к Новому году и пьем имбирный латте. Я ем яблочный штрудель с корицей и цедрой апельсина — очень новогодний, пахнущий праздником. Умиляюсь на Глеба уплетающего омлет с ветчиной из высокой глиняной сковородки и поедающего огромный рогалик. В голове сразу же появляются мысли о том, что мужчину в доме надо кормить, а я готовлю, конечно… но не как шеф-повар, и совершенно точно не с утра. С утра я тупенькая и ленивая.

Когда я озвучиваю свои опасения Глебу, он только смеется.

— С утра я чаще всего просто пью кофе. Но если захочется еды, то никто не отменял доставку или бутерброды. Не переживай, в конце концов, ты ни разу не готовила мне есть, но это не помешало мне в тебя влюбиться.

— Точно… — смутившись, соглашаюсь я. — Надо обязательно исправить. Хочешь, я сегодня приготовлю ужин?

— Сегодня мы поедем в Верещагино. Надо забрать машину, но у тебя будет еще очень много дней, когда ты мне можешь приготовить и ужин, и обед, и, даже если будет такое настроение, столь нелюбимый тобой завтрак.

Мы расплачиваемся, и после этого начинается мой персональный восхитительный ад, потому что Глеб тащит меня по самым дорогим ювелирным салонам, где я одновременно испытываю восторг и смущение. Мне, с одной стороны, нравится все, с другой — я просто не понимаю, зачем тратить на какую-то безделушку сумму, в которой так много нулей.

И я не могу определиться. Как только вижу ценник, мне сразу перестает нравиться кольцо. Не помогает, даже когда в третьем салоне Глеб запрещает консультантам озвучивать мне цену, потому что я уже способна сориентироваться в ценах.

— Лика… — угрожающе тянет Глеб. — Или ты выбираешь кольцо сама или это делаю я. А я выберу самое дорогое и большое, и если оно вдруг окажется кошмарной фантазией ювелира-сороки, я не виноват. Тебе все равно придется носить его всю жизнь.

Этот довод оказывается самым действенным, и я смиряюсь с неизбежным. Уж если носить кольцо всю жизнь, и платить за него кучу денег, и вариантов нет, то пусть оно будет такое, от которого мое сердце приходит в трепет. И я нашла его. С виду простое. Голубой бриллиант формы принцесса в платиновом обрамлении — изящное кольцо, элегантное и идеально севшее мне на руку.

— Божественно, — оценил Глеб. — Вот почему я хотел выбрать кольцо с тобой. Это подходит именно тебе.

— Ты же понимаешь, что я не смогу его носить всегда? Я просто буду бояться потерять или что его сопрут.

— Не переживай, я буду тебя охранять, ну и потом… — Глеб пожал плечами. — На нем нет ценника. Знаешь, как много людей путают платину и серебро, а голубой бриллиант с топазом?

— Правда?

— Ага. Это тебе твое художественное образование не позволяет, — усмехается Глеб. — Ну что, готова ехать к семье и сообщать им о нашем решении?

— А надо?

— Ну необязательно. Можно не сообщать. Они сами догадаются, когда увидят кольцо. Они-то не спутают его с серебром. Но в этом случае, боюсь, нас ждет вселенская обида. Кстати, сегодня в фирме Сашки будет большой прием — новогодний корпоратив. Это вечером, если хочешь, можем съездить.

— А если не хочу? — простонала я. — Я еще от прошлого приема не отошла.

— Это очень хорошо, значит, просто переночуем в Верещагино. Возможно, даже в тишине. Хотя вряд ли.

— Ну уж лучше «не тишина» в Верещагино, чем прием. Там хоть все лица знакомые. Правда, Крис я видеть не очень хочу.

— Ее-то как раз, скорее всего, не будет. Она явно потащит Сашку на корпоратив. Такие мероприятия в ее духе.

Пока радостно обсуждаем вечер, мы еще не представляем, какая «не тишина» нас ждет в поместье. Пока мы просто счастливы.

Глава 17

Лика

Когда приезжаем в Верщагино, то с порога понимаем, что-то здесь не так. Мимо нас проносится Саша. На его лице зверское выражение. Я невольно шарахаюсь в сторону и пытаюсь спрятаться за Глеба. Старший Лисовецкий даже не здоровается, просто проносится мимо, садится в машину и улетает с визгом тормозов, по другом не скажешь.

— Та-а-ак, — тянет Глеб. — Не понял. Что это вообще было?

Пока мы недоуменно смотрим вслед скрывшемуся за поворотом автомобилю, из дома в одном легком эротично-домашнем платье бежит зареванная Крис и кричит в пустоту.

— Ну Са-а-а-аша! Я все объясню. Правда!

За ней несется взъерошенный Макс в майке и домашних тапках, скользит на расчищенных тропинках и орет на всю улицу.

— Стой, дура! Не суйся под горячую руку. И вообще к нему не суйся больше, идиотка!

Макс, наконец, догоняет Кристину, хватает ее за руку. Девушка сначала пытается вырваться, а потом сдается и принимается рыдать у парня на плече. Я оказываюсь не готова к таким мексиканским страстям, поэтому даже не сразу замечаю Ника, который сидит с пустым взглядом на ступеньках дома и задумчиво, маленькими глотками пьет виски прямо из горла бутылки.

В дверях дома маячит какой-то потерянный Дэн, но показываться не спешит. И никому из них нет до нас дела. Это не просто странно. Это очень странно.