Непристойные отношения (СИ) - Лель Агата. Страница 33

Вот черт, проболталась. Да, я рассказала ей все как было, ничего не утаивая, опустив только момент с… тем, что случилось между нами в гостиной.

Может, правильнее будет чуть​​​ не случилось?

Или, все-таки это считается уже?

— У вас что, — слегка окосевшие глаза загораются шальным огнем, — секс был?

— Да не кричи ты так! Твой услышит! — оборачиваюсь за запертую дверь кухни.

— Ты чего? Он в танчики в наушниках рубится, а пока он в игре, его не волнует происходящее в реальном мире, хоть апокалипсис, главное, успеть сохраниться. Ты лучше давай зубы мне не заговаривай! Неужели был секс?!

— Ну, не секс… — чувствую, как стремительно краснею. — Кое-что другое…

— Святые поросята! — всплеск ладошками. — И ты еще раздумываешь, возвращаться тебе или нет? Конечно! Бежать на всех парусах и завершать начатое, и бы на твоем месте уже в лифте бельишко снимать начала.

— Да не могу я вот так просто вернуться к нему, неужели ты не понимаешь? Я его… ну считай предала. Ушла с другим.

— Состояние аффекта! — находится. — Растерялась. Еще бы — восставший из мертвых на пороге нарисовался! Главное, что между вами с Генкой ничего не было, одни разговоры. Расскажешь Илье все как есть, он поймет, обязательно. На самодура он не похож.

— Не похож, — соглашаюсь, вертя в руках бокал с вином. — Но все равно, даже если у нас что-то и было, это же совсем не означает, что он меня ждет! Может, он уже отрывается в каком-нибудь пафосном баре и думать обо мне забыл.

— Не проверишь — не узнаешь. Я вот что тебе скажу, подруга, — пододвигается ближе и кладет руку на мое плечо. — За свое счастье нужно бороться. Ну обожглась ты с этим мудаком, бывает, но Шторма упускать нельзя. Ты же по уши в него втюрилась.

— Да не втюрилась я!

— Меня только не обманывай, ладно? А то я не знаю, какая ты, когда влюблена. Влюбилась, и кажется мне, что это взаимно. Только вот если будешь медлить, точно ничем хорошим это не закончится. Вызывай такси и езжай к нему прямо сейчас.

— Может, тогда лучше завтра? — грызу губу, сомневаясь. — Ну куда я к нему в таком виде: пьяная, зареванная…

— Настоящая! Пусть видит, что ты искренна с ним. Что переживала.

— Так и скажи, что не хочешь оставлять меня у себя ночевать.

— Дурочка ты, я же за твое счастье. Илья может дать тебе все, чего ты на самом деле заслуживаешь и, заметь, я сейчас не о материальных благах. Хотя… — мечтательно вздыхает, — бонусом к такому телу я бы не отказалась и от виллы на Бали.

— Вот ты — точно дурочка. Еще и меркантильная! — вроде бы настроение на нуле, но улыбка появляется словно из ниоткуда.

Мне стыдно признаваться в этом даже самой себе, даже не так — страшно, но, кажется, она права. Илья мне… нравится. Очень. И поняла я это даже не после того, что между нами произошло, а после того, что как только я ушла от него к другому, я вдруг осознала, что все. Точно теперь все! Стало так горько… Но возвращаться к нему сейчас стыдно. Хотя очень хочется.

Прийти и признаться ему во всем честно, как есть — поступок слишком смелый. Кажется, что мне просто не хватит на это духа.

Или… хватит?..

— А если он все-таки решил, что я предательница и не захочет меня видеть? — предпринимаю еще одну вялую попытку.

— Уверена, что этого не будет! Допивай свой бокал и вызывай такси, а завтра с тебя, — тычет в меня пальцем, — отчет о проведенной вместе ночи. В самых грязных подробностях!

Не знаю, что именно повлияло — выпитое вино, то самое состояние аффекта, может, луна сегодня в каком-нибудь водолее (нет, все-таки вино) — но я становлюсь смелой как никогда. Преисполненной решимости. Стася права — надо ехать и говорить с ним лично! Рассказать обо всем самой, чтобы он не додумывал, не злился на меня и не обижался, что я вот так просто взяла и уехала с Геной. Он поймет, обязательно. Он же такой умный, чуткий, без вот этого всего «сам придумал, сам обиделся». Я расскажу ему все-все, начистоту. Буду вести с ним так же, как и он со мной — откровенно, ничего не утаивая. Я устала скрывать свои чувства к нему. А они есть! Господи Боже, конечно, они есть, просто из-за груза вины и долга я даже не смела позволить себе мыслить как-то иначе. Теперь все выяснилось: Гена жив и он подлец, нет у меня к нему никакой любви.

Так какого черта я сижу?

В диком эмоциональном возбуждении привожу себя в порядок: умываюсь, чуть подкрашиваю глаза и, прихватив баулы, спускаюсь вниз к уже подъехавшему такси.

У меня все получится. Точно. Просто не может быть иначе!

Глава 44

Нет, это приятно, что он хочет меня поддержать, но вот почему-то от любого общения тошно. Никого не хочу сейчас видеть. Давай, вкуривай уже, лови между гудками мое мысленное: «Пошел нахрен!»! Но телефон все не унимается. Кошусь на аппарат… а вдруг важное что-то…

Принимаю вызов и сразу же показываю свое расположение:

— У тебя минута.

— Слушай, я тут домой ехал и подумал, а может, на тебя порчу какую наслали? Ну мало ли, я вот верю в это все. Бывшая твоя, например, а что: ходила к какой-нибудь бабке, она там пошаманила. У тебя дома никакой хреномалии не происходило в последнее время? Ну, звуки странные? Ничего само не падало?

— Ничего у меня не падает! Не неси чепуху.

— Да ты подожди брыкаться. Я вот в интернете читал, что ветка лаванды изгоняет из дома всякую бесовщину. Попробуй!

— Главная бесовщина, что появляется периодически в моем доме — ты. Спасибо за поддержку, конечно, но если ты будешь звонить мне и советовать всякую ересь, я куплю эту сраную ветку и засуну тебе в задницу.

— О, шутишь, значит, все нормально. Чем планируешь заняться?

— Веревку буду мылить.

— Только не жидким, оно для другого больше подходит.

— Придурок, — все-таки улыбаюсь. — Ладно, бывай, созвонимся.

Едва только отключаю телефон, как улыбка снова исчезает. Один, в огромном доме, а она там с этим сейчас где-то… Празднуют, наверное, свое счастливое воссоединение. А может, они и не расставались никогда — жил где-нибудь неподалеку и уходя устраиваться на «новую работу» она шла к нему.

Головой понимаю, что это говорит во мне злость и неподобающая мужику позорное чувство обиды, но ничего не могу с собой поделать. Я действительно начал испытывать к ней чувства, хотя какой там — я влюбился как последний идиот, а она просто меня использовала.

— Мяу! — теплый комок прыгает на колени и, мурча, начинает тереться крошечной головой о мою футболку. Ставлю стакан на подлокотник кресла и аккуратно глажу шелковую шерстку животинки.

— Ну чего, мужик, будем теперь делить на двоих нашу холостяцкую берлогу? Коньяк пьешь?

— Мяу!

— Ничего, начнешь, — и вздохнув: — От такой-то жизни.

Неожиданно раздается мелодичная трель дверного звонка. Дежавю. И это уже не смешно! Кого могло принести в одиннадцать вечера? И, главное, как этот «кто-то» миновал пост охраны? Снова! Не элитный жилой комплекс, а долбаный проходной двор! Я никого не жду, поэтому даже не думаю подниматься и открывать.

Звонок стихает и спустя несколько секунд слышу, как открывается дверь. Ключ от этой квартиры есть только у меня и…

— Привет, — в дверном проеме нарисовывается Ю, в руках большая дорожная сумка. Стоит, прислонившись к дверному косяку и улыбается чему-то своему. — Какая у вас тут идиллия, — кивает на нас с Котом.

Прижимаю животное к себе ближе, словно эта коварная женщина может навредить ему одним только взглядом и демонстративно отворачиваюсь к окну.

Видеть ее не хочу! Вернее, хочу, но…

— Забыла что-то?

— Да я тут, в общем-то, поговорить пришла, — робко заходит в гостиную и, поставив сумку на пол, садится на краешек дивана напротив. — Мне кажется, нам стоит все обсудить, а то я уехала вот так спонтанно.

— Да уж, — не могу сдержать угрюмую усмешку. — Спонтанно — это мягко сказано.

И перед глазами эта сцена на полу… Завтра же распоряжусь поменять паркет.