Жизнь на кончиках пальцев (СИ) - Новка Маруся. Страница 13

Этот год не стал исключением.

Девочек, которые на тот момент обучались хореографии в училище, распределили по группам, согласно возрасту. Среди пятерых будущих балерин, оказавшихся на попечении государства, Диана и Леночка были самыми старшими.

За малышами лучше присматривать тем, кто уже повзрослее. Дети «старшей» группы не требовали столь тщательного внимания и ухода.

Диане и Леночке, привыкшим к дисциплине и беспрекословному подчинению, не сказать, чтобы уж очень нравился уход за трёхлетками, впервые вывезенными на дачу в этом году, но зато малыши чувствовали, что рядом с ними «взрослые», слушались, не пытались куда-то убежать или забраться в море за ограждающую сетку. Ну а с тем, что кто-то, не дотерпев до туалета, умудрялся обмочить или, того хуже, обгадить штанишки, приходилось смириться и мыть испачканные попки вместо довольно ухмыляющейся няньки.

— Что кривишься? — любопытствовала нянечка, глядя, как Диана вытряхивает из трусиков «продукт жизнедеятельности» ребенка. — Это тебе наука и опыт на всю жизнь! Благодари и радуйся! Еще вспомнишь, когда сама матерью станешь! Когда свои дети пойдут!

— Она что, дура?! — шипела на ухо подруге Леночка. — Какие дети?! Она что, не понимает, что балет и материнство несовместимы?!

— Не знаю, — пожимала плечами Диана, застирывая трусики прямо в море. — Нам-то что? Это лето последнее, когда мы поехали на дачу.

— Ну да, — соглашалась Леночка. — В этом году мы станем заниматься вместе с мальчиками! Нас поставят в пары!

— Угу, — Диана надевала хорошо отжатые трусики на смущенного «казусом» малыша. — И начнут вводить в труппу театра. Конечно, в вечерних спектаклях мы участия принимать не будем, а вот дневные и утренники — прекрасная школа и возможность познакомиться поближе с теми, кто вскоре станут называться нашими коллегами.

— И если все сложится нормально, — заулыбалась Леночка, — то в следующее лето мы отправимся на гастроли!

— Вполне возможно, — Диана легонько шлепнула малыша по попке. Пробормотала, обращаясь к ребенку: — Беги играй! — повернулась к подруге. Заулыбалась в ответ: — Танец маленьких лебедей двадцатилетним старушкам отплясывать как-то не пристало.

Девочки расхохотались, представив как партию, давно отданную начинающим балеринам, исполняют двадцатилетние «старушки», задействованные в кордебалете.

— Собрали группу и отправляемся на обед! — раздался зычный голос воспитательницы.

Леночка и Диана свернули одеяло, лежавшее на песке и предназначенное для загорания малявок, и начали строить детей по парам.

Сопя от натуги и жары, дети, во главе с воспитателем, одолевали пологий подъем вверх, к зданию, в котором и была расположена дача детского дома.

Подруги замыкали шествие, следя за тем, чтобы никто из ребятни не отстал или не свернул в сторону.

Диана мечтала о том, как впервые выедет на гастроли с театром.

Леночку больше интересовала перспектива совместного обучения с мальчиками, которые до этого года занимались отдельно по своей программе.

Глава третья

По шестой класс включительно девочки и мальчики, будущие балерины и танцовщики, занимались хореографией отдельно. К подобному разделению принуждали совершенно разные требования к подготовке танцора и балерины перед тем, как ему и ей наконец-то будет позволено стать в пару. И происходило это в седьмом, предшествовавшем выпускному, классе.

К этому возрасту юноши были на голову выше сверстниц, ну а уж в том, что весили они едва ли не в два раза больше девушек, никто и не сомневался. Для того чтобы партнер мог удержать балерину, выполняя поддержку и не упал на сцене вместе с нею, нужны сильные накачанные руки, ноги и спина. А это значит, что кроме физических нагрузок нужно питание, богатое протеинами. Мышцы не берутся из ниоткуда. О том, сколькими травмами «обязаны» балерины своему партнеру, страшно даже сказать.

Первый день занятий после летнего отдыха всегда посещала Мстислава Борисовна Звездинская.

Заходя в танцкласс, презрительно оглядывая юных балерин, успевших посвежеть и загореть, останавливалась в центре помещения, складывала руки на груди и отдавала команду:

— На весы!

И упаси Бог, если девушка умудрялась за лето набрать больше килограмма! Или, еще хуже, подрасти больше чем на два сантиметра!

— Корова! Дылда! Лошадь! — комментировала Мстя увиденные показатели. — Только и умеете, что жрать! — и делала пометки в блокнотике.

Девушки прекрасно знали, что пишет в своем талмуде Мстя. Понимали, что отныне им придется сидеть, что называется, на воде и яичном белке. Потому как хлеб исключен из рациона навсегда еще при поступлении в училище. Разве что ржаной сухарик толщиной в спичку трижды в неделю на завтрак.

Будущие балерины улыбались педагогу сквозь еле сдерживаемые слёзы. Плакать — нельзя! Проявлять негативные эмоции — ни в коем случае! Они должны быть благодарны за заботу! Ведь все, что ни делается — только ради их же блага!

Словно желая еще больше унизить «толстух и дылд», в которых и росту то было от силы полтора метра, да и вес оставался в пределах нормы, то есть не превышал тридцати килограмм, Мсислава указывала наманикюреным пальчиком на Диану и Леночку, которые всегда старались быть поближе друг к другу:

— Вот с кого нужно брать пример! Учитесь, как нужно уметь совладать с порочными страстями и желаниями! — под порочными страстями и желаниями, Мстя, конечно, имела в виду … нет, не желание налопаться сладостей «от пуза», с мечтами о конфете девушки простились без сожаления еще в детстве, а обычную потребность в хотя бы тщательно отмеренной для балерины порции. Нежелание оставить на тарелке яичный желток или половину сухарика.

Девушки, продолжая улыбаться Мсиславе, метали наполненные злобой взгляды на тех, кого им ставили в пример. И вовсю злословили о подружках за закрытыми дверями комнат.

Основной обсуждаемой темой было то, что Диана и Леночка были младше остальных учениц. А вот то, что в своем возрасте они справлялись с нагрузкой, рассчитанной на всех — не имело никакого значения!

— Вот доживут до наших лет, — шипела на ухо подружке пятнадцатилетняя балерина, — посмотрим, что с ними станет!

— Ага, — соглашалась наперсница, — стоя срать будут!

В принципе, Мстислава оказала Диане и Леночке «медвежью услугу», настояв на их зачислении в училище раньше положенного возраста. В классе они были самыми младшими, самыми маленькими по росту и, соответственно, по весу, находясь при этом в обычном для балетных индексе: показатель роста минус сто двадцать.

Но как же удобно держать в узде тех, кто «разожрался» постоянно тыкая носом в тех, кто ниже и легче!

— Как бы девочкам пакостить не начали, — Людмила покачала головой, обсуждая с Мстиславой сегодняшнее занятие.

— Ничего, — усмехнулась Мстя. — Пусть учатся стоять за себя и свои интересы! Все, что нас не убивает — делает сильнее!

— Или ломает хребет, — пробормотала Милочка. — И никто не думает о том, каково это, жить тебе, сильной, с исковерканным не только телом, но и душой.

— Слабачкам и неженкам в балете места нет! — провозгласила Мстя тоном, не терпящим возражений. — Пусть привыкают! Тем более что им проще.

— Это почему? — Людмила не могла взять в толк, в чем Мстислава увидела «простоту».

— Потому что их двое! — Звездинская улыбнулась, поражаясь недогадливости коллеги. — Всегда есть рядом та, на кого можно опереться! Понаблюдай за ними! Ведь им даже слов не нужно, чтобы понимать друг друга! Неужели ты не заметила?

— Отчего же? — Милочка поняла, что Мстя как всегда хочет ткнуть её носом в кажущуюся невнимательность и недальновидность. — Конечно, заметила. И надеюсь, что они сумеют пронести эту детскую дружбу сквозь житейские коллизии.

— А сейчас ты вот о чем? — Мстислава удивлено вскинула брови.

— Да так, — отмахнулась Людмила. — Ни о чем. Просто мысли вслух.