Остаться до рассвета (СИ) - Предгорная Арина. Страница 37

А она будет. Элге успела в двух словах объяснить предстоящую процедуру: месяц-полтора — это быстро. Такое событие в семье Форрилей мимо ушей Дастьена не пройдёт, а он не торопится связывать себя узами брака. Времени у него предостаточно; нежелание компрометировать замужнюю даму, конечно, похвально, но что помешает ему добиваться внимания женщины свободной? Или рыжая герцогиня была бы не против?.. Ар махнул рукой, развеивая зеркальную поверхность, и бездумно уставился в позабытую книгу.

***

Крупный кошак бесшумной светлой тенью, почти сливаясь с сугробами, перемахнул через ограду зораттовского особняка. Длинный толстый хвост в досаде лупил по собственным бокам. На ступенях, перед входной дверью, звериный силуэт поплыл, меняясь очертаниями, и вот уже в дом входил высокий широкоплечий юноша, с растрепавшимися волосами и раскрасневшимся на ночном морозе лицом.

Дядина жена кинулась ему навстречу, замерев в последнем шаге, и руки едва не взметнулись вверх, подхватить, обнять хотя бы на мгновение, успокоить, прогнать тревогу из больших карих глаз.

Успокоить было нечем.

— Арви, я получила от неё письмо!..

…Ортейр нашёл перевёрнутую повозку в стороне от дороги, в паре рье от городских стен. Извозчик в припорошенной снегом одежде таращился слепыми глазами в чёрное, затянутое облаками небо. Даже лошадей увели, не побрезговали. Запах леди Форриль ещё улавливался: она сидела в этом экипаже, и в первое мгновение сердце юноши сжалось. Девушка с волосами цвета пламени сойдёт с ума от горя, если он принесёт ей дурные вести. Осторожно переступая сильными лапами, пятнистый зверь, принюхиваясь, кружил вокруг повозки. Обратил морду в сторону темнеющей полосы густого леса, в котором так славно бегалось ночами, в стороне от чужих глаз. Дрогнул тёмный бархатистый нос, определяя направление. И ортейр уверенно направился к Шелтарским зарослям…

Он прошёл весь путь, который проделала несколькими часами ранее Элге. До упавшей на дорогу хейи, и немного дальше, и место, где беглянка почему-то свернула с укатанной дороги вглубь, несмотря на отсутствие каких-либо отпечатков на снегу, тоже определил. Родная магия льда и снега держала его тяжёлое тело на поверхности так же легко, как призрачного волка, силуэт которого Арви изредка доводилось видеть вдалеке ранее, в прошлые визиты. Он забирался всё дальше в лес, ведомый чутьём, недоумевая, зачем сестре Виррис понадобилось идти в чащу. А потом привычная, такая знакомая стихия словно взбесилась…

Рассказы о Шелтарском лесе Арви слышал с детства. Разные, противоречивые. Порой страшные, местами завораживающие. Сам он бывать в лесу не боялся никогда, хотя с первых прогулок ощущал чужое присутствие, внимательный взгляд. Но никогда прежде лес не проявлял к нему враждебности. И беспокойство за постороннюю женщину, беспомощную, не приспособленную к выживанию, только усилилось. А завтра на рассвете ему надлежит отправляться в Бассен, где наконец-то улажены все проволочки и готова к отплытию «Лигара». Так мало времени, чтобы раздобыть хорошие новости и успокоить Виррис.

…Незнакомый голос проник в его сознание, минуя защиту. Неторопливый, властный…уважающий его силу, но умеющий настоять на своём. Аккуратно, не сломав, ни испортив рисунка — прямо в голову. Арви прижал уши, ощетинился, готовый отразить удар… «Она в безопасности, возвращайся домой». Большой зверь замер, внимая уверенному тону, и после того, как чужой разум покинул его голову, долго вслушивался в эхо затихающих слов. Не привыкший слепо доверять, сейчас его зверь соглашался с этой неведомой силой, и это обескураживало.

Он пробовал искать дальше, но не добился результата.

А дома Виррис показала ему записку, сбивчиво, взахлёб делилась крохами новостей, и он, не сдержавшись, накрыл её ладонь своей, стараясь поделиться хоть капелькой спокойствия, которого у самого не было. Про затерявшиеся в Шелтаре следы умолчал. Об этом можно рассказать Бьорду, но не ей.

— Я не стала говорить о пропаже сестры Бьордхарду. Пусть спокойно проведёт обещанные занятия. Элге обещала выйти на связь в самое ближайшее время, и я…верю, хотя у меня нет никаких предположений, где она могла укрыться, ни малейшего!

— Но записке вы верите, — обронил Арви, продолжая поглаживать её пальцы. — Леди Форриль могли похитить. Заставить написать так, чтобы вы не волновались.

Виррис живо мотнула головой, сверкнули в волосах цвета красного дерева заколки.

— Причин для похищения нет. А в письме наш тайный шифр. Мы когда-то шутки ради придумали его…это просто…впрочем, неважно. Элге дала понять, что на неё никто не давил, и она по своей воле находится в этом тайном месте.

…В лесу?..

Они долго, до глубокой ночи, обсуждали происшествие, строили предположения, но ни одно из них не приближало к разгадке. Арви сожалел, что не сумел помочь. Виррис, напротив, не единожды поблагодарила за участие. И ещё: ей бы следовало заламывать руки, сходить с ума от беспокойства за Элге, а она вместе с тревогой испытывала и другое. Острую горечь, что последние ночные часы убегают, не задерживаясь ни на минуту. До рассвета, когда темноглазый виконт улыбнётся на прощание и выйдет за порог, осталось совсем немного.

***

— Вы в своём уме?! С каким любовником! У неё нет любовника!!

Бритта охнула и приложила ладони к щекам. Мадвик скрипнул зубами, резко шагнул к столу, на котором переливалась сфера связи, пропуская в помещение равнодушные, чуточку усталые фразы.

Королевский советник пытался организовать официальные поиски пропавшей невестки, задействовав нужные знакомства и полезные связи.

Все, кому не надо, видели, каким успехом пользовалась рыжеволосая прелестница на зимнем балу — сам наследный принц не сводил с неё глаз, угощал крошечными пирожными, приглашал танцевать. Принц-то на месте, но мало ли, кому ещё вскружила голову зеленоглазая леди!

— Нет, и не настаивайте, лорд Форриль! — доносилось из кристалла. — Хорош я буду в глазах его величества, если подниму стражу да отправлю рыскать по дорогам да трактирам, а красотка ваша где-нибудь в укромном местечке, в тайном любовном гнёздышке кувырка… Гм. Простите, лорд. Но вы же первые позора не оберётесь.

В словах усталого собеседника был резон: обществу не докажешь, этим стервятникам лишь бы сплетню поскандальнее. Там, на балу, не только Мад бесился, глядя на танцы наследника, но и в душе ледяного Тивиса что-то скребло и царапало. Любому другому наглецу лично отказал бы…

Официальный способ — это быстро и не так затратно, ведь деньги Тивис считать умел. И вернуть Элге следовало как можно скорее, его интуиция так и вопила об этом.

Невестки не оказалось ни в Миале, куда указывал амулет одного из магов, и куда она вполне логично могла податься, ни в Чардисе и его окрестностях. Впрочем, провинившиеся маги, так и не сумевшие объяснить, каким образом вышли из строя их поисковые амулеты, ещё объезжают придорожные трактиры в тех краях.

— Господин Лойнет, — негромко, вкрадчиво начал советник. — Но люди, толковые, не болтливые, исполнительные — у вас найдутся?..

— Других не держу, лорд Форриль.

Тивис на мгновение поднял взгляд, и супруга без слов покинула кабинет. Следом неохотно вышел сын.

— Я вас внимательно слушаю, господин Лойнет, — сказал Тивис, поставив защиту от прослушивания. — И желательно в цифрах, к цифрам я более привычен.

Что ж, придётся действовать неофициально.

Собеседник тонко улыбнулся.

Глава 18.

Виррис вышла проводить Арви, переодетая в свежее платье с милой вышивкой по белому воротничку, бледная, но с ясными глазами, словно не провела накануне бессонную ночь. Переплела волосы, и теперь их стягивал тяжёлый гладкий узел чуть повыше затылка. Грустная, но собранная, как и полагается хозяйке. Племянник мужа выглядел взъерошенным и недовольным, впрочем, стоило ей войти, улыбнулся, и улыбка зажгла тёмно-серые глаза. Ни за что по нему не скажешь, что внутри вот этого, с родинкой над губой и милой ямочкой на подбородке, когда Арви улыбается, живёт опасный зверь, вызвавший в ней такую волну страха. Быстро же Вир справилась с тем первым ужасом! И не зря он казался ей большим уютным котом. Кошак и есть. Если не принимать во внимание когти, способные выпотрошить парой взмахов тяжёлой толстой лапой, зубы, которым ничего не стоит перекусить тонкую человеческую шею одним движением челюсти. Хвост, одним ударом которого легко сбить с ног. «Мой зверь никогда не причинит вам вреда», — спокойно сказал оборотень, и вот теперь на смену страху пришло непреодолимое желание провести ладонью по тёмным, почти чёрным пятнышкам густого меха, почувствовать, какой он на ощупь: жёсткий, или наоборот, словно пух? А может, бархатистый, как самый нежный плюш? Коснуться треугольных ушей с едва заметными кисточками, погладить нос, глядя, как закатываются от удовольствия кошачьи глаза.