Остаться до рассвета (СИ) - Предгорная Арина. Страница 50

Элге успела процедить получившееся снадобье, перелить в чистую ёмкость, остудить, а маг всё не показывался, и там, за дверью кухни, было тихо. Он просил не торопиться, но времени прошло порядочно, может, уже можно? Вдруг это его колдовство и впрямь отнимает все силы, и исполняющему чужие желания сейчас нужна помощь? Девушка решительно шагнула в комнату, и застыла на пороге, прижав руки к груди.

На ладонях Ара клубилась тьма. И вокруг него. Он стоял, запрокинув лицо, в круге поглощающего свет тумана, тёмного, как самое тяжёлое грозовое облако, как дно морское. Развевались волосы, сильно разбавленные сединой.

Элге не могла сдвинуться с места, страх липкими пальцами схватил за горло, но невозможно было отвести взгляд. Такая мощь, такая сила исходила от объятой тьмой фигуры колдуна, что непонятно, как держатся стены, как не рушится крыша: девушка слышала свист ветра, но до неё, приросшей к полу неподалёку, не долетало даже слабого колебания воздуха. Она смотрела и смотрела, пока всё не стихло. Клубы тумана уползли, рассеялись в пространстве — она специально всматривалась — ни одна страшная ниточка не впиталась в тело Ара, а сам он покачнулся, но устоял на ногах, резко встряхнул кистями рук, сбрасывая налипшую силу. Медленно повернул голову в её сторону. Элге облизала сухие губы.

— Отвар готов, — непослушным голосом выговорила она.

Если он сейчас рухнет — ни за что не дотащит его до кровати, просто не сможет. В нём весу как в адкарше, не меньше. Ар моргнул несколько раз, с усилием, на нетвёрдых ногах добрался до своего ложа и упал на шкуры.

Глава 22. Часть 1

После рёва ветра в ушах, гула призрачного огня, голосов, шепчущих и выкрикивающих что-то неразборчивое, упавшая тишина казалась оглушительной.

Жаль, девчонка видела. Конечно, испугалась. Надо было запереть её в купальне. Прекрасно понимая, как всё это выглядит со стороны, он не хотел давать ей исчерпывающих объяснений, даже если они успокоят её. Объяснять — значит, делиться всем этим, что составляет часть его жизни, а делиться Ар не стремился. Меньше знает — спокойнее живёт. Иногда лучше видеть иллюзии. Пройдёт несколько недель — и рыжая покинет его дом, и не надо ей уносить с собой ничего лишнего. Пусть живёт на своей солнечной стороне.

Чаще всего идущие через лес просят как раз мести, так как своими силами исполнить её бывает непросто. Ещё богатства. И любви. Над последним Ар, не стесняясь, глумился, с первым нередко помогал.

Человек, сумевший пробраться на полянку сквозь просыпающийся от зимней спячки Шелтар, с названной ценой согласился сразу, принял без колебаний — сожалений в этой выжженной душе не осталось, надежд тоже. Пустота, пепел и жажда отмщения. Если бы просто чьей-то смерти желал, как бывает у иных — маг, не колеблясь, указал бы на дверь. С теми, кто хотел быстро и не своими руками устранить удачливого конкурента, соперника, получить высокий пост, деньги, славу — разговора давно не выходило. Ар и не тратил слов. А вот такие, как этот, сегодняшний, с мёртвыми глазами, в жизни которого не осталось ни семьи, ни любви, ни дружбы, ни доброго имени, и кто знал виновника своей разрушенной жизни, кто делился мечтами, доверял как самому себе, чтобы однажды всё-таки прозреть…

Чем-то фрагменты судьбы этого мужчины, потрёпанного, состарившегося раньше срока, и его брата напоминали их с Велом. Вел, светленький любознательный мальчишка, похожий на ангелочка. У него был особый дар — ему безоговорочно верили, и так опрометчиво. Жаль, Ар, когда-то Гарт, не сразу это понял. Что ж, один из них троих, наверное, должен был походить на отца. А смерти Вела Ар не желал. Глубоко в душе, может, и не жалел, но не желал точно.

Истовое желание разъедало душу просителя, но кровь на руках — останется у Ара. А вот отката не будет, не заноют старые шрамы, не полопаются, причиняя боль. Такие желания одарившие мага любят, а его мнения никто не спрашивал.

— Выпей, — мягкие звуки её голоса словно погладили по лицу.

Элге примостилась с краешка постели, протягивала кружку с питьём. Прямая, с очень ровной спиной, нездоровая бледность на миловидном лице, а руки не дрожат. Отшельник кое-как принял сидячее положение, забрал кружку, избегая смотреть девчонке в глаза. Сил не было. Хороший отвар, он бы не сделал лучше. И не такой горький, как выходил у него самого.

— Тебе нужна помощь? Я ещё не очень сильна как целитель, но могу поделиться…

— Чем?

Какой же противный у него голос, аж самому тошно. Маг отдал ей опустевшую ёмкость. Смелая. Боится того, что увидела, не понимает, а всё же… Добрым целителем будет, когда как следует разовьёт свой дар.

— Тебе нужно восстановиться, одного действия трав недостаточно.

— Мне нужен сон, — мотнул головой Ар. — Отвар отличный, его вполне достаточно. Чуть позже выпью ещё.

Она покусала губу.

— Это…каждый раз так?

— По-разному. Я же говорил: человек загадал месть. Светлой и красивой она не бывает.

Он подложил под спину подушку, прикрыл сгибом локтя лицо. При его величестве и его сиятельстве валяться трупиком было крайне стыдно, а сейчас, в присутствии девчонки, он почему-то не испытывал той жгучей неловкости, и это странно. Она смотрела не столько с жалостью, сколько с опаской, выжидательно, но он не мог заставить себя велеть ей встать с кровати и вернуться к своим занятиям. В её близком присутствии было что-то…правильное.

Элге налила в кружку новую порцию отвара, поставила кувшин на пол, кружку обняла ладонями.

— Я помню, что это не моё дело…Что у него случилось, у того человека? И как быстро его желание сбудется?

Хочет спрашивать совсем не об этом, но вопросы о тёмной силе держит в себе. И пусть держит, так и надо.

— Элге, если человек может справиться сам — он ко мне не приходит. Даже если его мечты совсем дурацкие и эгоистичные, даже если он не потрудился просчитать последствия.

Она засопела возмущённым ёжиком.

— Я не об этом. Ты можешь рассказать?

Ар медленно убрал руку с лица.

— Тебе бы понравилось, если бы я рассказал о том, что привело тебя в лес тогда, летом, кому-нибудь?

Девчонка вздёрнула подбородок, сжала губы, с отчаянным вызовом уставилась на него. Вопреки ожиданиям мага, не покраснела. Научилась держать лицо, хотя ему всё равно видно, как борется со стыдом. Долго молчала. — Я жалею о том своём поступке, — наконец сказала она, тихо и твёрдо.

Ар посмотрел ей в глаза.

— А я нет. Элге всё-таки покраснела, а у него возникло такое простое желание растянуть неровные губы в улыбке и погладить девчонку по щеке. Он сжал пальцы в кулак. — Давай не будем это вспоминать, — с усилием проговорила девушка, протягивая полную кружку.

Глоток за глотком он осилил вторую порцию горьковатого снадобья, отправил пустую ёмкость на пол, откинулся на подушки.

— Мне непонятны ваши стремления получить всё и сразу, и наиболее необременительным путём. Порой желания бывают такими пустыми. Но случается и другое, когда желание отомстить становится единственной целью, последним смыслом жизни. Сегодня был такой случай. То, что просил сегодняшний гость, исполнится в течение месяца. Элге смотрела на чуть подрагивающие пальцы мага.

— Чем же он заплатил, ведь у него ничего больше нет?

— Всегда что-то есть. Его цена устроила.

Рыжая расправила складки платья, неловко поднялась, глядя на него нерешительно сверху вниз.

— Отдыхай. Но, если бы ты позволил, я…

— Не надо. За отвар благодарю.

Двойной слой материи отгородил её от прикрывшего веки колдуна.

***

/Королевский дворец/

Бастиан неотрывно смотрел за игрой юрких золотистых рыбок в оранжерейном пруду. Их весёлая возня отвлекала от грустных дум. Пусть он сам не испытывал должной скорби по почившему тестю, отношения с которым за сотню с небольшим лет они так и не сумели наладить, но за Теону переживал очень. Их одеяния, приглушённо-красного оттенка, цвета горя и скорби, одинаково не шли обоим.