Плиомикон (СИ) - Пешкин Антон. Страница 4

— А вообще, странно это, — поделился своими мыслями один из благородных племени петрамантов, весь в полной рабочей экипировке, маске и термокостюме. — Катаскопии, следящие за гидромантами, как один твердят, что они ничего не получат за свою воду.

— Они получат воздух, — успокоил товарища Эол.

— Так ведь у них все зеленью засажено!

— Не так все просто, — мужчина усмехнулся, покачал головой. — Воздух у них свой, это правда. Но воздушные системы все управляются оттуда, снизу. Если аэромантов разозлить, они просто выкачают из цеха весь воздух.

— Мурашки от них по коже… — пробурчал другой. — Техей, ты-то чего притих?

Петраманты в круг расселись на небольшой площадке, подвешенной за стальные тросы на манипуляторе строительного крана. Подниматься нужно было высоко, и это был самый простой способ доставить людей наверх, на стройплощадку.

Когда Техей услышал свое имя, то словно бы вышел из глубокого транса — до этого он молча пялился в одну точку вдалеке, на причудливый дворец, окруженный прохладными водами.

"Мы так не строим", — подумал он. — "Слишком… человечно."

— Ну… — протянул он, натянув маску на лицо. Так он всегда "прятался" от людей, когда чувствовал смущение. — Мне кажется, тут все сложнее… Архитектор ведь может легко отменить требование племени, если того пожелает.

— Твоя теория? — прохрипел другой строитель в старой, покрытой сетью глубоких царапин, маске.

— М-может они, ну… — Техей склонил голову, уже предчувствуя, что сказанное ему аукнется. — В процессе литокерамизации используется вода…

Все молчали. Разумеется, от юноши другого ответа никто и не ждал, но все-таки его слова были несколько… неприятны.

— Техей, — вздохнул Эол.

— Это не бред! — возмутился он. — Это…

— Литокерамики. Не. Существует. — каждое слово мужчина словно бы отчеканил на листе бронзы. — Это сказка, которую рассказывают маленьким детям. Нет и быть не может такого материала, который настолько прочный и меняется только из-за света.

— Я… — Техей порывался было что-то ответить, возразить, но взгляды, прикованные к нему, сбили с него всю спесь. — Ладно, как скажешь…

Но он знал. Он видел это. Галлюцинации, полные смысла для него, пусть и казались бредом сумасшедшего остальным, не могли быть простым помешательством. Он верил, что знание, раз за разом пронзающее его голову, важно, что оно кем-то скрывается, возводится в ранг мифа…

"Архитекторами", — его мозг мгновенно подсказал кем. — "Они скрывают это… Скрывают ребра. Скрывают что-то, что-то важное."

Его приемный отец (который, впрочем, никогда себя так не называл), в этом был согласен с юношей. Архитекторы многого не говорят простому люду, скрывают очевидные, казалось бы, факты… Но не те, о которых думал Техей. Не мифический материал, не древние технологии. Это нечто другое, простое и ценное.

Наконец, длинная стрела крана вытянулась, словно длинношеее животное далекого прошлого, чуть склонился вперед, и люлька с рабочими зависла у гигантской, не меньше восьми метров в диаметре, трубы, нависающей над искусственным озером. Еще неделю назад здесь не было и намека на подобные конструкции, а сейчас механики уже сооружали сложную, мощную гидротурбину, которая будет перегонять жидкость по древним коммуникациям.

— Здесь уже все построено, — пояснял на совете Керон, тыча пальцем в тусклый экран с электронными чернилами, на котором застыло изображение карты коммуникаций этого района. — Лет сто назад, наши с вами деды все уже построили. Только потом, почему-то, трубу разобрали, и цех изолировали. Местные зажрались, почти не поставляли воду в другие цеха. В общем, нам нужно только все восстановить.

Схемы турбины были (с большим неудовольствием местных) получены из архивов гидромантов. Племена неохотно делились друг с другом технологиями, однако турбина эта была настолько сложна, что ни один, даже самый умелый из благородных водного племени не смог бы ее собрать. Дело было, в том числе, и в сложности сварных швов, и в правильном расчете размеров отдельных деталей при скалировании устройства.

— Любой дурак, Техей, может взять в руки сварочный аппарат, — снова повторил с ноткой гордости в голосе Эол, проверяя работу сопла плазменного пистолета, подкрутил длинную, тонкую трубку, тянущуюся к баллону с газосмесью. — Но никто, кроме нас, не сделает шов красивым и прочным. Вот поэтому нас и зовут.

Они часто работали вместе. Как-никак, а ремеслу Техея научил Эол, передал ему все свои знания и, по-сути, никого больше не подпускал к воспитанию мальчика. Благодаря этому, они работали как единый организм, понимая друг друга без слов, подстраховывая друг друга и друг другу помогая.

— М, — Эол коротко кивнул на большую деталь, которую нужно было приварить к механизму.

— Мгм, — кивнул Техей, полностью погрузившись в работу.

Ярко сверкала плазменная сварка, запахло газом и плавящимся металлом — запахи, с которыми каждый петрамант знаком с детства. И так везде, по всей длине огромной турбины, искусно подпираемой огромной бетонной аркой, возведенной, благодаря машинам, всего за несколько дней. Каждый проект петрамантов был, без преуменьшения, инженерным чудом.

— Как там Кремнос? — спросил между делом Эол.

Он волновался за Техея, потому как тот с трудом находил себе новых друзей. А Кремнос, мальчишка с богатой историей визитов к капитан-надзирателю, был для молодого человека не самой здоровой компанией. Единственной, впрочем.

— Его выпороли и отправили работать на отходы, — протянул, не отвлекаясь от сварки, Техей. — Капитан-надзиратель сказал, что он там будет работать, пока запах дерьма в его кожу не въестся на веки вечные.

Эол сдавленно засмеялся, покачал головой. Затем, когда длинный, сложный шов был, наконец, закончен, сдвинул маску на лоб, сел и глубоко вздохнул. Вскоре к нему присоединился и Техей.

— Как-то несправедливо получается, — доставая из поясной сумки свой завтрак, сухой гирос без мяса, завернутый в фольгу, начал он. — Вас так послушаешь, так все племена чуть ли не боги. Вон, гидроманты могут кого угодно без воды оставить, воздушники — задушить могут… А мы чего?

— Хм, — Эол нахмурился, думая, как правильнее ответить на вопрос. — Вопрос хороший. Вообще, весь Плиос, планета наша, находится в неприятном равновесии.

— Неприятном? — переспросил Техей, откусывая от гироса.

— Ну, что-то вроде. Как еще назвать ситуацию, где каждый может убить всех остальных? Вот ты правильно сказал, что и те, и те в своем гневе страшны, а гидроманты еще и думают о себе хрен пойми что. А остальные не лучше — электроманты, вон, без света оставят, и недолго ты протянешь. Термоманты вообще страшнее всех, сперва заморозят тебе весь цех, что пальцы потом собирать в тряпочку будешь, а потом…

— А пофом? — широко раскрыв глаза спросил юноша, жуя.

— А потом сожгут нахер, — резко, будто бы разрубая ладонью воздух, Эол махнул рукой.

— Так а мы-то что? — Техей проглотил большой кусок.

— А мы, друг мой, — Эол недобро улыбнулся. — Знаем где в их системах слабые места. Цеха-то им мы строили, а не они сами. Вот и получается, что одного нашего хватит, чтобы к херам собачьим их под бетоном похоронить. Это и есть неприятный баланс.

— А Архитекторы? — подумав пару секунд, спросил юноша. — Они что?

— Они… — вздохнул мужчина, почесывая густую бороду. — Знаешь, не задумывайся об этом. Вредные это мысли, и опасные. Есть они, и все тут. Решают что где будет.

Ответ Эола Техею совершенно не понравился. Юный, пытливый ум уже много раз бился об стену непонимания истинного предназначения Архитекторов, особой касты в сложной социальной структуре Плиоса. Они ведь ничего не производили, ничего не давали людям — лишь отдавали приказы, и порой очень жестокие. Не могли, как думал юноша, здесь быть такие люди, никто бы к ним не прислушивался. И, тем не менее, они были, и многими почитались чуть ли не как полубоги.