Отданная, или жена императора (СИ) - Синичкина Мила. Страница 22

— Умница, — сказал он тихо и повернул меня к себе лицом.

Некоторое время мы так и стояли молча, ветер развевал наши волосы и одежды, но для нас не существовало ничего и никого вокруг, лишь глаза напротив.

Лорриель склонился ближе, а я с готовностью поддалась вперед, и наши губы, наконец, соприкоснулись.

Словно разряд молнии пронзил мое тело, так неожиданно, больно и одновременно сладко стало в первый миг. Я вздрогнула слегка, но губ не отняла, наоборот, максимально приблизилась к императору.

Казалось, в этом месте любая стеснительность и предрассудки не имели право на существование. А иначе, почему мне было все равно на то, что мы с Лорриелем не одни, у нашей интимной сцены имелся свидетель. Но господин Гарриет абсолютно не волновал.

Заботили только прикосновения, запахи, объятия. Жар сильного тела, который согревал и защищал от окружающего мира, который, я верила, никогда не предаст.

— Амелия! Что с тобой?! — Лорриель почему-то вдруг отстранился от меня и испуганно воскликнул.

— Ммм, — промычала что-то невразумительное в ответ.

Куда? Куда же он ушел? Мне ведь холодно, очень холодно.

Обхватила себя руками и задрожала, чувствуя сильный озноб во всем теле. Зубы начали вдруг отбивать такую чечетку, на которую они, как я думала, не были способны.

— Амелия, милая, тебе холодно? Ты такая горячая, но бледная, — продолжал допытываться до меня Лорриель. — Пойдем, отнесем тебя в дом.

— Я, я н-не знаю, к-когда ты разомкнул свои объятия, стало р-резко очень х-холодно, — попыталась объясниться.

— Но сейчас ты у меня на руках и все равно дрожишь. И по-прежнему очень горячая, — ответил он мне.

— Теперь не помогает, все р-равно х-холодно.

— Неужели заболела? Так неожиданно, — озадачился Лорриель, — но ничего, в доме достаточно комфортно, быстро поставим тебя на ноги. — И он в считанные минуты донес меня до здания, где аккуратно уложил на широкую кровать и заботливо прикрыл покрывалом. — Сейчас быстро найдем тебе зелье от жара, и сразу поправишься.

Улыбнулся он ободряюще.

— Ваше императорское величество, — донесся до меня голос господина Гарриета.

— Гарриет! Наконец-то! Где ты ходишь, когда так нужен. Где твоя чудо-настойка от простуды?

— В том-то и дело, ваше величество, я не уверен, что это простуда, — маг смотрел на меня как-то слишком скорбно, отчего мне сразу стало не по себе.

— А что тогда по-твоему?

Господин Гарриет не ответил императору, лишь подошел ближе ко мне.

— Не знаю, не уверен, но если я прав, должны быть следы, — и он вдруг бесцеремонно схватил мои руки и начал их осматривать.

— Что вы делаете? — возмущенно выдернула я собственные конечности.

— И впрямь, Гарриет, что ты себе позволяешь? — нахмурился Лорриель.

— Леди Амелия, были ли у вас в последнее время какие-нибудь порезы? — не обращая на нас внимания, продолжал верховный маг. — Хотя, нет, бред, может, это и впрямь обычный жар, но ваши глаза, они синеют, как, впрочем, и кожа.

— Ч-что? — только и спросила в шоке. — В каком смысле? Это какая-то метафора?

— Да нет, к сожалению, — и он продолжил свой бесцеремонный осмотр с постоянным ощупыванием моего лба, не переставая бормотать что-то себе под нос. — Но если это заражение, то контакт с возбудителем должен был пройти в течение последнего часа, но совершенно точно на наших глазах не было такого. Странно, очень странно.

— Гарриет, ты когда-нибудь объяснишься?! — не выдержал Лорриель.

— Обязательно, ваше императорское величество, обязательно, — сказал маг, а потом начал что-то судорожно искать в карманах своего необъятного плаща. — Держите, леди Амелия, выпейте, если простуда, поможет буквально через пару минут.

И он протянул мне колбу с обычной жаропонижающей микстурой, я ее узнала сразу. В этот раз без каких-либо доработок, видимо.

— Не очень вкусная, — скривилась я, проглотив.

— Ха, а вы чего ожидали, сахарный сироп? — снисходительно хмыкнул господин Гарриет.

— Нет, но лекарство от головной боли у вас вполне себе ничего и помогает эффективнее.

— Какое лекарство от головной боли? Это? — достал он пузырек с привычной мне жидкостью.

— Нет! Зеленая настойка была, неужели не помните? Вы дали мне ее, когда провожали к императору, как раз перед тем, как нам всем переместиться в эти края. Я еще подумала, какой вы быстрый, только проводили меня, а уже и портал настроили, — охотно пояснила я, не обращая внимание на озабоченные переглядывания Лорриеля и Гарриета. — Кстати, озноб прошел, хотя внутри все равно очень холодно, но теперь как-то по-другому. Словно жидкость в меня ледяную налили, и сейчас она на уровне ног, но, кажется, собирается подниматься. Так что не стоит со мной время терять, занимайтесь разведкой, мы ведь за этим сюда приехали, верно? А я полежу и приду в себя.

— Леди Амелия, я не провожал вас до императора, — охрипшим голосом сказал верховный маг.

— Ха-ха, очень смешно, господин Гарриет, вы такой шутник! Но я не страдаю расстройством зрения, — с улыбкой ответила ему.

— Амелия, он правду говорит, — тяжело вздохнул Лорриель. — Это я во всем виноват, уже ведь не в первый раз в этом прогнившем дворце пытаются мне навредить, а я слеп, как неопытный юнец! И ты тоже, Гарриет! Зачем только послушал тебя, оставил бы во внутренней страже мергулов, все заговорщики самостоятельно бросили б тогда свои замыслы, всего лишь от постоянного близкого соседства с ними. Не досчитались бы мы одного или двух лордов, так ничего страшного, мергулы все равно питаются наиболее прогнившим мясом.

— Вам нужно было завоевать расположение людей долины, ваше императорское величество.

— Да не завоевать его! Только сила и власть! Еще деньги. Большее их не волнует, — прокричал Лорриель. — Иногда я думаю, что стоило позволить Мерду всех поработить. То, что я увидел в вашем мире, мало чем отличается от того, как живут здесь, разве что все более причесанные, чистые и фасад стараются содержать в порядке.

— Вы знаете, почему этого не сделали и никогда не сделаете, — вкрадчивым голосом заметил господин Гарриет.

Я же только переводила озабоченный взгляд с одного на другого, пока что плохо понимая, в чем они проблему нашли.

— Знаю, — выдохнул с силой Лорриель, — пока есть такие, как Амелия, я не смогу. Да и прогнившим женщинам я не желаю уготованной для них Мердом роли.

— Не надо, ваше императорское величество, не сокрушайтесь, — я не хотела видеть его боль, отчетливо проступавшую в каждой черточке лица, и поторопилась утешить, успокоить, как могла. — Все со мной нормально ведь.

— След от заражения должен быть, ты прав, — не ответив мне, произнес Лорриель магу, и только потом повернулся в мою сторону. — Милая Амелия, ты ничем не царапалась? Примерно вчера вечером, верно, Гарриет? Если они дали ей настойку, чтобы отсрочить превращение, то вполне логично все.

— Разве что вашей второй розой, первая не была такой шипастой, — сказала я, до сих пор не видя проблемы.

— Роза? — переспросил Лорриель. — Я вечером не оставлял розу, милая.

— Н-но кто тогда это сделал, и что со мной?! — и только теперь меня охватило плохое предчувствие, а также замутило, и вновь начала болеть голова, как утром.

— Яд муэртэ, — загробным голосом ответил Гарриет.

И снова, кажется, поняли все, кроме меня, что это за штука такая. Прозвучало, конечно, неутешительно и страшно.

— Ты полагаешь? — встрепенулся Лорриель. — Но кто и зачем?

— Не знаю, ваше императорское величество, не знаю. Могу только предположить, что причину выбора леди Амелии на роль вашей избранницы кто-то разгадал. Но, может, здесь замешаны и банальные зависть, ревность, обида на вас, — перечислил Гарриет таким голосом, словно про погоду рассуждал.

— Женщины, — зло выплюнул Лорриель, — но нам от этого не легче. Сколько у нас есть времени? По внешним признакам я ставлю часа на два, а ты?