Дух воина (СИ) - Красовская Марианна. Страница 16

Голоса!

Гортанные, грубые, незнакомый Женьке язык. Подползший к ней вплотную Наран шепотом переводил:

– Судя по всему, встали на ночевку. Выставили часовых. Про Баяра не слышно.

Да. Хорошее время, чтобы напасть. Пусть уснут покрепче. И когда только день успел закончиться? Женька даже не заметила. Для нее он пролетел молниеносно.

— Оставайся тут, ползаешь, как верблюд. Шумно.

— А что, у вас тут и верблюды водятся? – удивилась Женька.

— Да, на юге, где пески. Лежи тихо, я быстро.

И Наран ловко, как змея, уполз в траву. Травинки даже не шевелились, вот уж действительно – умелец!

Женька на минуту прикрыла глаза. Осторожно проверила нож за поясом. Высунула на мгновение голову – увидела дым от костра и тени.

Было уже совсем темно, вряд ли ее разглядят. Поползла вперед, то и дело вытягивая шею и прислушиваясь.

— Куда? – раздалось рядом шипение. – Рюс, я же сказал – ждать!

— Что там? – не обратила на справедливый укор внимание Женька. – Видел Баяра?

— Да, он, кажется, цел. Связан только, с кляпом во рту. Я думаю, его на ночь глядя пытать не будут.

— Пытать? – сглотнула Женька.

— А то ж. Узнать захотят, где стан, сколько воинов. Потом, может, выкуп потребуют. Не зря именно его взяли, Баяр у нас – фигура известная. Он же – дайчин сүнс, дух воина. Ну, или воинственный дух. Неуязвимый и грозный. А тут такая удача – взяли его живым! Иштырцы от счастья, наверное, плясать будут. М-да, наверное, выкуп не запросят. В жертву принести захотят.

— Прекрати нагнетать, – буркнула Женька. – Сколько там народу?

— Я насчитал больше сорока голов.

— А что, только до сорока считать умеешь?

— Ах ты звереныш! Ладно. Смотри. Вон там дозорный. И вон там. Сможешь снять? Надо одновременно и тихо.

— Смогу, – уверенно кивнула Женька, хотя ни разу не пробовала. Но надо так надо, она ж воин? – А потом что?

— Потом… – Наран на мгновение задумался. – Подкрадываемся к Баяру, развязываем и уползаем? Пока все спят?

— А ты уверен, что это сработает?

— У тебя есть план получше?

Женька высунула голову из травы и попытался разглядеть диспозицию, благо, что вражеский лагерь был освещен кострами

— У какой-нибудь твари обязательно будет бессонница, – уверенно сообщила она. – Надо резать всех.

— Нас двое. Их с полсотни. Не успеем.

Подползли совсем близко, шепчась. Два дозорных. Несколько человек, расхаживающих между кострами. Спящие прямо на земле иштырцы. И Баяр, привязанный к вкопанному в землю шесту – прямо посередине стоянки. Был бы где-то с краю – было бы легче.

— Нет, твой план мне не нравится, – вздохнула Женька. – Сам посуди, часовые упадут, нас засекут. Глупо. Что мы вдвоем против толпы народа сделаем? А ты быстро бегаешь, Наран?

— Отвлечь их, выманить? Хотя бы часть?

— Ну да.

— Это я могу. А дальше? Ты справишься с оставшимися?

— Нет. Но если я поближе подберусь, то попробую нож кинуть. Я хорошо метаю, смогу, думаю, до Баяра докинуть. Я бы и по веревке смог, но у него руки за спиной связаны. Боюсь поранить. И… о! Смотри! У них оружие в кучку сложено, ну не дурни ли?

Действительно, луки спящие иштырцы аккуратно положили возле одного из неспящих воинов.

— Можно еще их коней напугать, – предложил азартно Наран. – Это я могу.

— Значит, ты отвлекаешь на себя внимание, а я кидаю Баяру нож, – кивнул Женька. – И попробую луки в костер сунуть. Я маленький, меня в темноте не сразу заметят. Ты, главное, шум побольше подними.

— Понял. Ушел. Жди.

И Наран исчез в траве.

13. Разоблачение

Тявканье и скулеж, раздавшиеся возле мирно пасущихся коней иштырцев, напугали не только лошадей, но даже и Женьку. Она прекрасно помнила эти звуки – шакалы! Иштырцам явно тоже были знакомы эти хищники: оба дозорных с гортанными криками бросились ловить лошадей, спящие воины подскочили и помчались им на помощь. Ай да Наран, какой молодец! Женька ужом проскочила в толпу. В темноте никто и не понял, что среди них чужак, тем более, что она была такая же мелкая, как и эти демоны. Ногой пнула костер, с удовольствием видя, что огонь перекинулся на траву и подобрался к лукам, ткнула выскочившего прямо на нее иштырца в печень ножом – красиво, точно, чисто. Тот пискнул, но никто не обратил уже на него внимания. В два скачка оказалась рядом с Баяром, взмахом перерезала связывающие его веревки, крутанулась на пятках, сбрасывая со спины напрыгнувшего коротышку и непонятно каким чудом выхватив у него из ножен длинный кривой клинок.

— Дай мне, – потребовал Баяр, разминавший затекшие кисти рук. – Пригнись!

Их заметили, но пока еще не почуяли опасности. Баяр выхватил у Женьки клинок, взмахнул им, ловко ткнув одного из врагов. Женька метнула нож в иштырца за спиной у сына хана – точно в горло.

Раздались крики и топот коней: она обернулась. Прямо на них мчался, размахивая саблей, огромный (по сравнению с мелкими иштырцами) всадник. Справа и слева от него били копытами боевые кони. Она едва успела уцепиться за поводья, а дальше сильная рука подхватила ее за шиворот и закинула в седло. Острая боль обожгла бок – это иштырец стегнул ее кнутом, с счастью, только задел. Засвистели стрелы.

Поздно. Трое кохтэ мчались быстрее ветра. Их уже было не догнать.

Над степью всходило солнце. Иштырцы остались далеко позади. Женька закричала как птица от ощущения острого счастья. У них все получилось! Они живы! Они спасли Баяра! Ну теперь-то в ней точно признают воина!

Она смелая, сильная, ловкая – невозможно прекрасная! Знайте русских баб… в смысле, мужиков. Коня на скаку остановят, ну и так далее.

– Дженай, ты великолепен, – вторил ее мыслям Наран. – Красавец! Мальчишка совсем, а как ладно освободил Баяра! Скольких уложил?

– Двоих… кажется. Или троих. Не понял.

– Я штук пять!

– Цел? – коротко спросил сын хана.

– Да что мне будет-то, я же – твой. А ты у нас бессмертный.

– Угу. Вы вдвоем, что ли? Совсем безумцы? Хотя о чем я… Оба – безголовые.

– Победителей не судят, – нахально бросила Женька, улыбаясь во весь рот. Она совершенно точно теперь имела право на этот тон.

Баяр бросил на нее быстрый взгляд и вздрогнул.

– У тебя кровь, Дженай. Все же ранили!

– Где? – удивилась Женька. – Ребра целы, даже рубаха не порвалась.

– Видно, задело. Никак, кинжалом. А ну тормози и слезай с коня!

Женька, удерживая поводья одной рукой, ощупала тело. Бок, по которому иштырец попал нагайкой, ныл, но не так, как рана. Опустила глаза ниже и отчаянно покраснела: и в самом деле – между ног и на бедре кровавое пятно.

– Все в порядке, просто царапина, – в панике выпалила он. – Дед поможет забинтовать.

– Крови много, – встревоженно заметил Наран. – Давай, слезай. Перевязать нужно.

– Не нужно!

Наран многозначительно поглядел на друга, а тот еле заметно кивнул. С мальчишкой все понятно. Рана, поди, в стыдном месте. Стесняется Дженай. Не принято, кажется, у рюсов обнажаться, хотя Баяр искренне не понимал, чего там стесняться. Всё мужчины, да и женщины тоже, одинаково устроены. А все же парня нужно хотя бы осмотреть. Даже если рана неопасная, может грязь попасть, потом загноится. Дед Аасор рассказывал, что у одного кохтэ ноготь на ноге как-то не так сломался, а он внимания не обратил. Дескать, подумаешь, ноготь. Начал болеть, гноиться, а кохтэ молчал. Вроде жить можно. Потом, когда палец почернел, стало поздно. Аасор палец отрезал, но чёрная гниль выше пошла. Так и остался кохтэ без ноги до колена. Поэтому Аасор всегда требовал, чтобы даже царапины ему показывали, мало ли...

Баяр давно молодняк воспитывал, да он почти каждого в своей сотне с пелёнок знал, и понимал, что Дженай так просто не даст себя осмотреть. Поэтому он жестом показал Нарану, что нужно делать, а сам достал из седельной сумки чистую тканевую ленту. Наран захохотал, оглушительно засвистел, а потом сдернул Дженая с коня прямо на ходу, благо, что тот был лёгким, как ягненок. Парень завизжал и принялся извиваться, будто уж, но Наран обхватил его обеими руками, прижимая к себе, а Баяр довольно осторожно поймал молотящие воздух ноги и принялся ощупывать. Дженай уже не визжал, а просто выл на одной ноте.