Химера (СИ) - Ворожцов Дмитрий. Страница 104
Похмельный бред? Вряд ли… С «зеленым змием» я в продолжительный симбиоз не вступал, хотя, в принципе, не брезговал употреблять. Однодневные возлияния под хорошую закуску называть запоем язык не повернется даже у ханжи-трезвенника. К тому же я точно помнил, что со спиртным завязал после похорон Рихтера. Это как минимум две недели стойкого воздержания. Значит, не подходит… Не угадал, Ветров…
Галлюциногенных грибов я отродясь не пробовал. Все-таки это прерогатива индейских шаманов. Пусть они там сами по себе в измененном состоянии сознания коннектятся, с галюнами-духами общаются, будущее пророчат, люд простой от неудобопроизносимых болезней исцеляют. Вообще не мое это…
Вариант с употреблением наркотиков даже рассматривать не буду, в любом их количестве и при всем разнообразии видов. Отношение к ним всегда было принципиально одинаковое — в крайней степени негативное. Разве что они попали в организм без моего ведома…
Чем дольше я об этом думал, тем больше убеждался в том, что рациональной причины возникновения галлюцинаций мне сегодня точно не отыскать. В конце концов, я не психиатр, и диагноз навскидку ставить не умею.
Хотя зачем мне вообще искать какие-то причины, если все, что мне нужно, и так рядом со мной? Я справился с завоеванием Елены быстрее, чем она пророчила… Не за тысячу лет, а с десятой или одиннадцатой перезагрузки на нулевом километре. Не все, конечно, было гладко, но я справился… Скоро месяц, как мы живем вместе в моей квартире.
Через щель в темных шторах в комнату прокрался солнечный зайчик. Покрутился в пыли на грязном полу и, окончательно измазавшись, запрыгнул ко мне на подушку. Время явно уже ближе к обеду, надо вставать.
— Привет, грязнуля! Пошли будить засоню, — поприветствовал я нежданного гостя, подставляя открытую ладонь. Но он почему-то проигнорировал меня и промолчал в ответ. — Ну и ладно…
Перевернувшись на другой бок, я увидел мое ненаглядное солнышко, которое мило посапывало. Губы растянулись в широчайшей улыбке.
Обнаженное, загорелое тело карамельного оттенка на белоснежном льняном постельном белье. Растрепанные волосы цвета воронова крыла, вьющиеся змейками по подушке. Плавные изгибы тела.
— С добрым утром, любимая! — прошептал я на ушко, прикасаясь кончиками пальцев к ее горячей шелковистой коже на шее. — Просыпайся, принцесса…
Елена пока не реагировала на неожиданное вторжение в ее сладкие сны.
— Леночка, солнышко, вставай, — продолжал я. — Знаешь, какой мне сон приснился? Безумный лиловый мир, в котором живут двинутые лепреконы. Они исполняют любые, даже самые странные желания. Я выбрал тебя из миллиарда претенденток. Какая же ты была шикарная в свадебном платье! Ты бы видела…
В это мгновенье голова девушки развернулась на сто восемьдесят градусов. В ужасающей близости от себя я увидел… ядовито-желтые глаза. Их взгляд пронзал насквозь… Передо мной волосатая морда пустынного демона…
Сладковатый запах гнили, извергаемый из пасти твари, ударил в лицо. Он разъедал мои глаза. Сжигал слизистую носа. К горлу подкатил ком.
Челюсти демона разверзлись в оскале, обнажив ровные ряды зубов. Они были покрыты вязкой зеленой слизью, которая стекала по брылам. Из гортани вырвался зловещий рык, промораживающий душу.
Ужас настиг беззащитный разум, причиняя боль, заставляющую забираться его как можно дальше во тьму. Осиротевшее тело не стало безропотно дожидаться развязки эпизода. Оно тотчас же рвануло с криком в направлении единственного благоразумного выхода из квартиры — к входным дверям. И все, быть может, у него получилось, но обстоятельства часто бывают сильней. Они любят вносить коррективы в закономерную цепь событий.
Сегодня этим непредвиденным обстоятельством стал журнальный столик, который расположился не там, где бы его хотелось видеть. Он почему-то стоял на проходе. Я вмазался в него и, потеряв равновесие, полетел к несущей бетонной стене.
Знойное солнце застыло в зените, словно его кто-то намертво пригвоздил к чистейшим васильковым небесам. Оно нещадно палило над головой, испепеляя все вокруг. Но его было не в чем винить. Светило выполняло свою кошмарную работу, причем на «отлично». Температура зашкаливала за все разумные пределы. Казалось, еще чуть-чуть — и спирт в термометрах закипит и вырвется с шумом наружу, разорвав парами на куски герметичные колбы.
Соленый пот катился градом по моим щекам. Грудь тяжело вздымалась от нехватки свежего воздуха. Мертвый штиль, без единого намека на возрождающий прохладный ветерок. И еще невыносимо терзала жажда… Так что запросто можно сойти с ума от безысходности…
Безумно хотелось, чтобы все это было сном…
Впереди желто-коричневое здание железнодорожного вокзала с вывеской «Нижний Тагил». Позади разноцветно-зеленый дряхлый вагон поезда. Под ногами расплавившийся вонючий асфальт, больше похожий на кипящую смолу.
Я сразу узнал это место, хотя и старательно пытался его забыть долгие годы. Мой жизненный старт, с которого все началось… Или закончилось…
Дверь вагона приветливо распахнута в ожидании опаздывающих пассажиров. Осталось только заскочить в нее по железным ступенькам. Вскоре отправку поезда объявят по громкой связи. Он навсегда исчезнет из моей жизни, укатив по рельсам в неизвестность… В иное будущее, совсем другое…
Хотел бы я уехать вместе с ним?
Возможно…
Но кто сказал, что другая неизвестность будет правильней, чем сейчас? Хочу ли я узнать, кто я на самом деле?
Наверное, да…
Но что это изменит для меня? Стану ли я лучше, чем сейчас? Что было бы, если бы я никогда не встречал Альфреда?
Д-д-д… Да похоже, что нет… Я не смогу жить по-другому…
Даже, несмотря на то, что мне вновь придется провожать его в последний путь. Десятки… Да что я скромничаю, сотни раз… Кошмар, воплощенный в реальность… Химерой…
Хочу ли я вновь сжимать в руках ее холодное тельце… чувствовать легкое покалывание электрических разрядов? Несравнимое ни с чем…
Да-да-да…
Это как наркотик… И неизвестно, на что я способен ради нее… Ради силы, ставящей меня в один ряд с избранными…
Окончательное решение я так и не принял, но уже уверенно шагал по бетонным ступенькам к зданию одинокого вокзала. Еще несколько метров, и я впорхнул внутрь через отворенные двери.
Вот только то, что я увидел, мне не понравилось… Одинаковые люди… Не то чтобы они были идеально похожи… Нет, это было не так. Они все же по-разному одеты. Непохоже причесаны. Да и возраст людей сильно разнился.
Но если присмотреться… Все они были представительницами прекрасного пола. И продавщица в ларьке, торгующая растаявшим мороженым. И строгая полицейская, старательно отчитывающая пойманную в толпе хулиганку. И неопрятного вида пьяный лысый грузчик, везущий тележку с баулами всевозможного тряпья. И торопливые пассажиры. И никуда не спешащие провожающие…
Даже это привередливый мозг мог переварить, списав все на странное стечение обстоятельств. Почти невозможное и неосуществимое, но теоретически все-таки допустимое. Но как объяснить, что во всех лицах проглядывались черты дорогого мне человека? Везде и всюду, словно они яблочки с одной яблоньки. Самый бредовый бред из всех бредовых… Клоны Елены, только разного возраста…
Мимо проскочила чопорная сорокалетняя барышня, небрежно оттолкнув меня грузной сумкой. Дама тут же растворилась в толпе, гадостно при этом фыркая, словно лошадь. Я оступился, повалился набок и вцепился в ближайшую ко мне опору. Она оказалась рукой девушки.
— Лена? Что происходит? — спросил я, теряя остатки самообладания.
— Найди меня… — послышался в ответ игривый голос. Вслед за ним задорный раскатистый смех, который, как мне показалось, звучал прямо в голове.
Я заглянул в глаза девушки. Ее лицо приобрело неподвижность, словно она превратилась в бездушную куклу. Мгновенье — и мои пальцы сомкнулись, ощутив необъяснимую пустоту…
Миллиметр за миллиметром юное тело и модная одежда девицы каменели, приобретая серый оттенок. Трескались глубокими шрамами, словно обезвоженная пустынная земля. Разламывались на куски и рассыпались на крошечные крупицы. До тех пор, пока девушка вся без остатка не растворилась в воздухе. Она оставила после себя на полу лишь небольшую кучку пепла и песка.