Хочу тебя наказать (СИ) - Ромуш Джулия. Страница 39

Как напрягаюсь вся как струна.

Мои пальцы уже в его волосах. Я не отдаю отчета своим действиям.

Тяну его за волосы, дико выкрикивая его имя…

Чувствую как волна оргазма накрывает меня с головой и проходится по всему телу. Мышцы сокращаются вокруг его языка…

Я все еще нахожусь где-то между фантазиями и реальность… Все никак не могу вернуться… Мне настолько хорошо, что я даже не способна распахнуть глаза.

В реальность меня возвращает лишь то, что я чувствую, как в меня входит Чернов. Его губы ласкают мою шею, а его член проникает меня медленно, растягивая….

Впиваюсь ногтями в кожу на его спине.

А его губы сменяются зубами на моей шее…

Его толчки становятся все ритмичнее, но это все равно не тот темп, который нравится нам обоим.

Он нежен и аккуратен. И мне совсем не хочется его торопить. Мне нравится ощущать его в себе. Мне нравится, как он доводит меня до сумасшествия своими губами. Мне нравится ощущать тепло его тела….

Я и балдею от того, что каждый его новый толчок сводит меня с ума еще сильнее.

Мы не занимаемся сексом. Мы занимаемся любовью. И я чувствую разницу. И от этого мою крышу сносит к чертям.

Я получаю второй оргазм одновременно с мужем. Различие лишь в том, что каждый из нас кричит имя друг друга…

Глава 12

От одного вида больницы мне дурно становится. Я даже шаг начинаю замедлять, чтобы оттянуть этот момент.

Моментально вспоминаю как я тут оказалась после того, как Глеб меня нашел в заброшенном доме.

Эти вспоминания тянут за собой другие. Драка в нашем доме. Мой выстрел. Потеря сознания. А ведь я так и не решилась спросить у Глеба, что там произошло.

Наверное, боялась услышать то, что я могла и вправду застрелить… Насмерть…

— Что такое? Тебе плохо? — Чернов моментально меня останавливает и заглядывает в глаза.

А это уже в третий раз за сегодня. Стоит мне притормозить или скривиться от неприятного запаха, как мужчина моментально начинает переживать.

Например, сегодня утром мы узнали, что малыш не любит овсянку. Каша, которая раньше мне нравилась, и я обожала уплетать по утрам, сегодня отправилась в унитаз, не задержавшись в моем желудке.

“Я поддерживаю его вкусы, не понимаю, как ты можешь с таким удовольствием уплетать эту вязкую жижу” — вот что Чернов мне сказал на это все и даже на мой недовольный взгляд сделал вид, что не заметил.

И если честно, то я еще не совсем привыкла к таким вот изменениям.

Он как-то резко из диктатора и сволочи превратился в заботливого и любящего мужчину.

Вот я и смотрю на все это с недоверием. Может это перерыв на рекламную паузу? А потом снова вернётся мой диктатор и будет меня кошмарить?

— Просто у меня с больницами в последнее время такие себе воспоминания…

Поеживаюсь и смотрю на Глеба, который сдерживает улыбку.

Ну вот что смешного сейчас я сказала? Дала повод веселиться?

— В этот раз все будет хорошо.

Вздохнув, я снова начинаю идти вперед.

По телу пробегают мурашки от прохладного геля, который врач выдавливает мне на живот не жалея.

Мы пришли на УЗИ, как нам и было велено. И сейчас я с замиранием сердца слежу за таким серьезным и сосредоточенным лицом своего мужа.

Мы ведь впервые вместе увидим малыша. Точнее я думаю ее не полную картинку… Мини Чернов еще слишком мини, чтобы мы смогли увидеть его полностью.

Не знаю почему, но мне кажется, что у нас будет мальчик. Точнее нам точно нужен мальчик. Потому что, если у нас родится девочка, а скорее всего, по закону подлости у нее еще и будет мой характер, то Чернов просто не выдержит нас обеих.

От своих же мыслей начинаю смеяться и не могу остановиться.

— Щекотно? — мужчина внимательно на меня смотрит и воспринимает мой смех на свой счет. А вот сам Глеб хмурится и начинает сканировать руку своего друга на моем животе.

— Нет, все хорошо, я тут просто подумала… А пол ребенка уже можно определить?

Пытаюсь хоть как-то заставить себя убрать улыбку с лица, но у меня никак не получается, а вот взгляд Чернова становится все подозрительней.

Кошмар, он что же меня к другу своему приревновал? Судя по тому, как он продолжает смотреть на его руку, то мои подозрения не так уж и беспочвенны.

— Нет, пол пока определить нельзя, срок пока что не позволяет.

И тут моё сердце замирает от того, что я вижу на экране. Маленькое пятнышко… Но если присмотреться…

На глаза наворачиваются слезы, а сердце начинает биться с такой силой, что кажется моё сердцебиение слышат все.

Я впиваюсь взглядом в монитор, на котором я вижу своего малыша. Такого маленького и такого…

Эмоции накрывают меня с головой.

— Но мы можем услышать его сердцебиение.

И в эту же секунду на весь кабинет раздается стук маленького сердечка.

Я перевожу взгляд на Чернова и слезы уже ручьем катятся по моим щекам. Таким я его еще никогда не видела… Таким счастливым.

Врач, которого, кстати, звали Мирон, сказал, что с малышом все хорошо. И что уже скоро можно будет узнать пол ребенка.

Мне в строгом порядке был назначен покой и позитивные эмоции. Ну вот, кстати, этих двух пунктов в моей нынешней жизни как раз таки и не хватало.

После меня Мирон сказал, что пришло время Чернова.

Ему нужно было сменить повязку и посмотреть на швы.

Меня самым наглым образом выперли из кабинета, напрочь запретили присутствовать. Хотя, я настаивала, но как оказалось моё мнение там мало кого интересовало.

Поджав губы и скрестив руки на груди, я с недовольней мордашкой вышла из кабинета врача.

Мало того, что Чернов чаще нужного вел себя как козлина, так еще и дружок у него был таким же.

Я злилась первые пять минут, а после начала переживать, что мужчина не выходит из кабинета.

Когда я уже наконец решилась постучать и спросить все ли у них в порядке (да, я стала мнительной и несдержанной я в курсе, но это как бы и не совсем моя вина, мои гормоны шлют мне приветики) дверь кабинет распахнулась, и я чуть ли не въехала носом прямо в его грудь.

— Подслушивала? — мужчина произнес это таким тоном, что я тут же посмотрела на него гневным взглядом.