Жизнь на кончиках пальцев - 2 (СИ) - Новка Маруся. Страница 12

«Да что ты летишь впереди паровоза?!» — прикрикнула на саму себя. — «Все будет так, как будет! И случиться тогда, когда нужно! А сейчас — наслаждайся выпавшим на твою долю счастьем и моли Бога о том, чтобы оно не прервалось слишком быстро!»

Глава шестая

Косые лучи восходящего солнца пронизывали комнату Людмилы Марковны насквозь. Чертили тонкие лини по деревянному полу, изгибаясь, взбирались на кровать, стоявшую как раз напротив окна.

Быстро умывшись, проведя пару раз щеткой по волосам и скрутив тонкие пряди в привычную балетную гульку, надев топ и шорты, Милочка вышла в коридор и заспешила вниз по лестнице.

Она дала слово дочери Тимура, что не станет принуждать девушку к ежедневным занятиям в танцклассе. Да и самому Халфину объяснила, что нельзя насильно изменить мировосприятие. Нельзя навязать другое отношение к танцу и понимание своего места на сцене. Нужно, как минимум, дождаться момента, когда ученик сам захочет узнать — а как это, по-другому? Понять, что кроме техники очень многое зависит от эмоций, которые ты вкладываешь в своё исполнение. Хотя, второе вовсе не исключает первого! Без отточенной годами филигранной техники, когда каждое движение доведено до идеала, естественно, словно дыхание — не стать Примой даже самой эмоционально-возвышенной балерине.

Быстро пройдя через холл, Милочка остановилась у все так же запертой входной двери. Она с удовольствием прогулялась бы по летнему утреннему саду. Подышала бы свежим воздухом. Потому как еще вчера вечером, попытавшись открыть окно, поняла, что из этой затеи не получится ровным счетом ничего. На оконных рамах не было ни задвижек, ни защелок. Сверкающие прозрачные стекла не препятствовали любованию пейзажем, но и не позволяли соприкоснуться физически с окружающим миром. Осмотревшись, Людмила поняла, что в комнату нагнетается слабый поток свежего воздуха из едва заметных прорезей в стене. Подумала о том, что подобные меры безопасности, пожалуй, избыточны в крохотном курортном городке на севере Нормандии. Но даже не собралась задавать Тимуру вопросы или обсуждать эту тему. Её мысли — это её мысли. А вот к тому, что любопытство в их тандеме порицаемо и бессмысленно, за прошедшие месяцы Милочка успела привыкнуть.

Она толкнула дверь. Больше «для приличия», а не в надежде, что та распахнется, уставилась на керамическую пластину в центре, такую же, как и с внешней стороны. Вспомнила все манипуляции, что проделал вчера днем Тимур после прибытия.

У неё не было магнитной карты. Но и щели магнитного замка изнутри тоже не было! Милочка приложила к пластине большой палец правой руки, посмотрела в глазок, который мерцал красным, в надежде, что этого будет достаточно. Но холл огласился разрывающим барабанные перепонки резким звуком, а дверь все так же осталась закрытой.

— Прости, работал всю ночь, а вчера забыл предупредить тебя и Лену, чтобы не вздумали пытаться покинуть виллу самостоятельно, — Тимур легко отодвинул в сторону неудавшуюся взломщицу.

В холле воцарилась тишина, едва он коснулся пальцем керамической пластины:

— Чуть позже прибудет специалист и введет твои параметры в охранное устройство, — сообщил, посмотрев в «глазок», после чего дверь распахнулась сама собой.

— И Леночкины? — держать взаперти ученицу Людмила считала неправильным и решила уточнить намерения её отца.

— Нет, — ответил Халфин, — только твои, — протянул руку, предлагая помочь спуститься по ступенькам.

«Наверное, он прав», — думала Людмила, идя рука об руку с Тимуром по коротко постриженной траве к высаженным по периметру виллы деревьям. — «Давать разрешение дочери на свободное передвижение по незнакомому городу, слишком рано. А зная характер Леночки, я не удивлюсь, если ей приспичит полюбоваться ночным океаном».

Деревья, в основном кипарисы и какие-то незнакомые хвойники, были высажены ступенями по всему периметру виллы. Правда, посадки отступали от забора минимум на метр. Это пространство было усыпано серой галькой, и на нем не росла ни одна травинка. Между кипарисами и домом оставалось достаточно свободного места. Милочка подумала, что будь она хозяйкой этого дома, то вот тут и тут разбила бы клумбы с цветами. Но у владельца виллы был иной вкус и другие предпочтения, а потому кроме ярко-зеленой коротко стриженой травы он ничем не озаботился.

Милочка медленно шла рядом с Тимуром. В какой-то момент разулась, подхватила шлепанцы и утонула по щиколотку в траве, оказавшейся на удивление мягкой.

Пара завернула за угол дома.

Людмила охнула, увидев бассейн, не замеченный раньше.

— Я ведь предложил вам осмотреться, — удивленно взглянул на спутницу Тимур, — а судя по твоей реакции, ты видишь этот, — усмехнулся, — водоем впервые.

— Ну да, — кивнула, — Лена устала и ушла отдыхать, а мне хватило впечатлений от внутреннего убранства виллы, — заглянула Тимуру в лицо. — Кстати, покажи мне, как включать эту посудомоечную машину. Узнать и понять, что это, я смогла, а вот с подключением — беда.

— Тебе не нужно будет этим заниматься, — пожал плечами Халфин. — Сегодня утром мы встретим педагога, с которым станет заниматься Лена. Так же прибудет повар и горничная. Учитывая небольшой объем работы, эти функции будут совмещены. Через два дня я вас ненадолго покину. Вилла в вашем распоряжении, но периметр покидать нельзя.

— Хорошо, — согласилась Милочка не став спрашивать, а сколько именно дней включает в себя понятие «ненадолго»?

— Вот вы где? — за спинами Тимура и Людмилы раздался разобиженный голос Леночки. — Могли бы и меня пригласить на прогулку!

— Дочь, — Халфин обернулся, — развлекать тебя никто не обязан и не станет. К твоим услугам танцкласс, которого, как я понял, ты еще не видела, комната для занятий и библиотека. Ты знала с какой целью мы приехали и менять намерения я не собираюсь.

— И чем же, по-твоему, этот, так называемый отдых, отличается от учебного года?! — запротестовала Леночка. — Я надеялась, что мы будем ходить с тобой на пляж, а вечером прогуляемся по набережной! Зайдем в ресторанчик, и посетим аттракционы! Я видела на площади карусель!

— Это обязательно будет, — пообещал Тимур, — но немного позже.

— Когда? — уточнила дочурка.

— После моего возвращения, — пообещал отец. Добавил, понимая, что объяснений не избежать: — Послезавтра мне нужно отлучиться ненадолго.

На руке Халфина запищал странный браслет, которого не было еще вчера. Он посмотрел на одному ему понятные значки на табло браслета:

— Нам нужно вернуться к центральному входу, — нажал кнопки на браслете и, не оборачиваясь, зашагал дальше, обходя виллу с противоположной от той, откуда пришли, стороны. Людмила шла рядом. Леночка, продолжая что-то недовольно бурчать, плелась позади.

На площадке перед домом уже стоял автомобиль. Тот, в котором Халфины и Милочка приехали вчера. Тот же самый водитель-брюнет, успевший высадить двоих пассажиров, худощавую даму лет пятидесяти, глядя на которую сразу вспоминалось слово «училка» и юношу, которому на первый взгляд было не больше двадцати пяти лет.

— Подождите здесь, — Тимур указал Людмиле и Леночке на столик посередине лужайки, а сам отправился навстречу приехавшим.

Брюнет, подхватив чемоданы, быстро отнес их на площадку перед входом и снова вернулся к машине, не заходя в дом. Правда сегодня, как отметила Милочка, он перемолвился несколькими словами с Тимуром. После чего, как и вчера, покинул территорию виллы.

Тимур обращался к Людмиле и Леночке:

— Позвольте вам представить мадам Марту, — с легким поклоном указал на «училку», — она станет заниматься с тобой, дочь, — посмотрел на юношу: — И месье Поля. Он озаботиться приготовлением пищи и обеспечит чистоту и порядок в доме.

Милочка едва сдержалась, чтобы не хихикнуть. Вот это горничная! Она уж точно никак не могла представить себе мужчину в подобной роли. Но Тимур уже занялся дальнейшим знакомством, указал рукой на Милочку: