Как в книге (СИ) - Марина Мари. Страница 38

Максим такой красивый, когда находится на кухне. Да вообще всегда! Мужественные сильные руки, широкая спина, аппетитные ягодицы. Он одет в мои любимые темно синие джинсы и белый лонгслив. Пальто осталось висеть в прихожей. Волосы, как всегда, в небрежной укладке, растрепаны сильнее обычного, из-за того, что он часто проводил по ним, пока мы разговаривали. Как только он завершает приготовление и ставит чашку передо мной, я опускаю взгляд и прекращаю нагло любоваться.

Максим садится напротив и пододвигает кофе и сахарницу ближе ко мне. Я накладываю две ложки и медленно помешиваю, все еще не решаясь поднять голову. Зато он точно не стесняется и рассматривает меня. Мое темечко аж горит он пристального взгляда карих глаз.

— Успокоилась?

— Угу. — Мычу в ответ и отпиваю глоток живительного напитка. Во рту ужасно пересохло, хочется смочить горло.

— Отлично.

— … - Ну вот. И о чем мы теперь будем разговаривать? Он молчит, а я уже все высказала. Больше мне добавить нечего. Принимаю выжидательную позицию.

— Я не злюсь на тебя, Катя. — Поднимаю голову. Действительно, сейчас он не похож на человека, который злится. Вот только почему? — Точнее я сейчас не злюсь на тебя. — Говорит он с ударением на слове «сейчас». — Несколько дней назад я готов был тебя убить. И Сашу вместе с тобой.

— Я понимаю.

— Нет. Ты ничего не понимаешь. Я говорил тебе не видеться с ним не просто так.

— Теперь я знаю почему.

— Да. Теперь знаешь. Я понял, что, если человек сам не захочет, от всего его не убережешь.

— Я не знаю, имею ли я сейчас право спрашивать, но… Саша говорил, что вы знакомы и давно.

— Да.

— Он говорил, что работал у твоего отца в фирме, но ему пришлось уводиться. — Максим умыкает.

— Уволиться? Катя, его уволил мой отец за мошенничество. — Я даже поперхнулась от неожиданности. Я предполагала, что у них была какая-то ссора, но не настолько же! Вот козел!

— Я не знала.

— Еще бы он тебе рассказал! А мне бы ты все равно не поверила в тот момент.

— Наверное ты прав.

— Александр серьезно подставил моего отца в свое время. Махинации с бухгалтерией и авторами. Он лихо все провернул. Мы несколько лет не могли понять, куда пропадает часть денег. Оказалось, это, любимый моим отцом, Сашенька обкрадывал его.

— Любимый отцом?

— Да. Мой отец считал его за второго сына, если не первого. Я же говорил тебе, что у нас были сложные взаимоотношения. Потом Саша подлил масла в огонь. Я ведь давно подозревал его, но отец и слушать меня не хотел. Как все вскрылось, он был просто в бешенстве. Вот и выгнал его. Саше удалось все замять, хорошо сработал. Теперь эту историю уже никто не помнит. Кроме нас. А отца нет в живых.

— Ужас какой…

— Вот и представь мои чувства, когда я увидел вас вместе. Ты еще, гордая козочка, ускакала вслед за этим козлом в закат.

— Прости…

— Это уже не важно.

Мы отпиваем еще немного кофе и сидим в тишине. Мысли в голове, как рой пчел летают туда-сюда. Снова слышится звук тикающих часов. Но в этот раз все по другом. Тишина не давящая. Она умиротворенная. Максиму нужно время, как и мне, чтобы осмыслить происходящее. Принять какие-то решения. И просто посидеть в тишине и подумать.

— Я тоже был не прав. — И снова ему удается меня удивить! Так хочется прочитать его мысли. Он всегда закрыт от всех. Невозможно понять, что у него на уме.

— Ты про что?

— Про дневник.

— Не говори глупостей. Ты был прав во всем. Я не должна была поступать эгоистично и решать все одна.

— Возможно. Но я тоже был слишком категоричен в своих высказываниях.

— Максим… — Я пытаюсь остановить его. Уж точно не ему нужно признавать свои ошибки сегодня и оправдываться передо мной. Однако, он явно не согласен со мной.

— Дай я договорю, Катя. Ты когда-нибудь научишься слушать хоть кого-нибудь в этой жизни? — Он говорит это не грубо, немного посмеиваясь надо мной. И опять он прав. Если человек хочет тебе что-то сказать, для начала нужно его выслушать, а уже после добавлять свои пять копеек.

— Прости.

— Хватит извиняться. — Он берет мою руку в свою и поглаживает большим пальцем. Боже! Как у него получается так легко выпускать моих бабочек наружу. — Я хотел сказать, что тоже был в какой-то степени неправ. Я ухватился за свое прошлое, будто это важнее любого настоящего. Знаешь, как долго я искал этот дневник? После того, как няня рассказала мне, я только и мог думать о том, где он может быть. Перерыл все в доме, на работе. Последняя надежда была на этот архив. Мой отец не выкинул бы его, я это знал. Не знаю почему, но был уверен в этом, и не прогадал. А потом, когда я летел в самолете и прочитал, то, что ты отправила, я просто выпал в осадок. Слава богу, мы не были рядом, и я находился в окружении других людей. Это помогло мне сдерживать свои эмоции. У меня будто земля из-под ног ушла. Я ведь сразу понял, от куда ты взяла основу для произведения. Буквально с первых страниц, хотя особо не знал ничего о своей матери.

Я сжимаю его руку в своей, словно он собирается куда-то уходить. Очень страшно сейчас отпустить ее и потерять его навсегда. Наши соединенные ладони, как спасительная соломинка для меня. Я уже и не думала, что мы когда-нибудь сядем и поговорим. Что он расскажет мне что-нибудь о себе и своем прошлом. Я просто дура. Поставила на кон его доверие и хорошее отношение ко мне. Взамен на что? — На призрачную возможность быть признанной, понятой и принятой другими людьми. Вот же, рядом человек, который может сделать все это. И делает. Прямо сейчас. Несмотря ни на что.

— Я будто стал одержим поисками. А потом я наконец нашел его. И мне показалось это самым важным. Важнее всего. И получилось то, что получилось.

— Я не имела никакого права пытаться публиковать роман.

— Да, наверное. Но ты попыталась. А я не смог позволить тебе сделать этого. Хотя, сейчас думаю: какая, к черту, разница? Почему бы и нет? Это ведь не семейная тайна из-за которой я пойду на дно. Это просто история жизни человека, с которым я почти не был знаком. И, когда я тоже прочитал его, то понял, что ты была права. Моя мать хотела бы быть услышанной. Ее не слушал никто всю ее жизнь. По крайней мере, до того момента, как она ушла от отца. Это небольшая компенсация за столько лет тишины. Я просто понял, что прошлое должно быть в прошлом и не мешать настоящему.

— Ты действительно так думаешь? — У меня на глаза снова наворачиваются слезы. Только теперь от счастья.

— Да. Тише… Не плачь… На сегодня слез нам точно хватит. — Он обходит стол и обнимает меня. Я утыкаюсь носом в его грудь и вдыхаю приятный и очень знакомый аромат. Как же хорошо. Все остальное меркнет, по сравнению с тем, что происходит в эту секунду. Пусть Саша получает то, что хотел. Мне важен только этот момент. Даже если я не стану писателем, это ведь не конец света. Я могла потерять что-то более важное и хрупкое: человека, который услышал меня, понял и принял, со всеми загонами и тараканами в голове.

— Спасибо. Но это уже не важно. В любом случае, договор с Сашей я подписала и отменить его никак нельзя.

— А об этом мы еще потолкуем с юристами. — Я поднимаю на него голову в изумлении.

Глава 38

— Может лучше не стоит? — Я не хочу снова ввязываться в это дело. Снова трепать себе, а особенно Максиму, нервы. Слишком много произошло за эти несколько дней. За пару минут я поняла то, что не могла понять долгие годы. Работа не будет рядом с тобой пить кофе с утра. Работа не будет обнимать тебя, когда захочется плакать навзрыд. Все это сможет сделать только человек. И даже если он потом оставит тебя одну, то воспоминания о нем будут жить. Хорошие или плохие. От работы ты не почувствуешь тепло. О работе не будешь думать ночами.

Я поняла: даже если Максим не захочет быть со мной после случившегося, то я не буду ни о чем жалеть. Пусть пропадет этот чертов роман. Это такая глупая мелочь, не стоящая моих слез и его нервов. Я жалею лишь о том, что не поняла это раньше.