В стране Черного Лотоса - Карпентер Леонард. Страница 47

— Ладно, варвар. Я уберу кинжал, только учти, я тебе не подружка. Извинись за то, что ты так назвал меня.

Не успела Ирилия опустить держащую кинжал руку, как ловкое движение ноги Конана выбило нетвердую почву из-под ног женщины, заставив ее рухнуть в объятия своего недавнего противника. Ей стоило больших усилий вырваться и вновь твердо встать на ноги, опять угрожающе выставив кинжал перед собой.

— Руки прочь, варвар! Или я действительно зарежу тебя! — гневно выкрикнула Ирилия.

— Все, все, клянусь Кромом! Я всего-то рассчитывал на поцелуй в знак примирения. Согласись, что тебе в общем-то тоже понравилось, хоть ты и брыкалась как бешеная, изображая недовольство.

— Пинать тебя мне понравилось больше, — сказала Ирилия, разворачиваясь и неспешно направляясь к берегу пруда. Выбравшись из воды, она продолжила: — Я отдам свои поцелуи настоящему мужчине, а не головорезу, прислуживающему Аболхассану.

Убрав кинжал в ножны, Ирилия занялась волосами, отжимая их и расправляя спутавшиеся пряди.

— Аболхассан! Я ему никак не друг. Если честно, у меня есть серьезные сомнения в его верности королю…

— Верность? — рассмеялась Ирилия. — Да какая может быть верность в Аграпуре! Только та, которая помогает вооружиться, а не та, которая идет от сердца! Я не сомневаюсь, что ты просто завидуешь Аболхассану и надеешься, пользуясь привилегиями героя, когда-нибудь занять его место, став еще более жестоким тираном. Я часто бываю при дворе, беседую с королем, и из всего этого я сделала вывод, что мужчины, рвущиеся к власти, ничем не отличаются от алчущих власти… евнухов!

— Думаю, что Йилдиз будет разумнее тебя и прислушается к моим словам, — сказал Конан, выжимая над фонтаном свою тунику. — Или он просто полный дурак, если будет держать во главе своего штаба человека, отправляющего караваны с оружием в распоряжение своих неприятелей и на собственные тайные склады, да к тому же устраивающего в столице инсценированные покушения.

Ирилия вновь рассмеялась:

— Говори Йилдизу что хочешь, если тебе жизнь не мила. Король с генералом повязаны кровью не хуже, чем банда убийц. Только не надо разыгрывать передо мной бескорыстного реформатора армии и государства!

Даже разгневанная, Ирилия восхищала Конана своей непривычной красотой и несвойственным большинству женщин достоинством. Она продолжала говорить, отжимая полы своего одеяния, даже не глядя на киммерийца:

— Ты пляшешь под дудку короля, участвуя в этой бессмысленной войне. Ты сам — плоть от плоти этого прогнившего режима, которому суждено вот-вот пасть. Самым безопасным для тебя сейчас было бы немедленно уехать из столицы куда-нибудь подальше. Хотя с чего это я так с тобой разговорилась? Скатертью дорога!

Выпрямившись и даже не обернувшись, Ирилия с гордо поднятой головой направилась к освещенному факелами входу на дворцовую террасу.

— Эй, подожди! — крикнул Конан, догоняя ее. — Я хотел бы еще кое о чем расспросить тебя. Особенно о том, что сейчас творится в Аграпуре, при дворе… Мне кажется, что ты тоже замешана в…

— Неужели? — Ирилия даже не замедлила шаг. — А с какой стати я буду раскрывать тебе, чужаку и, скорее всего, врагу, свои секреты, выдавать то, что я храню в тайне от всех, кроме самых надежных людей? Да и вообще, я не собираюсь тратить на тебя время.

— Почему же? — не отставал Конан. — А вдруг тебе понадобится помощь, чтобы защититься не от вымышленного врага в лице незнакомого сержанта, а от реальных, куда более опасных недругов?

— Не понимаю, о чем ты?

Но, свернув на другую тропинку, Ирилия увидела то, что стало причиной беспокойства ее спутника. От дворца к ним навстречу направлялись три темных силуэта.

— Ну и что? Это, наверное, просто гости, заинтересовавшиеся поднятым нами шумом. А скорее всего, это мои подруги, решившие, что мне может понадобиться помощь, чтобы защититься от приставаний варвара-мужлана… Эй, сестрички, это вы? — приветливо крикнула она.

Эхо крика прокатилось по саду, не подхваченное ни единым словом в ответ. Три темные фигуры, разойдясь в стороны, явно направлялись к Ирилии, стремясь не дать ей обойти их. Угроза стала еще более явной, когда женщина, шагнув с тропинки на клумбу, увидела, что неизвестные немедленно бросились наперерез, отсекая путь ко дворцу.

— Похоже, эти ребята здесь по твою душу, — заметил Конан, — хотя я не особо разбираюсь в ваших придворных интригах и могу ошибаться. Если хочешь — иди к ним, ничего не имею против. Могу даже подождать тебя здесь, чтобы не компрометировать тебя своим обществом.

Неизвестно, кого более опасалась Ирилия: троих незнакомцев впереди или одного уже известного неприятеля в двух шагах за спиной, — но вдруг она неожиданно сделала шаг вперед и громко произнесла:

— Эй вы, трое! Назовитесь и помогите даме избавиться от общества этого грубияна?

Ответа на это заявление Ирилия не получила. Подошедшие к женщине мужчины не очень-то дружески и вежливо крепко взяли ее за руки. Один из них повернулся к подходящему киммерийцу и зло бросил ему:

— Стой где стоял? Не вздумай лезть не в свое дело? На лице незнакомца отразилось удивление, когда он почувствовал сильную руку Конана, легшую ему на затылок. В следующий миг удивление сменилось гримасой боли, когда вторая рука киммерийца вонзила кинжал в горло противника. Постояв неподвижно несколько секунд, тот беззвучно рухнул на тропинку.

Ирилия, вырвавшись из рук пораженных случившимся похитителей, кинулась с кинжалом на одного из них. Второго налетчика кулак киммерийца, напоминающий кузнечный молот, отправил прямиком в фонтан. Парень плюхнулся в воду, да так и остался лежать, наполовину свесившись в бассейн.

К этому времени третий бандит, зажимая на руке рану от удара кинжалом, обратился в бегство. Конан бросился было за ним в сторону дворца, но краем глаза успел заметить, что Ирилия метнулась в противоположном

направлении. Выругавшись, киммериец оставил одну погоню, чтобы начать другую, за уже знакомой жертвой.

— Ну что, а где благодарность? — поинтересовался он, настигнув беглянку. — Куда мы теперь так спешим?

— Отвяжешься ты от меня или нет? — резко развернувшись, гневно спросила Ирилия. — Если тебе так неймется быть рядом, не вздумай выражать свои знаки внимания, деревенщина. Мне только твоих ухаживаний недоставало. Только тронь меня — и одному из нас будет не место на этой земле.

С этими словами Ирилия направилась быстрым шагом к нависающей над садом внешней стене дворца.

— Не знаю, кем ты считаешь воинов королевской армии, но я никогда не был убийцей женщин и детей или мародером, — продолжил разговор Конан, держась на некотором расстоянии от женщины. — Ну и кто были эти милые ребята?

— Я узнала их. Они из тайной дворцовой стражи, подчиняющиеся канцелярии евнухов. Они давно следили за мной, но теперь дело зашло так далеко, что решились попытаться заткнуть мне глотку. И теперь даже титулы и звания моего мужа не будут гарантировать мне безопасность.

— Мужа? — Конану и в голову не приходило вполне естественное предположение, что Ирилия может быть замужем.

— Он далеко отсюда. И, по правде говоря, ему мало дела до моих проблем, а недостатка в женщинах он и там не испытывает. Но, по крайней мере, его имя до сих пор прикрывало меня от угрозы расправы. А теперь… теперь я вне закона и не могу быть в безопасности даже в своем доме. Хотя это уже не важно. Пожалуй, это лишь знак слабости врага, знак того, что настало время открытой борьбы.

Подойдя к воротам, она замолчала. Створки были широко распахнуты, а в проеме стояли четыре неподвижных стражника, расступившихся, чтобы пропустить покидающих дворец гостей, и снова молча сомкнувших свой строй за их спинами. Бродившие на придворцовых улицах нищие и бездомные провожали удивленными взглядами удаляющуюся от дворца все еще мокрую парочку, не решаясь, однако, пошутить вслух или попросить милостыню, опасаясь внушительных габаритов киммерийца и весьма недружелюбного выражения его лица. Вновь оказавшись вне досягаемости непрошеных ушей, Конан продолжил разговор: