Исход (СИ) - Артемьев Роман Г.. Страница 4

— Спасибо, Александр Васильевич.

— Это значит — «нет»? — Сергачев, прищурившись, пристально смотрел на меня.

Все-таки политическая карьера — это совсем не мое. Нечего тут обсуждать. Про свой внезапный приступ, случившийся в такси, я решил не рассказывать: во-первых, генерал уже без пяти минут бывший, вряд ли он сможет мне чем-то помочь. Да и решение о расформировании СБР мой рассказ не отменит. Мало ли, что почудилось одиозному псиону? Устал на зачистке, перетрудился… Кивнув, я развернулся к выходу.

— Зря, Аскет. — Неожиданно резко бросил мне в спину Сергачев. От него фонило расстройством. — Очень зря.

Глава 1

Мне уже давно не снятся сны.

Наверное, с тех самых пор, как я впервые попал в Гнездо и получил инициацию. Другие псионы — видят, иногда кошмары, иногда что-то глупое или забавное, но лично у меня эта способность пропала примерно тогда же, когда я смог создать свой первый знак.

Этот сон был неожиданно ярким, цветным и настолько похожим на реальность, что я рывком сел на кровати, пытаясь унять участившийся пульс.

Гнездо. Зов. Твари.

Я смотрел на мир глазами одной из них. Она называла себя Пятым Звездочетом-Душеловом Священной Матери Среди Золотых Корней и служила своему Гнезду, сберегая реликвии, оставшиеся со времен до вознесения Господина. Она была могуча, десятки Старших повиновались её воле. Во сне она стояла перед одной из реликвий, ожившей три десятка циклов назад, и пыталась понять причину её пробуждения.

Больше — ничего.

Спасть совершенно не хотелось, я прошел на кухню, сделал себе чай. Подошел к окну, ожидая, пока слишком горячий напиток остынет. Один раз — случайность, два раза — совпадение, трижды — проявление некой невидимой закономерности. За последний месяц я дважды сталкивался с проявлением сил чужаков, казалось бы, давно исчезнувших с Земли. Перед встречей с Сергачевым и вот сейчас. Ждать третьего нет смысла — и без того ясно, что списать приступы ясновидения на излишнюю мнительность вряд ли получится. Тогда на что?

Поставим вопрос иначе: что изменилось, в первую очередь во мне?

Возросла чувствительность. Раньше, в попытке остаться человеком, я сознательно ослаблял свои способности, заворачиваясь в инвертированный щит, не позволяя себе глубоко влезать в чужие сознания. Против псионов помогало, против людей, защищенных амулетами, уже хуже, сознания вовсе без защиты считывались на раз. Довольно быстро слышать чужие мысли мне надоело — они на девяносто процентов одинаковые.

Борьба с Кругом заставила использовать ментал на полную. Энергетика быстрее всего растет в бою, эта теория давно подтверждена практикой. Сильнейшие псионы вырастают из тех, кто чаще всех спускался в Гнезда, воевал в горячих точках, дрался с духами и божками. Я после общения с Господином в основном занимался научно-исследовательской работой, образно выражаясь, рос не столько «вглубь», сколько «вширь». Что же касается энергетики, а не знания теории — там ситуация противоположная. Результатом, помимо множества навыков в самых различных областях, стало некоторое замедление личного развития. Давно мог бы достичь девятого уровня, налегай побольше на практику… Не видел смысла.

Итак, возросла чувствительность, и я уловил сигнал, которого прежде не замечал. В первом приближении звучит логично. Мои дальнейшие действия?

Я взял со стола кружку и слепо уставился на стену леса метрах в двухстах за окном. Надо узнать, что служит источником, каким образом возникла связь. В первую очередь требуется выяснить, где тот самый источник — внутри меня или снаружи. Если внутри, то дела обстоят очень и очень хреново. Я давно знал, что ушедший Господин неким образом изменил мой разум, оставил во мне какой-то зародыш или частицу себя, или вложил сложную программу, срабатывающую в момент наивысшего напряжения. Чем бы оно ни было, в обычном состоянии оно спит, и я стараюсь его не тревожить. Просто медленно, очень аккуратно испытываю всё новые и новые способы обнаружения, анализа, проверяю себя, ищу возможные пути контроля. Ломиться вперед не вижу смысла.

Если спящий столь же незаметно меняет меня, а я изменений не отследил, то это еще хуже. Подход надо менять.

Самому мне с данной ситуацией не справиться, требуется мнение стороннего наблюдателя. Молчаливого и в то же время разбирающегося в вопросе. Такой у меня есть — причем, как ни странно, активно работает со спецслужбами. Но делиться с ними личной информацией вряд ли станет, потому что устал от слишком плотной опеки.

Надо бы в гости сходить. Только не сейчас — в шесть утра Покойник либо спит, либо занимается странным и мешать ему не стоит. К тому же, с пустыми руками идти моветон, а единственный приличный магазин в нашем городке открывается в восемь.

Часов в одиннадцать Покойник выполз из кровати и соизволил прислать обратный пинг, подтверждая, что свободен и готов пообщаться. Пингом теперь называется ментальный пакет с информацией, направляемый конкретному адресату. Быстро, надежно, практически невозможно перехватить. Это я разработал методику после того, как внезапно обнаружил, что мой телефон прослушивают. В принципе, понять государевых людей можно — больно уж неоднозначная я личность, никак не удержаться от соблазна поставить прослушку, поэтому особо не злился. Но всё равно через Призрака предупредил, что в следующий раз обижусь. Больше попыток не было.

Истинных шаманов бросает из крайности в крайность. Даже в плане еды не всегда понятно, что им в данный конкретный момент времени стоит предлагать, а от чего лучше воздержаться. Сегодня они совсем не пьют — завтра не откажутся от стопарика. Периоды жесткого поста, какой не всякий веган выдержит, сменяются натуральными обжираловками. В общем, я набрал понемногу всякого, прикинул направление, выдохнул…

Ментал встретил оттенками серых красок и счастливыми воплями теней, закружившихся вокруг, на расстоянии вытянутой руки и в невообразимой дали. Здесь нет времени и пространства, нет материи и энергии, нет чувств и пустоты — и вместе с тем всё это есть в запредельно концентрированном виде. Ментал непрерывно изменяется, оставаясь неизменным.

Я сосредоточился, вычленил сияние единственной души, нужной мне. И сделал шаг.

Зависть на лице Покойника была привычной.

— Вот увидишь, — в сотый раз поклялся он. — Когда-нибудь и я так научусь.

— Сначала хотя бы до восьмерки доползи.

«Мирные» псионы медленно растут в уровнях, даже если тренируются каждый день. Только раз за разом становясь на грань, можно её перешагнуть. Покойник слишком ценен для государства, чтобы позволять ему рисковать; свои способности он использует практически постоянно, но по мелочи. Поэтому сейчас он всего лишь на седьмом уровне. Раньше, когда у него не было помощников и оболочка истощалась чаще (в том числе, из-за грубости воздействий, подменявших умение силой) он рос намного быстрее.

Его это бесит. Он отчаянно хочет освоить мгновенный переход через ментал.

— Уже скоро, — заговорщицки понизил голос парень. — Духи говорят, скоро мы станем ближе.

— Их обещания можно трактовать очень по-разному, — напомнил я, проходя в считающуюся гостиной комнату. — Жив-то останешься?

— Останусь, всё нормально будет.

Покойник, он же Андрей Ильин, за годы нашего знакомства внешне не изменился, даже морщин не прибавилось. Он по-прежнему выглядит двадцатилетним худым парнем с длинными нервными пальцами профессионального музыканта, только фенек на руках стало больше и взгляд приобрел то ли глубину, то ли сумасшедшинку. Один из немногих людей, находящийся «на короткой ноге» с обитателями тонких планов, он входил в число наиболее охраняемых персон страны и проживал, по большей части, на военных базах. Повышенные меры безопасности его раздражали, Покойник безумно ждал того дня, когда сможет уходить из-под недреманного ока спецслужб с помощью аналога моего метода. Увы, пока что освоить прыжок через ментал удавалось только псионам-восьмеркам.