Я познала хаос (СИ) - Карпо Катти. Страница 15

‒ Тебе пока рано на долгие прогулки выходить.

‒ Тебя забыла спросить, ‒ огрызаюсь и неуклюже ползу к краю кровати.

Мне все равно, что Виви пристально наблюдает за каждым моим движением. Я-то знаю, что не являюсь объектом его интереса. Иммора составляют пару только с другим Иммора. Обычно в семьях заранее договариваются о будущих браках. У Виви тоже была своя златоглазая будущая женушка. Как же ее звали? Помню только, что имечко шлюховатое… Да, да, я злючка. И обожала посмеяться над Иммора. Как тут не воспользоваться моментом, когда сама находилась под ласковым крылышком и защитой влиятельнейшего из них.

И теперь его нет…

Застываю на самом краю. Губы начинают дрожать.

Нельзя раскисать. Я и так уже размазала свое самолюбие дальше некуда, да еще и перед Виви. Успею утонуть в слезах. Мне нужно дождаться, пока останусь наедине со своим горем.

Держаться. Держаться. Держаться.

‒ И… что? ‒ Спускаю ноги с кровати и тихонько касаюсь пятками холодного пола.

Виви вопросительно смотрит на меня от окна. Радужное пятно на его рубашке вызывает неконтролируемый смех.

‒ Так ты… женился? ‒ Сооружаю пальцами на голове нечто, напоминающее гребень. Не знаю, как еще изобразить подобие причесок, которые так обожала невеста Виви, имя которой отказывается всплывать в памяти.

Молчание затягивается. Наконец мужчина (кошмар, как его таким воспринимать?!) движется к креслу у окна и устраивается в нем.

‒ Нет. ‒ Подпирает кулаком подбородок и оглядывает меня своим прищуром с искрами золота.

Ну, дела. В высшем обществе, к которому и причисляют себя Иммора, штамповка детей вне брака не слишком приветствуется.

‒ Заделали мелкого, не поженившись? ‒ Хмыкаю и развожу руками. ‒ А ты бунтарь, Виви. Куда ушло все воспитание Сэмюэля? И, кстати, ‒ обвиняюще тыкаю пальцем в его сторону, ‒ безумно злит, что ты назвал пацаненка Эли. Это же одно из моих любимых имен. А ты знал об этом! Поиздеваться решил, да? Ну, признайся! Ты же вечно только и делал что фыркал на меня.

‒ Кого ты имеешь в виду?

‒ Кого? Да я про невесту твою! Как ее там?..

‒ Изалита.

‒ Во! Точно. ‒ Вспоминаю, почему это имя в мои подростковые годы сразу же показалось мне смешным. В Клоаке бордель один популярен был. Так его название созвучно с именем той прелестницы, что набивалась в невесты к моему так называемому брату.

‒ Она больше не моя невеста.

‒ Отстой, ‒ сразу же оцениваю я.

Тут, по ходу дела, все сложно и запущено. Заделали мелкого надоеду Эли и разбежались? Ни брака, ни феерии? Чудное пятно на репутации Люминэ. Сэмюэль такого бы никогда не допустил.

‒ Эли ‒ не ребенок Изалиты.

Ого, оказывается, все намного хуже. Виви только так гулял, пока я бревном на операционном столе валялась. Какой распущенный мальчик.

‒ Ну, он хотя бы твой? ‒ на всякий случай уточняю.

‒ Не совсем.

‒ Т-а-а-ак? А поподробнее?

‒ Эли ‒ не мой. Он наш. Наш с тобой ребенок.

ГЛАВА 11. ПЛОД ПРЕЗРЕНИЯ

Изощренное сегодня

Не могу себя сдержать. Хохочу и одновременно бью по одеялу ладонями.

Шутка настолько же забавная, насколько и мерзкая.

Прерываю смех мощным выдохом.

‒ Не смешно, ‒ бурчу, в одно мгновение сменив тональность.

Золото чужих глаз обволакивает и невольно притягивает взгляд. В Виви всегда было что-то от хищника. Нечто опасное. В этом он заметно отличался от Сэмюэля, глаза которого напоминали теплый мед.

‒ Не смешно! ‒ повторяю чуть громче. ‒ Я была в отключке. И мы с тобой уж точно… не делали всяких там вещей, от которых потом появляются дети. Фу!

Морщусь от одной лишь мысли о подобных отношениях с Виви. Он же мне брат. Почти. Я же так старательно пыталась создать видимость сестринско-братских уз. Ради Сэмюэля. Будь братец менее противным, мы бы точно поладили…

Да ни в жизнь! Кого я обманываю? Мы не совместимы, как недуг и лекарство. Как с таким дружить, если он то и дело устраивает подлянки?

И вот теперь, даже через столько лет, желает сотворить из моих нервов тугой клубок, а потом закинуть в какие-нибудь мрачные чащобы. Мог бы просто поддержать, порадоваться моему восстанию из могилы.

Но нет! Он просто не способен быть милахой. Это ж надо так жаждать мне навредить. Выдумать подобную чушь только для того, чтобы поиздеваться.

Гад.

‒ Ладно, ‒ скрещиваю руки на груди. ‒ Ха-ха. С такой мрачной рожей тебе все равно не стать отвязным шутником.

‒ Я не шутил.

Как же бесит его взгляд исподлобья. Он специально присаживается на низкие поверхности, чтобы оказаться ниже собеседника. Словно нарочно создает иллюзию возвышения над ним. Но на самом деле это Виви всегда возвышается. Это он смотрит сверху вниз. И будет смотреть так, даже лежа плашмя на самом дне.

Это какая-то немыслимая форма самоуверенности, о которой Сэмюэль и мечтать не мог.

Некая императорская величественность.

‒ Не шутил? ‒ хмыкаю и качаю головой. ‒ Подумай сто раз прежде, чем снова озвучивать бессмыслицу. Если у нас детка…

С губ срывается смешок. Нет, ну это и правда смешно. Я любовные сцены со всякого рода близостью только на картинках видела. И в фильмах. Ну, и на пижамных вечеринках мы с Тамарой пару раз порно-ролики смотрели… Одним глазком. Честно!

‒ У нас детка?.. Пфф… ‒ Хихикаю. ‒ Виви, врубись тогда в такую проблемку. Получается, что ты фактически поимел труп. Сечешь? Я ж почти дохлой была. Тру-у-упешник. Ты что, некрофил? Пф-ф… ой, не могу, щас уже лопну от ржаки.

Конечно же, я смеюсь. Потому что уверена на сто процентов в том, что Виви меня не трогал. Даже если отбросить формальности типа фиктивных семейных уз и взаимного отвращения, то оставался один здоровенный факт в виде самого Виви ‒ шикарного мужчины с роскошным телом и крепкой империей за плечами (про скверный характер опять же умолчу). Короче, под него с радостью легла бы любая особа, как обремененная мозгами, так и свободная от этих излишков. И любая из возможного списка еще бы и пяточки ему облизывала с причмокиванием.

При таком раскладе зачем ему я? Истыканный иглами кусок мяса?

‒ Вернемся на серьезную волну? ‒ чуть успокоившись, предлагаю я. Почти миролюбиво. Ему бы оценить должным образом мои попытки поладить. А не портить и без того натянутые отношения.

‒ Давай.

Ну, наконец-то! Едва не вздергиваю руки к потолку, изображая молитвенный посыл к небесам. Ведь может, когда захочет.

Однако нам все равно нужно разобраться до конца.

‒ Эли. ‒ Приподнимаюсь с кровати и тут же присаживаюсь обратно. Тело качает, как маятник. ‒ Эли… Чей он?

‒ Мой.

Ответ принимается.

‒ И твой, ‒ добавляет эта сволочь.

Сползаю с кровати на пол, держусь за одеяло. Оно частично валится на меня. Виви не двигается с места.

Шутка затянулась.

Поднимаю голову и смотрю прямо в золотые глаза.

‒ Я ‒ мама Эли?

Отвечает мгновенно, не раздумывая и не сомневаясь ни секунды.

‒ Да.

Проклятье!

Ползу на коленях к выходу. Потом с трудом приподнимаюсь и двигаюсь в полусогнутом положении. Влетаю в дверь плечом.

‒ Лето.

‒ Заткнись!

Слышу его голос совсем рядом. Идет ко мне?

Снова врезаюсь плечом в створку. Там нет никакого замка, и дверь в самом деле открывается легко. Просто это я все еще слишком слаба.

Вылетаю в ярко освещенный и стерильно белый коридор и прилипаю к противоположной стене. Щурюсь, наблюдая, как внутри помещения, которое я только что покинула, движется тень.

‒ Лето.

Его интонации наполнены размеренным спокойствием. Виви не преследует меня в попытке остановить. Он просто неспешно идет за мной, словно прогуливаясь.

Ползком, а иногда, когда появляются силы, и короткими скачками передвигаюсь вдоль стены, касаясь ее ладонью. Я понятия не имею, куда идти. Мной движет чистый инстинкт, разбуженный моей неуемной жаждой. Зверем иду по следу, ведь жертва уже намечена.

На пути попадается несколько сотрудников комплекса в медицинских халатах. Они не трогают меня, не стараются остановить, а сразу же шарахаются в сторону. Чувствую себя взбесившимся львом.