Что, снова в школу? (СИ) - Кальчук Кристина. Страница 31

— Ну, думаю, все было не так…

— А как, Натель? Может, объяснишь, из-за чего наша жизнь приняла такие обороты? — взяв за оба локтя, Орловский неожиданно разворачивает меня лицом непозволительно близко, почти касаясь губ.

— Я… Я…, - зависла я от одной его близости, подбирая слова.

— Так почему, Натель? — костяшки его руки нежно касаются моей щеки. Имя мое на его устах звучит заманчиво и соблазнительно. Он мое искушение, мои грезы и сны…

— Ну, я сделала то, что ты просил, — наконец-то сказала я, делая шаг назад.

Орловский вскинул брови, и, когда понял, что я не шучу, они вновь сошлись на переносице в немом вопросе.

— Ну, что ты так смотришь на меня? Показывай уже свою беседку… — не знала я, что ещё сказать на его ступор.

— Ты серьезно, Нат? Я тут пытаюсь понять, что именно стало причиной того, что наша общая дочь выросла без отца, а ты мне тут про беседку?

— Ваша общая дочь?! Погодите, это вы обо мне?! — послышался позади нас голос Виктории.

Черт. Я так и знала, что идея с этой дачей выльется во что-то подобное. Медленно разворачиваюсь и смотрю на дочь. Виктория стоит, не шевелится, дожидаясь ответа на поставленный вопрос. На лице ее был откровенный ужас. Девочка, видимо, постепенно понимала, что она и Андрей…

— Это правда?! — крикнула она.

— Да…, - тихо сказала я, опуская руки.

Слёзы брызнули из ее глаз, и она рванула прочь, игнорируя наши крики ей в догонку.

— Это все ты! Не мог язык держать за зубами?! — в бешенстве и панике накинулась я на мою головную боль в виде Орловского.

— Черт! Я не специально, — запустил он свою пятерню в чёрные шелковистые волосы. Посмотрев на меня, до него наконец дошло, о чем сейчас думает Виктория.

— Нат, по-моему, девочке необходимо все объяснить!

— Андрей знает, что он приемный? — выдохнув, спросила я.

— Нет!

— Приехали, блин! — закатила я глаза, готовясь к серьезному разговору.

Константин

Что пошло не так? Вот буквально несколько минут назад все шло лучше и не придумаешь — Ната сама взяла меня под руку и даже порядком расслабилась. И вот неожиданно, откуда ни возьмись, незаметно для нас подходит Виктория и становится свидетелем моих последних слов.

Ясно одно — девочка в растерянности и панике.

Нателла, как всегда, успевает обвинить во всем меня. Кинув обвинения, она рванула в дом за дочерью. За нашей дочерью!

Выругавшись сквозь зубы, я поспешил за ней — чувствую, не простой сейчас нас всех ожидает разговор.

Почти добежав до дома, к нам навстречу с крыльца быстрым шагом спустился Андрей.

— Отец, что у вас произошло?! Почему Виктория прибежала вся в слезах, наговорила непонятно что, утверждая, что мы не можем с ней встречаться, и что во всем виноваты вы с тетей Нателлой… — растерянно смотрел он на меня, не забывая поглядывать и на побледневшую Натель.

— Где она? — подошла к нему впритык Нателла.

— Я… Я не знаю! Она так неожиданно ввела меня в шок и, схватив свою сумку, просто унеслась со всех ног, не желая меня слушать! — с паникой в голосе сказал он.

— Надо ее найти, она не могла далеко уйти пешком! — зашагала к воротам Нателла.

В этот момент калитка отворилась, и во двор ввалилась небольшая компашка, друзья и одноклассники моих сына и дочери.

— Всем привет! А что с Вики случилось, она умчалась расстроенная… — начал один парень, оглядывая наши озадаченные лица.

— Куда она пошла? — подскочила Натель, требовательно уперев руки в бока.

— Да никуда… — растерялся парень от такой реакции, — она села в машину и уехала…

— В какую машину? — делаю я шаг в его сторону.

— Такси. Ну, ту, на которой мы и приехали, — посмотрел он на нашу тройку и добавил: — Случилось чего?

— Ребята, не волнуйтесь, все нормально, заходите, располагайтесь, накрывайте на стол, ну, а мы пока решим маленькое недоразумение, — разворачиваюсь я к машине с прямым намерением вернуть беглянку и наконец-то расставить все на свои места.

Нателла поспешила за мной. Андрей, кинув несколько слов друзьям, тоже поторопился в нашу сторону.

— Отец, я с вами, — отрезал он, не принимая возражений.

— Андрей, у тебя гости, может, мы сами? — посмотрел я на него, усаживаясь за руль.

— Это даже не обсуждается! — пресёк он возражения и уселся на заднее сиденье.

Выезжаем на проезжую часть, направляясь в город. Изредка посматриваю на Нателлу. Бедная моя девочка совсем бледная от волнения, она все время набирала кого-то по мобильному, видимо, Викторию, но без каких-либо результатов.

— Отец, может, все-таки объяснишь, что именно произошло?! — настаивал сын.

— Андрей, понимаешь, тут такое дело…

— Орловский! Ты в своем уме? Так нельзя! — перебила меня Натель, сидящая рядом и испепеляющая меня своим взглядом.

— Почему? — спрашиваю коротко.

— Да хотя бы потому, что это так не делается! Не на ходу, и не в машине! Есть миллион возможностей и мест, где можно рассказать правду…

— Кто-то мне скажет, что, черт возьми, происходит?! — перебил Андрей Нателлу, высовываясь сзади и пытаясь достучаться до нас.

— Да…

— Нет! — вновь перебила меня Нателла. — Ты хоть раз можешь меня послушать?! — смотрит на меня так, что нет никаких сил больше вариться во всей этой лжи.

— Я уже тебя однажды послушал! И к чему это привело?! — запустив руку во внутренний карман, я достаю оттуда свой бумажник и одной рукой вытягиваю почти затертое до дыр письмо из прошлого, что разрушило мое будущее.

— Что это? — она непонимающе смотрит на меня.

— Читай! — протягиваю я ей пожелтевший листок бумаги.

Натель настороженно берет сложенный листок и медленно разворачивает, изредка кидая на меня свой непонимающий взгляд. Полностью развернув лист бумаги, она нахмурилась, вчитываясь в письмо.

— Я не понимаю…

— Что ты не понимаешь? Читай, и главное, посмотри внизу подпись и дату, — внимательно слежу за ее реакцией.

Я не раз представлял этот момент, с первой нашей встречи я хотел впихнуть это чертово письмо в ее красивое личико и потребовать объяснений. Простых человеческих объяснений!

— Костя, я это письмо не писала! — ее шокированный голос обескуражил меня так, что я, сам того не ожидая, резко ударил по тормозам.

— Бать, ты нормальный?! — тихо выругался Андрей, впечатавшись в заднее сиденье.

Ожидая продолжения, смотрю на Нателлу так, словно на кону стоит чья-либо жизнь. Натель смотрит в письмо, перечитывая его вновь и растерянно поднимает на меня свои большие глаза, наполненные слезами.

— Почерк мой, но я этого не писала…

И поверить в то, что это правда, ничего не стоило — достаточно было видеть ее красивые уставшие глаза, полные обиды и слез.

— В этом письме пятнадцать лет назад ты меня просишь, чтобы я тебя оставил раз и навсегда! И получается так, что я, как последний дурак, оставляю тебя беременную моим ребёнком! — слова сами слетают с моих губ, я не могу сдержаться, эта боль, копившаяся все эти годы, выплеснулась наружу в стоявшей посреди дороги машине.

— Пап, Виктория — твоя дочь?! — послышался позади голос Андрея.

Нателла

Руки сами собой безвольно опускаются на колени вместе с письмом. Письмо. Словно вспомнив что-то важное, я кидаюсь к своей сумочке и начинаю в лихорадке переворачивать всё содержимое в саквояже. Не найдя искомое, я просто переворачиваю сумку и начинаю трясти её, что есть силы, вываливая содержимое на колени. А, вот и оно! От нетерпения и волнения руки подрагивали, а кончики пальцев буквально покалывало. Затаив дыхание, бережно беру сложенный в четыре раза листок бумаги и протягиваю его Костику. Он молча смотрит на мои действия, не проронив ни слова. Позади себя слышу ощутимый сквозняк. Поворачиваю голову и вижу открытую дверь. Кажется, мы не заметили, как Андрей покинул автомобиль. Черт! Андрей, Виктория!

— Костя, потом прочтешь! Андрей…

— Да тут я, — донёсся его голос, — просто необходимо было сделать глоток свежего воздуха.