Обитель отверженных магов (СИ) - Кели Яна. Страница 69
– Ты сам поддакнул!..
Ая фыркнула, ну конечно, вечно она виновата.
– Зато я теперь знаю… – пробормотала она. Помолчала немного, раздумывая, стоит ли говорить. – Тот парень, который был на складе, видел? Тот рыжий. Он с ними связан.
– От этого никакой пользы, все равно Левин чист. С морионами покончено, как сказал тот чел.
– Но что, если Левин специально покрывал того эспера?
– Да что ты к нему пристала! Его уже взяли, это не зацепка, но…
– Что?
– Ничего, забей.
Ае не очень-то и хотелось разговаривать с Каем. Он тоже не понимал, как и законники. Все они искали чего-то конкретного, но то, что нужно, уже было в руках. Только что с этим делать, при чем тут Левин и те парни? Но Ая была уверена: это все одно. Впрочем, мозг плохо соображал, сначала нужно было выбраться.
Впереди что-то замаячило, неподвижный объект. Автобусная остановка: какой шанс, что транспорт еще ходит в такое время?
– Приземляйся, – велел Кай, спрятавшись за заднюю стенку остановки. – Я задолбался.
«Я тоже» – подумала Ая. Тело ныло от ударов, кожа исколота кустами, волосы растрепались и постоянно лезли в саднящие губы. Кепка… безнадежно утеряна. А Ае так хотелось спрятаться, уткнуться во что-то лицом, даже в этой темноте.
Нужно было переждать. Если повезет, наступит новый день, начнется какая-то жизнь, найдется транспорт. Но пока на остановку лишь падал приторно-яркий свет одинокого фонаря, и в ее тени укрывались несчастные напарники. Оба знатно потрепанные, без желания говорить.
Казалось, тьма укрытия вот-вот сдвинется, в глаза ударит тюремным прожектором луч, завоет сирена и их, двух неугодных эсперов, непременно найдут. Плохие люди. Хотя беглецы и сами были не очень-то хороши.
Почему снова приходится прятаться, думала Ая, может быть, обречена на это? Потому что заслужила. Чувство, которая она испытала в порту… Ведь она знала его, знала уже давно.
Это Левин имел в виду? «Ты не двойка».
Ая это сделала. И на стадионе, и раньше. Разрушила. Все разрушила. И продолжала разрушать. Только сейчас Аю спас случай, их спас.
Она могла бы убить их, их всех. И Кая тоже. Она опасна. Это глупо было отрицать, это нельзя было изменить – кого только обманывала?
Судорожно вздохнув, Ая спрятала отчаянье за волосами, руками, коленями. Сжалась. Тело тут же упрекнуло болью в ребрах, дало знать, кто тут хозяин, от чьей работоспособности Ая зависела.
– Да уж, та еще ночка… – протянул Кай.
Что-то в его словах разозлило Аю. Нет, в интонации. Такой беспечный – какого хрена вообще открывал рот? Почему говорил так просто?
Захотелось вскочить и пнуть Кая. Ведь это он, все он! Ая рассказала ему о планах поймать Левина только потому, что считала себя виноватой. Виноватой, что разрушила его жизнь.
Стало смешно. Это же из-за него и других ребят ее собственная жизнь, с таким трудом наконец-то налаженная, разрушилась.
Довольная рожа этого придурка днем: «Было забавно». Все внутри похолодело от видения. Это они довели ее, их дурацкие игры.
Ая сжимала волосы и смотрела в тусклые очертания земли. Все они, все люди вокруг нее, всю жизнь… Почему они вечно хотели кого-то сломать? Липли, как зловонная густая тина, сжимали в сети, цеплялись клешнями к ногам, рукам, горлу…
В голове стоял крик. Оглушительный, звонкий. Немой.
Эта девочка всегда молчала.
Ае стало нестерпимо больно, намного больнее, чем было телу в тот момент. Но она не могла пошевелиться или застонать.
Растоптать кого-то и делать вид, что это лишь шутка… Забавно?
Использовать, брать, что плохо лежит, что не может себя защитить, просто потому что могут… Забавно?
Кругом лишь пешки, игрушки. И вот сидит он, золотой мальчик, которому так весело! Кай, такие, как он… Ая могла испытывать к ним лишь ненависть.
А потом захотелось смеяться, тело забилось в мелкой дрожи. Аю вдруг осенило, она поняла шутку. Это действительно было забавно! Ведь расплачивались за все не они, не те, кто брал, нет. Расплачивались такие, как Ая.
Каждый раз, когда она давала сдачи, оказывалось, что это не игра. Каждый раз винили и что-то отнимали. Каждый раз Ая чувствовала себя уродом, монстром, словно была такой изначально, сама по себе. А, может, она не хотела?..
В ушах стоял шум, кажется, она все еще была не в себе.
– Почему… – прошептала Ая. – Почему развлекаетесь вы, а попадает мне?
Возможно, напарник что-то говорил, а, может, молчал. Может, его и вовсе уже не было. Ая слышала только треск, словно вокруг разорвался пучок проводов, и их отрывки искрили, шипели прямо в уши. Смутные очертания земли расплывались в темноте.
Ае было бы все равно, заплачь она в тот момент. Пускай это было бы унизительно, даже так, не слыша ничего, не чувствуя, она могла бы набить Каю морду и выцарапать его мерзкую душонку. Но глаза снова были сухими и лишь болели. Внутри бушевало море, но оно, скорее, напоминало песок, который ветер набросал во все органы до отказа.
Горло сжималось от злости. Захотелось просто убежать, неважно куда, в лес, на дорогу, броситься к первой попавшейся машине. Пусть это были бы бандиты, плевать, лишь бы уйти!
Ая встала и вынырнула из тени.
Бойся своих желаний, сказал бы кто-то.
В глаза ударил свет фар. Она даже не успела отскочить, просто застыла. Это был фургон. Очень знакомый.
Глава 27. Место
Сознание пронзил громкий лязгающий стук.
Ая думала, что это снова галлюцинации, что она все еще сидит там, в тени, на земле, на лесной остановке. Но звук повторился. Такой явный, он выбивал молотком из забытья.
Что-то под телом тихо скрипнуло.
Разлепив глаза, Ая попыталась прогнать пелену. Все плыло, но по серым стенам и спокойному бардаку коробок было ясно: это Обитель. Комнату наполнял рассеянный свет – непонятно, сколько времени, утро или уже вечер.
В голове что-то отдавалось тупой болью, тело гудело, не слушалось. Ая ворочалась, путалась в одеяле. Вспомнила, как среди ночи, заползя на кровать, провалилась в глубокий сон, провалилась основательно.
И снова по железке кто-то забарабанил, уже настойчивее. Как же это раздражало…
– Ангел наш среброгривый, вставай! – нараспев произнес низкий голос где-то там за стеной.
Тут же треском прокатилось по комнате «бом-бом-бом». Кажется, это была уже нога.
Ая усилием воли выбросила себя из кровати и поковыляла к выходу. Конечности будто не ее собственные, но двигались. Тело работало само, Ая даже подумала, что в случае чего оно смогло бы жить за нее. Есть, спать, улыбаться, охранять порядок. Управлялось бы само по себе лучше, чем с ней.
Бом-бом-бом!
Почему вообще Вадим стучал? Он мог запереть Аю, если бы хотел, лишить всего, посадить в клетку, как выразился Кай. Ему не требовалось разрешение войти.
Когда Ая начала открывать, дверь навалилась на нее со страшной силой, едва удалось сдержать, уперевшись ногой в пол. Это Вадим налегал с другой стороны, облокотился спиной, словно решил не к месту вздремнуть. И этот здоровенный мужчина был очень, очень тяжелый.
Ая с недоверием косилась на метаморфа несколько секунд, пока он хрипло не заговорил:
– Тебе стоит пообедать.
Теперь появилось еще больше сомнений в адекватности происходящего.
– Я не голодна.
– А я и не спрашивал.
Ая недоверчиво воззрилась на Вадима: что за приколы? В дверь стучался, но на обед пойти – приказ. У него что-то не клеилось с пониманием границ.
– Ты одета? – спросил мужчина, оглядывая ее.
– А это вопрос?
– Угу.
– Как видишь.
Ая стояла в майке и спортивных штанах.
– Прихорашиваться не будешь? Перышки там почистить…
– Нет.
– Ну и правильно, ты и так красотка, – Вадим усмехнулся, но потом с грустью осмотрел ее лицо, цокнул. – Только без этого всего было бы, конечно, лучше…
Ая не была уверена, о чем он, но, судя по болезненным ощущениям, примерно прикидывала, как выглядит после стычки в порту и кувырканий по лесным гущам.