Моя Нирвана (СИ) - Инфинити Инна. Страница 17

В связи с этим вечером следующего дня я еду увидеться со своим лучшим другом. Илья Токарев — известный московский ресторатор — держит в столице несколько сетей ресторанов, кофеен и бургерных, а недавно еще открыл свой первый ночной клуб. Так как это новое заведение, Илья проводит в нем большую часть времени.

Клуб носит такое же название, как и рестораны Ильи — первые три буквы его фамилии: «Ток». Ну и внутри все отделано в виде молний и электрических разрядов. Клуб двухэтажный. На первом этаже бар и столики, где можно спокойно пообщаться, а вот на втором уже танцпол и ложи для любителей ночной жизни.

Илья старше меня почти на 25 лет и изначально был другом родителей. Ну как изначально. Он и сейчас продолжает дружить с предками, но я тоже общаюсь с ним очень плотно. Настолько плотно, что могу назвать его своим единственным лучшим другом.

Иногда мама просит Илью повлиять на меня в плане рода моей деятельности, и Илья начинает шарманку о том, что мне нужно заняться чем-то серьезным, а не вот этим всем, чем я занимаюсь. Но я быстро выкупляю, что он это говорит по просьбе матери, и пресекаю такие разговоры.

А еще Илья меня крестил, когда я родился. И это лучший крестный отец, которого только можно себе представить. На мое совершеннолетие Илья подарил мне мотоцикл. Мать тогда схватилась за сердце, а вот я пришел в дичайший восторг, когда увидел черную «Ямаху», перевязанную красным бантом, и плакат «Гроза всех московских улиц».

Я переступаю порог заведения и сразу попадаю в большое темное помещение, подсвечиваемое софитами. Людей еще нет, на полную мощь клуб начнет работать ближе к полуночи. Я сразу нахожу глазами Илью. Он сидит за барной стойкой и смотрит в телефон.

— Привет! — хлопаю его по плечу.

— Миша! — друг отрывается от телефона и спешит пожать мне ладонь. — Как дела?

Я залезаю на барный стул напротив него.

— Нормально. Ты как?

— Погружаюсь в прелести владения ночным клубом. — Хмыкает. — Прикинь, на прошлых выходных уборщица обнаружила в кабинке туалета шприцы. До этого она находила пустые пластиковые пакетики с остатками белого порошка. И вот что мне делать? Ставить камеры в кабинках? — Возмущается. Затем поворачивается к бармену. — Серег, нам два «Гиннеса».

Парень тут же принимается наливать пиво в высокие стаканы.

— Ну, наверное, надо, чтобы фейсконтроль получше на входе досматривал. — Говорю.

— Да, но охранники же не будут раздевать посетителей до трусов. — Друг трет уставшее лицо. — Лучше бы я еще один ресторан открыл, чем ночной клуб.

Я смеюсь.

— Да брось. Я думаю, это в каждом клубе происходит.

— Ну знаешь, мне бы не хотелось, чтобы сюда заявилась делегация из ментов и устроила облаву. Да еще и меня в чем-нибудь обвинила.

В этот момент бармен ставит перед нами два стакана. Мы с Ильей ударяемся стеклом за встречу и делаем по глотку.

— Как мама? — вдруг спрашивает.

Ну конечно, Илье известно, что мама слегла в больницу. Да еще и по моей вине.

— Все хорошо, — спешу его заверить. — Завтра уже выпишут. Ничего серьезного, просто перенервничала.

— А ты зачем так ее пугаешь?

Я тяжело вздыхаю и возвожу глаза к потолку.

— Илья, я не наркоман! — повторяю в тысячный раз. Честное слово, мне теперь все время придется доказывать, что я не верблюд?

— Я знаю, что ты не наркоман. — Согласно кивает головой.

— И вообще, я 1 сентября иду в институт и теперь точно его окончу. Уже сейчас приглашаю тебя на свой выпускной. Даже надену эти дебильную шапочку и мантию, как в «Гарри Поттере».

Илья смеется в голос, а я тянусь сделать еще несколько глотков «Гиннеса».

— Ну, как по мне, так институт тебе нигде не нужен.

От этого заявления я чуть ли не давлюсь пивом.

— Да ладно!? — спрашиваю с сарказмом, откашлявшись. — Что это ты так заговорил?

— Да я всегда так считал. Это просто твоя мама просила меня повлиять на тебя в плане учебы. Ну я по ее просьбе и говорил, что обязательно надо получить высшее образование.

— А на самом деле ты так не думаешь?

Ток пожимает плечами.

— Не знаю, я вот окончил Гарвард. Получил лучшее бизнес-образование в мире. Мне оно нигде не пригодилось.

— Ну как это, — спорю. — Ты успешный бизнесмен.

— Но не благодаря Гарварду. Там меня не учили тонкостям ресторанного дела в России. А строительной компанией отца я не занимаюсь.

— Что планируешь делать с ней, когда перейдет к тебе по наследству?

— Продам.

— Не плохо, — киваю головой, мысленно подсчитывая, сколько Илья заработает. Строительная компания его отца на втором месте после маминой. — Станешь олигархом в квадрате.

Друг безразлично машет рукой и делает несколько глотков «Гиннеса».

— Не в деньгах счастье.

— А в чем?

— В семье и детях, — говорит поучительным тоном.

Ответ Тока заставляет меня громко засмеяться. У Ильи и его жены Ксюши один сын, которого тоже зовут Илья. Это у Токаревых традиция такая — старшего мальчика всегда называть Ильей. Как по мне, так дурацкая традиция.

— Мое счастье — в моем клубе и гонках, — заявляю бескомпромиссно.

— Зачем тебе вся эта нелегальная тема? Попадешься ведь однажды и всю семью подставишь.

Я прищуриваю глаза и внимательно смотрю на друга.

— Тебя снова родители подослали провести со мной воспитательную беседу?

— Нет, — качает головой. — Я сам так считаю. Вот для чего тебе эти гонки? Ты сам на одной такой чуть не погиб. А твои подпольные бои без правил? Что если там кого-нибудь убьют?

— Я слежу за тем, чтобы никого не убили, — быстро его заверяю.

— Но ты же не можешь следить лично за каждым боем.

— У меня есть секьюрити, — спорю.

Илюха неодобрительно качает головой.

— Завязывай с этим, Миш. Слишком опасный у тебя бизнес. Почему ты не можешь вести только спортивные секции, которые у тебя днем?

— Потому что дневных спортивных секций не хватает, чтобы получать хорошую прибыль! — возмущенно повышаю голос. — Все, что я зарабатываю за дневные занятия от посетителей, уходит на аренду клуба, зарплаты сотрудников, налоги государству и коммунальные платежи. Мне ничего не остается. Мои деньги только те, что я зарабатываю по ночам на боях. Ну и гонки тоже приносят мне заработок.

Я снова тянусь к пиву.

— Значит, твой бизнес нерентабелен, и тебе нужно что-то с этим делать.

— Например?

— Закрывать его и открывать новый.

— Какой? — я уже раздражаюсь. — Я ни в чем не разбираюсь, кроме драк и автомобилей.

Илья допивает «Гиннес» и знаком просит бармена повторить.

— Слушай, Миш, тебе 24 года! Весь мир открыт перед тобой. Тебе не обязательно жить в Москве, ходить в ненавистный институт, только потому что родители хотят, чтобы у тебя было высшее образование, и заниматься подпольными делами, потому что легальные не приносят достаточной прибыли.

— И что ты мне предлагаешь?

— Поезжай куда-нибудь пожить! В любую страну мира. Диплом Гарварда хоть нигде мне не пригодился, но 8 лет, которые я провел в Америке, были лучшими в моей жизни.

Я улыбаюсь словам друга. Моя мама тоже училась в Гарварде вместе с Ильей. Чтобы завершить там образование, ей даже пришлось оставить меня новорожденного с бабушкой и дедушкой.

— Предлагаешь мне стать русским мигрантом в Америке или в Европе? — подшучиваю и тоже прошу бармена обновить «Гиннес».

— Ну почему сразу мигрантом? — защищает свою точку зрения. — Экспатом.

— Экспат — это высококвалифицированный специалист, который поехал работать в другую страну по приглашению. А у меня даже высшего образования для этого нет, — развожу руками. — Видишь, все дороги ведут в мой беспонтовый институт.

Илья пьет пиво и смотрит на меня поверх стакана прищуренными глазами.

— Слушай, — ставит «Гиннес» на деревянную стойку и продолжает внимательно на меня смотреть. О чем-то усердно думает. — У меня есть идея.

— Какая?

— Я хочу открыть ресторан в Лондоне, и, наверное, мне для этого будет нужен партнер, которому я смогу доверять. Человек, который хорошо говорит по-английски, сможет постоянно там находиться и следить за делами.