Ребенок на спор (СИ) - Богда Ксения. Страница 37

Дочь кивает, и я подношу ее к заинтересовавшим ее предметам.

– Так, только давай договоримся, что ничего руками ты не трогаешь и стекло не лапаешь. Видишь, какое чистое? Это дома ты постоянно следишь на стеклах, а тут хозяйка не мама, и тебе придется вытирать свои отпечатки самостоятельно. – Стараюсь, чтобы голос звучал строго, но приходится прилагать усилия, чтобы губы не расползлись от улыбки.

В голове ярко вспыхивает картина, как Настя самостоятельно вытирает все стеклянные дверцы и во сколько обойдется ущерб от такого наказания.

На верху голоса становятся громче. Кажется, я даже могу различить требовательные интонации Дениса.

Настя снова дергает меня, на этот раз за волосы, и показывает пальчиком на статуэтки. А я будто просыпаюсь и внимательно всматриваюсь на полочки.

– Ого, сколько тут всего. С разных точек мира прям. Видимо, родители твоего папы любят путешествовать.

Тут и золотой Будда с надписью на непонятном мне языке, и статуя свободы, и Биг- Бен – и на всех гравировки с надписями. И почему-то сомнений в том, что привезены они именно из тех мест, где стоят оригиналы, нет ни капельки.

Поднимаю глаза и замечаю несколько фото, на которых счастливая семейная пара. И я была права, они запечатлены в разных городах. Такие счастливые, и отец Дениса уверенно стоит на ногах. Кто бы мог представить, что все обернется вот так.

Недалеко от нас раздается писк, и вижу, как на стене разъезжаются металлические створки. В гостиную выкатывается коляска с Тимуром.

– Так, все в столовую. – По ступенькам сбегает Татьяна, пока я в немом изумлении таращусь на лифт. – Да, пришлось срочно переделывать дом, чтобы втиснуть лифт. Так проще транспортировать этого упертого осла.

– Таня.

– Что «Таня»?

– Думаю, Алисе вообще неинтересно слушать про наши стычки.

Отец Дениса кивает и заезжает в столовую.

– Пойдем. – Денис возникает как из ниоткуда и подталкивает меня, положив руку на спину.

Вздрагиваю от ощущения растекшихся мурашек от места прикосновения его пальцев.

Ставлю Настю на пол, и она неуверенными шажками идет за нами.

– Так вы уже сами можете ходить, молодая интересная? – с улыбкой замечает отец Дениса.

Хватаю за руку Дениса и торможу, не сводя глаз с дочери, которая уже почти подходит к Татьяне. Женщина присаживается, и дочь хватает ее за выбившуюся прядку волос.

– Насть, не хулиганить, – одергиваю дочь.

А Татьяна только усмехается:

– Ничего страшного, Алис, у бабушки много волос. Да, маленькая?

Настя с важным видом кивает и переводит на меня упрекающий взгляд, а я не сдерживаюсь и хмыкаю.

Денис вопросительно выгибает бровь, переводя взгляд на мою руку, которая все еще стискивает его предплечье. Наклоняюсь к нему, пока родители отвлеклись на Настю и понижаю голос до шепота:

– Как мне называть твоего папу?

Денис моргает:

– В каком смысле как? Тимур.

– А отчество?

– Зачем отчество? Если отец не сказал, значит, не против, что будет просто по имени.

– Ты уверен?

– Конечно, лисенок, не бери в голову даже. Это такие пустяки. – Денис стискивает мою талию и прижимает меня к себе. – Пойдем лучше ужинать. Голодный, капец! После этого самолета что ел, что нет.

Закатывает глаза, а я снова не могу сдержать усмешки. Мне так хорошо рядом с ним, и даже уже перестает пугать это все. Как будто так и должно быть.

– А вы где остановитесь? – Татьяна достает из духовки противень с ароматным блюдом, и я непроизвольно втягиваю воздух в легкие.

Во рту накапливается слюна, как будто и я не ела неделю.

– Денис вроде сказал, что у него есть квартира.

Татьяна скептично фыркает и качает головой:

– Холостяцкая берлога, в которой он только ночевал. Никаких условий для ребенка. Может, у нас?

И глаза такие умоляющие, что в горле ком образуется. И вот как я смогу решать без Дениса?

– Может, у Дениса поинтересоваться? Я сильно не обсуждала с ним планы.

– Да, ты права.

Женщина раскладывает по тарелкам порции, и я подхожу к ней, чтобы помочь.

– Сегодня без помощников. Так-то у нас обычно еще гувернантка, но сегодня уехала пораньше домой.

– Да ничего. Я не связывалась с помощниками, поэтому ни к чему оправдываться.

Стараюсь, чтобы голос не дрожал. Никуда мое волнение не делось, и от этого в голове постоянно крутится вопрос: если Денис все же решил остаться, то как мне себя вести с его родителями? Я уже привыкла жить отдельно и, как уживаться под одной крышей, не имею понятия.

– Да, пожалуй, стоит обговорить с Денисом, где вы остановитесь, – тихо бормочет Татьяна. – А Настюша спит с тобой?

– Она спит со мной в комнате, но в своей кроватке.

– Это хорошо, я как вспомню, как Денис со мной спал до двух лет, так вздрогну, – смеется. – Я всю ночь боялась повернуться и его придавить.

– Могу себе представить. – Тут же налетели воспоминания, как я сама так же боялась, – Настя спала со мной раза четыре, и эти ночи были бесконечными.

– Чего веселого? – Тимур сидит с Настей на коленях и прищуривается при виде нас. – Нас обсуждали, да?

Татьяна бросает быстрый взгляд на Дениса:

– Ну, в какой-то степени. Деничка, а вы где с Алисой решили остановиться?

– Ко мне поедем, – пожимает плечами Денис и смотрит на меня вопросительно.

Молчу. Откуда мне-то знать, куда мы с ним поедем?

– А если у нас остаться? Мы с отцом познакомимся с Настюшей, да и у нас тут воздух все же лучше, чем у тебя там, в центре. А, Тимур? Как ты думаешь?

– Конечно, оставайтесь, чего по квартирам сидеть? Удумал тоже. Девчонке гулять надо, а ее в коробку эту запрете.

Денис снова смотрит на меня, и я понимаю, что он ждет решения от меня. Ну или хотя бы мнения на этот счет.

– Я не против, только как быть с больницей?

– Машина есть, берите. – Татьяна усаживается напротив. – Тим, тебе пора принимать лекарства.

– Да к чему эти колеса глотать? Тань, ну они не помогают них…

– Па! – одергивает Денис и глазами показывает на сидящую у меня на руках Настю.

– Ой, прошу прощения.

Перевожу взгляд на дочку и фыркаю. Настя моргает через раз и клюет носом.

– Ну что, моя сладкая булочка, спать хочешь?

Настя кладет головку мне на плечо и прикрывает глазки.

– Ой, Алис, у нас тут на первом этаже есть комната, там раньше был кабинет Дениса, но сейчас сделали гостевую. Может, туда положишь малышку?

– Было бы неплохо. – Перехватываю дочь и встаю.

Денис тут же подскакивает, чтобы помочь.

– Я провожу, ма.

Идем по коридору, и он распахивает передо мной дверь. Тянется к выключателю, но тут же отдергивает руку.

– Видимо, все новые эмоции утомили.

Пытаюсь уложить дочь, чтобы она не проснулась. Обкладываю подушками.

– А можешь принести еще подушки, чтобы она не свалилась?

– Конечно. – Денис быстро покидает комнату.

А я присаживаюсь на край кроватки и слежу, чтобы дочка не проснулась.

– Вот держи. – Шепот Дениса заставляет вздрогнуть.

Убеждаюсь, что дочь никуда из гнездышка не денется, разгибаюсь, и тут же меня притягивают к горячей груди. Делаю глубокий вдох, впитывая такой родной запах.

– Мне кажется, все прошло замечательно. Хотя не уверен, что сейчас ничего не выкинет отец. Все же у него есть болезненные моменты.

– Это нормально. Он вполне себе отлично держится, как мне кажется.

Откидываюсь на плечо Дениса и прикрываю глаза.

– Устала? – Горячие губы пробегаются по виску, а я жмурюсь от удовольствия.

– Совсем немного, но лазанью я обязана доесть. Она просто божественна.

Денис хмыкает и разворачивает меня к себе лицом:

– Ага, коронное мамино блюдо. Я его обожаю.

– Я помню.

Ночник на тумбочке слабо освещает лицо Дэна, но мне удается различить, как загораются его глаза.

– Лисенок. – Его шепот проникает под кожу и заставляет изнывать все нутро. – Я тебя люблю безумно.

Зарывается пальцами в волосы и впивается в губы. Не могу сдержаться от удовлетворенного выдоха. Улетаю от одного его прикосновения.