Мышка для серцееда (СИ) - Богда Ксения. Страница 36

Хмыкаю и прикрываю глаза. Наслаждаюсь его лаской. Все же повезло, что у нас так меняются отношения. Не знаю, как бы я переживала и войну с Русланом, и вот такое отношение со стороны мамы.

— Почему ты так поменял свое мнение насчет мамы? Ты же ее в штыки принимал первое время.

Руслан дергает плечом:

— Ну, твоя мама круто готовит, не лезет ко мне с нравоучениями и заботится об отце. Что еще нужно?

Фыркаю:

— А тебе главное, чтоб кормили.

— Естественно, я люблю вкусно поесть, — возмущается парень.

— Значит, сейчас ты не против, что наши родители вместе?

Руслан глубоко вздыхает и переводит взгляд на окно.

— Знаешь, даже если бы я был против, то новость об их ребенке заставила бы меня поменять отношение к твоей маме. Отец не из тех, кто сваливает в кусты, стоит только появиться какой-то сложности. Но нет, я не против. Видишь, я намного лучше, чем ты думала обо мне.

— В начале нашего общения ты был самовлюбленным индюком, — со смехом отвечаю и вижу, как он щурится.

— Я и сейчас такой, просто не с тобой.

— Ты правда принял эту новость?

Он снова проводит пальцем по моему лицу, и его глаза темнеют.

— Карин, ну а разве у нас есть выбор? Предлагаешь строить козни твоей матери?

Мотаю головой:

— Конечно же нет. Ты что? Я не о том…

В кухне зажигается свет, а Руслан резко отдергивает руку.

— Вы чего не спите? — на пороге стоит удивленная мама.

На ней все еще надет домашний костюм. Значит, они тоже не спали.

— Почему вы тут вдвоем среди ночи? — она хмурится.

Руслан резко встает со стула и идет на выход.

— Да вот, занимаюсь вашей работой. Успокаиваю вашу дочь.

Мама слегка передергивается от его слов. А у меня по спине пробегает озноб. Головой я понимаю, что он просто избегает ненужных вопросов, но в эту минуту чувствую себя обузой.

Встряхиваю головой, чтобы избавиться от ненужных мыслей. Слышу удаляющиеся шаги Руса. Обхватываю крепче кружку, прислушиваясь к своему затрудненному дыханию. Аппетит напрочь отшибает. С волнением ожидаю, что скажет мама.

Комната погружается в тишину. Гнетущую. Густую.

Даже в страшном сне я не могла допустить, что нам с мамой будет нечего друг другу сказать.

— Карин, — шаг в мою сторону, — давай поговорим?

Дергаю плечом, не сводя взгляда с окна перед собой. Мама появляется в поле зрения и, немного замешкавшись, садится передо мной.

— Смотрю, с Русланом вы все же нашли общий язык. — кивает на вторую кружку с нетронутым чаем.

Пронзаю ее взглядом.

— Это ведь сейчас не так важно, мам, — выдавливаю севшим голосом, продолжая сжимать кружку.

Не замечаю, что она уже не обжигает пальцы. Просто мне нужно чем-то занять руки, иначе где гарантия, что они не начнут дрожать от волнения и страха?

— Ты права, это не важно, — кивает мама, внимательно всматриваясь в мое лицо. — Прости, что не сказала сразу. Замоталась.

— Угу, — только и нахожу в себе силы на такой ответ.

— Ну что мне сделать, чтобы все было как прежде?

— Мам, а что должно быть как прежде? Неужели ты не заметила, что мы отдалились? Раньше ты со мной всем делилась, а теперь ты замоталась и не сказала, что ты выходишь замуж. Это же такой пустяк, да?

Я не хочу ее обвинять. Я понимаю, что в ее положении нельзя на нее давить, но что сделать с удушающей обидой, которая сдавливает горло?

— Ты права. Я как-то не заметила, что погрузилась в новые отношения. Но это не значит, что я стала любить тебя меньше. Ты для меня самое главное и самое дорогое.

— Я ли теперь? — усмехаюсь, опустив глаза на плоский живот. — Нет, ты не подумай, я рада за вас…

— Кариш, ты моя опора, и без тебя я никуда. Ты ж знаешь. Ты моя поддержка, и только благодаря тебе я все пережила. И сейчас я правда виновата, что не рассказала тебе и ты вот так все узнала.

Не нахожусь, что ответить. Просто замолкаю.

— Какой срок? — чтобы хоть как-то прервать молчание, интересуюсь.

Мама робко улыбается. Заправляет упавшую на лицо прядь волос.

— Полтора месяца. Я в шоке, на самом деле. Не думала, что такое возможно.

— Ну почему же невозможно?

— Да старая я уже, — усмехается мама.

Берет кружку Руслана и задумчиво крутит ее на столе.

— Ну какая ж ты старая. Я верю, что ты станешь самой лучшей. Спать пойду, мам. Глаза слипаются. Спокойной ночи.

Успеваю оторваться от стула, но мама перехватывает мою руку и смотрит в глаза. Этот ее взгляд будто бы просит понять ее. Замираю на месте, не в силах просто молча развернуться и уйти.

— Кариш, у нас все по-прежнему?

От этого вопроса сердце ускоряет темп, и я на секунду зажмуриваюсь.

— Конечно, мам.

Она разжимает руку. Я быстро убираю посуду в посудомойку и стараюсь не побежать, только бы поскорее остаться наедине со своими мыслями.

Оказываюсь одна в комнате и выдыхаю. Плюхаюсь на кровать, укутываюсь в покрывало и снова устремляю взгляд в окно.

Мысли никак не хотят приобретать четкие очертания. В голове самая настоящая каша, и я сдаюсь и просто прикрываю глаза, чтобы стало легче и так не пекло в груди.

Проваливаюсь в сон, потому что меня выдергивают из забыться теплые объятия.

Подскакиваю.

— Т-ш-ш-ш-, мышка, это я, — горячий шепот посылает мурашки по всему телу.

— С ума сошел? — шепчу я, но подаюсь назад, глубже зарываясь в крепкие объятия Руслана. — А если мама зайдет?

— Не зайдет, они уже спят. Я проверил, — усмехается этот нахал.

А я пока не могу понять, рада ли я, что он пришел.

— Я подумал, что тебя нельзя никак оставлять в одиночестве, и решил составить компанию.

— Во сне?

— Ну а почему нет? Полежу тут, похраплю тебе на ухо.

Не выдерживаю и фыркаю.

— Ну нет уж, храпеть мне тут не надо. Я хочу выспаться.

— Хорошо, — Руслан переворачивает меня так, что теперь я могу увидеть его очертания, — тогда обещаю вообще не спать, чтобы не издать лишних звуков.

— Ты реально не в себе.

— Ага, — гундит он, прижимаясь губами к шее, — гордись, это ты со мной сотворила. Так, — он резко отстраняется, — приставать тоже не буду, а то мало ли. Выдержка у меня так себе.

Подавляю желание самой прижаться к его губам и испытать ту самую выдержку.

— Спи, мышка, — довольно легко целует в висок и снова поворачивает спиной к себе.

Ерзаю, пытаюсь устроиться поудобнее. Слышу недовольное ворчание и замираю.

— Спи уже. Я будильник поставил, чтобы не попасться.

Слышу улыбку в его голосе. И тут же проваливаюсь в сон.

Следующие дни нас закручивает рутина. Я погружаюсь в учебу, а Руслан постоянно пропадает на тренировках, потому что через несколько дней у них очередная игра. А мне даже не хватает времени побыть у него на тренировках.

В стенах дома мы стараемся сохранять нейтралитет. С мамой постепенно отношения входят в привычное русло. Меня отпускает эта ситуация. Я даже стараюсь обсуждать предстоящую свадьбу. Мама с Владимиром решают устроить небольшой прием среди близких и хороших знакомых Владимира.

Мама же только соглашается на все, потому что нам-то и звать некого. В свое время мама прекратила общение с бабушкой и дедушкой, потому что после расставания мамы и отца они чуть ли не проклинали маму. Бабушка постоянно говорила ей, что мама виновата в том, что отец убежал от нее к другой, да и вообще могла бы и потерпеть гулянки отца. Постепенно их общение сошло на нет. И сейчас мы имеем то, что имеем.

У мамы только сестра, но она живет в другой стране, и неизвестно, приедет ли она на торжество. Я всячески пытаюсь вселить в маму оптимизм и расшевелить ее, но в последнее время она чаще какая-то угнетенная, чем и меня успевает заразить.

— Рин, где ты опять летаешь? — меня толкают в бок, и я словно очухиваюсь ото сна.

Удивленно смотрю на подругу и окидываю взглядом коридор. Надо же, за мыслями даже успела потеряться во времени и пространстве.