Наставник (СИ) - Жигалов Александр. Страница 44

- Думаешь, я стану помогать? – Ирграм оскалился.

- Думаю, это в твоих интересах. Или тебе нравится здесь?

- Нет.

- Видишь, признание проблемы – первый шаг к её решению.

Алеф коснулся замка.

- Выходи. Тебе принесут воду и свежую одежду. Поторопись. Будет печально, если он все-таки умрет.

И повернулся спиной.

Это не знак доверия, не стоило обманываться. Скорее уж Алеф не считает его, Ирграма, опасным. Ну да, что его дар по сравнению с благородной кровью?

Да и сам Ирграм… он всегда был трусом.

И слабым.

И… ничего не изменилось. Разве что на руках появились когти, а во рту клыки, которые неприятно давили на губы. Но ничего, Ирграм привык. Главное, что клыки от трусости не избавили.

Он выбрался из клетки боком, неловко как-то, и долго стоял, пытаясь вспомнить, каково это, стоять на двух ногах.

Принесли воду.

И еще одежду. Ирграм ощущал страх, исходивший от людей. И где-то даже понимал его.

- Я вернусь, - сказал он жрецу, что наблюдал за происходившим молча. – Я не оставлю тебя здесь. И если… вдруг… ты обещал мне быструю смерть. Если иначе не выйдет, я отвечу тем же.

Жрец чуть склонил голову и сказал:

- Спасибо.

- Что мне нужно знать? Важно? И… просто?

- Не спеши. Жди.

- Чего?

- Она придет. И тогда ей нужны будут верные слуги.

Понятно, что ни хрена не понятно. И это злит. Но Ирграм привычно уже давит в себе злость, что получается, хотя и не сразу.

- Помни, что ты человек.

Он постарается.

Его ждут. Слуга, вжимающий голову в плечи, и пара наемников, до того мрачных, что сразу возникают опасения. Там, снаружи, солнце. И Ирграм жмурится, до того ярок его свет. Он даже делает шаг, испытывая преогромное желание спрятаться под сенью шатра, но останавливает себя.

Слуга спешит.

Он старается не смотреть на Ирграма. Вокруг пахнет смертью. Гарью. Пеплом. Кровью. Болью. Кто-то кричит долго и протяжно, но крик обрывается. И люди вздрагивают. Наемники сжимают оружие, но, кажется, отдают себе отчет, что оно не поможет.

К счастью, идти недалеко. Эти три шатра стоят, касаясь друг друга тонкими стенками. Заговоренный шелк гладок и переливается на солнышке. Алые и желтые цвета его кажутся до отвращения яркими, неуместными.

У главного входа застыл голем.

Небольшой.

И Ирграм не видел его прежде. Длинное звериное тело, поросшее жестким волосом. Мускулистые лапы с внушительного вида когтями. Львинообразная голова. Морда чуть вытянута. Клыки выглядывают из-под верхней припухшей губы. Скорпионий хвост загибается, и тонкое жало, такое глянцевое, блестящее, почти касается макушки.

Наемники отступают.

Слуга еще больше сжимается. Стало быть, из местных, непривычный к големам.

- Заходи, - голос Алефа доносится из шатра. – И поспеши, пока я не решил, что ты слишком медлителен и ни на что не годен.

Голем провожает Ирграма взглядом. Глаза у него желтые и по-совиному круглые, и в этой желтизне почти не различима узкая полоска зрачка.

- Ваша новая работа?

- Не моя. Мне некогда заниматься подобной ерундой, но матушка почему-то решила, что мне нужна охрана, - в шатре к запаху крови добавлялся другой, едкий, травянистый.

Зелий.

- Займись инструментом, - Алеф махнул куда-то в угол. – К сожалению, мой помощник оказался слишком медлителен и туп. Он позволил себя убить.

Алеф слегка поморщился.

Стол.

И человек на столе. Изломанный, покрытый коркой сажи и спекшейся крови. Обгоревшая кожа лохмотьями. И лица почти не различить.

Почти.

Ирграм отворачивается. Ему ли лезть в эти дела? А инструмент неплох. Алеф всегда выбирал лучшее. И на узорчатом столике поблескивали сталью хирургические и ампутационные ножи. Скальпели. Ножницы. Иглодержатели и иглы. Зажимы. Зонды. Шпатели и расширители. Лигатуры.

Пальцы касались стали, и отпускало.

Ирграм успокаивался.

Ему случалось ассистировать прежде.

Пилы.

Щипцы.

Долото.

Совершенные очертания. Завораживающие.

Слуга, тихий и молчаливый, явно прибывший вместе с Алефом, подал раствор для мытья рук.

Сам же маг склонился над телом. Повернул голову влево. Вправо. Приоткрыл рот, коснувшись затянутых черной пленкой зубов.

- Он жив, - зачем-то сказал Ирграм.

- Без тебя знаю. Надо решить… - Алеф задумался. Он продолжал осмотр, осторожно, даже трепетно касаясь тела. И вовсе не потому, что не желал причинить боли. О чужой боли он никогда не думал.

А вот о деле…

- Могу ли я спросить, господин, что вы планируете делать?

- Самому бы понять, - Алеф не рассердился на вопрос. Он вообще редко испытывал сильные эмоции, что, пожалуй, даже тогда, в прошлом, вызывало больший страх, нежели излишняя эмоциональность Теона. – Определенно, он нужен мне живым. Но вот стоит ли сохранять конечности? Кости раздроблены. И будь здесь моя дорогая сестра, это не стало бы проблемой.

Он потер пальцами подбородок.

- Ладно. Посмотрим. Начнем с малого… будь добр, избавь его от одежды.

- Кожа повреждена.

- Потом наложишь повязки. Сейчас просто убери лишнее, - отмахнулся Алеф.

- Фиксировать?

- Он все равно без сознания, но… пожалуй, ты прав. Эй ты, помоги, - Алеф указал пальцем в слугу. – И пусть принесут горячей воды. Это надо очистить, а то в такой грязи работать невозможно. И постарайся не травмировать его больше необходимого.

Ирграм поклонился.

Дальше работали молча. Он снимал одежду, порой с кусками кожи, которая отходила легко, освобождая красные темные мышцы. И тогда Иргам спешно покрывал рану белесой пленкой кровеостанавливающего зелья.

В какой-то момент человек на столе дернулся было и приоткрыл рот, но Алеф положил ладонь на голову его и велел:

- Спи.

Тело вновь обмякло.

- Вы достигли новых высот, господин.

- Скорее уж научился паре фокусов, не более того. Тебе ли не знать, что менталисты из нас слабые. Следи за дыханием и сердцем.

Ирграм поклонился.

- И еще… пожалуй, тебе придется навестить мою дорогую сестру. И передать ей пару слов. Конечно, вряд ли она прислушается… хотя она всегда относилась к этому ублюдку с удивительной нежностью.

Он протянул руку, и Ирграм вложил в нее скальпель.

Дальше работали в тишине. И стоило признать, что Алеф действовал весьма умело. Пусть и не обладал он способностями целителя, но анатомию знал отлично. Да и практика сказывалась.

Пациент был силен.

Тело его, пусть и истощенное до крайности, спешило зарастить раны. И тем удивительней были действия Алефа. Он не спешил лечить.

Он…

Рассек мышцы.

Убрал грудину с частью ребер, обнажив сердце, которое билось ровно и спокойно. И сам же отступил, любуясь делом рук своих.

- Ублюдок, конечно, но материал, следует признать, отличный… - пробормотал Алеф, выкладывая в ране сложный узор из белесых камней.

Тех самых камней, которые отняли у Ирграма.

И вот, что ему было нужно.

Вопросительный взгляд маг проигнорировал. А камни связал воедино тонкой золотой проволокой, концы которой воткнул в сердечную сумку. И сердце, дрогнув, остановилось.

Ненадолго.

А потом застучало с новой силой, но как-то сбивчиво, бестолково.

- Это всегда самый неприятный момент. Я до сих пор не понял, от чего зависит процент успеха, - Алеф осторожно коснулся камня, вливая в него искру силы. И та полетела от одного к другому, а от него – к сердцу. Проволока задрожала и… рассыпалась?

Ирграм моргнул.

Нет, не рассыпалась, но распалась на тончайшие, тоньше паутины, волокна, которые стремительно расползались, оплетая, пронизывая сердечную сумку. И само сердце.

Это… это…

- Сеть Ардана, - сказал Алеф, как почудилось, с немалой гордостью. – Если бы ты знал, до чего непросто было восстановить это заклятье.

- Оно запрещено, - Ирграм сказал и застыл.

Теона подобное замечание разозлило бы, но Алеф только махнул рукой.

- Там да. На людях. Но он ублюдок, и мы здесь. Всегда было интересно, чем отличается человек обычный от одаренного. От сильного одаренного.