Все не то, чем кажется (СИ) - Коткин Андрей. Страница 17

Не подумайте ничего такого. Сашка просто полежал рядом с девушкой. Потом на пляж пришла ее мама и Сашка в воду отправился, песок смывать. Впрочем, Наташка тоже, словно нехотя, следом за ним двинулась. Немного в воде подурачились, но все равно, все осталось полностью в рамках приличий. Как и то, что вечером договорились по окрестностям прогуляться.

Один только дух, сидящий внутри Сашки, остался не слишком доволен встречей. Он все ныл, что надо было более решительно действовать. Ну, дух, что с него возьмешь, человеческих приличий и норм поведения напрочь не понимает.

Вечером на свидание Наташка пришла с подругой.

— Знакомься, это Даша. — Представила она невысокую коренастую девушку своему чертыхающемуся в душе кавалеру. — Она со мной в одном классе учится.

— Привет. — Разулыбалась Даша при виде высокого, плечистого парня. — Наташа о тебе рассказывала.

— Надеюсь, только хорошее? — Стандартный вопрос на стандартное сообщение. И уже ко всем присутствующим: — ну, что, пойдем.

И снова он с Наташкой даже разика не поцеловался. Так и ходили по окрестностям под бубнеж духа в Сашкиной голове. Правда, временами было и вправду весело. Дашка оказалась еще той болтушкой. Проводил дам до их корпуса и к себе пошел. А отца «дома» еще даже близко не наблюдается. Загулял, однако. Пришел только, когда уже совсем стемнело.

Пару дней так и пришлось гулять, помимо симпатичной лично ему Наташи обязательно еще с «дуэньей» Дашкой, которую Наташа каждый раз с собой на встречу притаскивала.

А потом случилось утро, когда в их дверь стук раздался.

— Саша, это к тебе. — Тоном заправского заговорщика позвал сына отец, который дверь открывать ходил.

На пороге стояла… Дашка.

— Здравствуй, Саша, — немного запинаясь, произнесла она. — Ты можешь выйти на улицу. Поговорить очень нужно.

— Ну,… хорошо, сейчас оденусь, пять секунд, и выйду.

— Понимаешь, Саша, — Это Даша уже начала свою заранее заготовленную речь произносить, когда они на одной из пустынных по случаю утренней поры аллей уединились, усевшись на лавочку. — Наташа рассказывала, как с тобой целовалась.

«Блин! Вот болтушка то»! — Мысленно расстроился от неприятного открытия парень.

— А меня еще никто никогда не целовал…. А ты мне очень нравишься, вот!

— Но ты же Наташкина подруга, нехорошо так-то. — Озвучил последние укоры своей совести Сашка, сам уже примеряясь, как сподручнее будет ее обнимать.

— Я же не прошу навсегда со мной подружиться. Мне, может, тоже интересно, каково это, с красивым мальчиком целоваться.

Ну, Сашка и выполнил столь горячо выраженное пожелание подруги своей подруги. Совесть, конечно, еще грызла его, когда он губами к Дашкиному лицу тянулся, но не сильно. От него же не убудет, правда? Оказалось, убудет, да еще как! Дух, что до этой секунды прямо таки подзуживал, подгоняя своего носителя поскорее слиться в объятиях, внезапно взвыл пароходной сиреной: «Остановись, дурень, она пытается нас выпить! Еще минута и поздно будет»!

«Что такое»? — Мысленно спросил Иванов, отстраняясь от прилипшей практически к нему девушки.

«Это не человек рядом с тобой сидит, а ведьма из тех, что силу набирают, поглощая ее у парней»!

«А что и такие тоже бывают»? — А сам уже со скамейки соскочил:

— Знаешь, Даша, я так не могу. Ты все же Наташкина подруга.

— Она же ничего не узнает. — А сама уже возле парня стоит и снова к нему губами тянется.

— Нет! Я не могу так с Наташей поступить. — И подальше от загребущих ведьминых ручек.

Дашка очень обиделась. Даже пообещала все Наталье рассказать про то, как Саша к ней, непорочной, приставал, но на фоне едва не случившейся беды это была так себе угроза.

«Слушай, а откуда она взялась на территории вампиров? Ты же, вроде, говорил, что они всяких прочих Иных сразу нарушителями объявляют, с печальными для тех последствиями»? — Сашка, успокоившись, принялся задавать интересующие его вопросы.

«Так здесь, похоже, ничейная, пограничная полоса проходит, вот всякая шпана и пытается свой куш урвать, а Омск вообще за границами влияния вампиров стоит».

«Какая пограничная полоса? Граница же по морю проходит»?

«У вампиров свое разделение имеется. Чуть дальше начинаются земли Цепешей, это не созданные некромантами, природные вампиры, а земли Носферрату самим городом Одессой ограничиваются».

«Носферрату — это те искусственные вампиры, хозяева нашего поселка, про которых ты рассказывал»?

«Они. Они почти все земли отсюда до Урала контролируют, но вот дальше лезть не рискуют. За Уралом земли нашего народа, а Цепешей кто угодно испугается. Их почти невозможно до конца уничтожить. Они из самого маленького кусочка и даже капли крови возродиться могут. И магия у них очень пакостная».

Дашка все-таки попыталась настроить свою подругу против Сашки. Наталья даже при очередной встрече на пляже на него зафырчала сначала, но Сашка рассказал, как Дашка сама к нему с утра в номер пришла и попыталась на шею вешаться, предложил спросить у его отца, Наташка и сменила гнев на милость. Даже от разговора с Сашкиным родителем отказалась.

В итоге, Сашка в крупном выигрыше оказался. Дашка теперь не маячила при его встречах с Натальей в качестве третьей лишней. Сашка сначала снова до поцелуев добрался, а спустя еще некоторое время и удостоен был допуска до девичьих грудок и даже, правда, лишь при купании в море, смог руку в ее трусики запустить. Впрочем, это разрешение через секунду было аннулировано, и Наташка в дальнейшем успешно отбивалась от всех подобных поползновений.

Но для Сашкиного духа случившегося оказалось вполне достаточно, чтобы «на следующий уровень» выйти, что бы это не означало. А вместе с новым уровнем дух умудрился и из инфосферы чуток новой информации урвать.

«Хочешь ведьме отомстить»? — Поинтересовался симбионт у своего носителя, едва вернулся в адекватное состояние.

«Убивать не буду»! — Пошел в отказ парень, уже и сам прикидывающий, как он может напакостить в ответ вредной ведьме.

«Убивать не потребуется. Она же тебя магии и здоровья лишить пыталась, будет правильным в ответ лишить магии ее саму. Опять же больше другие дурачки ее жертвами становиться не будут».

«Что мне нужно сделать»?

Труднее всего, оказалось, добыть землю с могилы. Цепочка санаториев, растянувшаяся вдоль побережья, построена была практически на пустом месте. Так исторически сложилось, что деревни крестьяне строили чуть поодаль от моря, чтобы не терпеть каждую зиму дующие с моря пронизывающие ветра, приносящие к тому же с собой мозглую влажность и холод. Ну, а раз нет поселений, то, соответственно, и кладбищ поблизости тоже нет. А кладбищенская земля для предложенного духом ритуала — главный компонент. К счастью, подвернулась экскурсия в Одессу. Отец ехать не хотел, у него какие-то соревнования по покеру именно на этот день были назначены, Сашка и упросил отца отпустить его одного. Мол, уже взрослый и точно не заблудится. Иначе, так и не отведает все те разновидности мороженого, что в прошлую свою прогулку по приморскому городу видели. Отец, конечно, хмыкнул на сочетание взрослый и мороженое, но отпустил. Даже денег двадцать рублей выдал. Чтобы сын не только в мороженом себе не отказывал, но и еще что-нибудь по душе себе присмотрел.

Самое сложное в поездке оказалось придумать обоснование, зачем ему вообще туда переться понадобилось. Первая женщина пристала с этим вопросом, как банный лист, и ни в какую не выдала секретных сведений, как же можно тут до кладбища добраться. Впрочем, не сказала первая, сказала вторая. Необходимый для ритуала ингредиент был получен. Причем, быстро как-то все прошло, старое кладбище в самой черте города отыскалось. А уж потом и мороженое удалось отведать. Вот уж поистине, повезло одесситам. У них не то что эскимо, а даже простые на вид мороженки в вафельных стаканчиках с выдавленными на них звездочками вкусными оказались.

Очень сильно переживал, что не удастся Дашку в круге, ограниченном заговоренной землей, удержать достаточно долгое для чтения заговора время. Только это вообще, как по нотам прошло. Дашка заявилась вместе со своей мамочкой на пляж. Даже и не заметили, подставляя спины южному солнцу, как он в два захода их лежанку со всех сторон землей с примешанной к ней собственной кровью оконтурил. Там не требовалась непрерывная полоска, достаточно было символически, словно сеятель зерно, несколько горстей по сторонам кинуть.